Османа серьезно пострадал в перестрелке. Ну а хорошая… Рада сообщить, что жесткий диск можно восстановить. Через полчаса мы будем знать, какая информация на нем записана. Можно узнать, как там ваши спутники?
Ожидание, бесконечное ожидание. В куртке стало жарко; хотелось снять ее, но она не смела шелохнуться. Руки, сжимающие деревянный приклад автомата, вспотели, она всматривалась, но не замечала внизу никакого шевеления. Она снова и снова смотрела на часы, минуты казались ей вечностью. Разум спрашивал: «А если?..» Она боролась с подступающей тревогой, беззвучно шевеля губами. Повторяла одно и то же: «Не спи, не отступай от плана».
В двадцать семь минут второго ей показалось, будто она вылетает из своего тела и поднимается над ним. Сверху она видела саму себя, лежащую на насыпи. Сорокалетнюю женщину с короткими черными волосами, мать Баренда Ломбарда, бывшую жену Кристо. За один миг перед ней проплыла вся ее жизнь, показавшаяся ей нереальной, как будто речь шла о ком-то другом. Захотелось встать и найти свою жизнь. Встать и закричать, замахать руками. Встать, поднять повыше автомат, нажать на спусковой крючок и наблюдать за траекторией полета пуль: красивые дуги, фейерверк, праздник.
Назад ее вернуло глухо застучавшее сердце. Ей вдруг показалось, что земля вокруг вздымается, желая ее поглотить. Она понимала, что виной всему стресс, два долгих дня стресса. Посмотрела на часы. Без шестнадцати два. Она чуть не вскочила от страха; дрожь сотрясла ее тело. Куда ушло время?
«Не отступай от плана».
Параллельный мир — тоже не ее. Теперь она это поняла.
Без четырнадцати два.
Руки Раджкумара порхали над клавиатурой, похожие на двух толстых птиц.
— Есть ключ, есть ключ! Начинаю экспорт данных, начинаю расшифровку. Кто-нибудь позовите директора! — И вдруг: — Ах ты, черт!
Техники, каждого из которых он придирчиво отбирал сам, не сводили с него глаз.
— Здесь письмо… Возможно, даже расшифровывать не понадобится, тут программа… Сейчас посмотрим… Давай, мусульманский ублюдок, говори, что там у тебя…
Все засмеялись.
Он покосился на них и резко, злобно приказал:
— Зовите директора. Быстро!
78
Без девяти два к воротам подъехала еще одна машина.
Сначала Милла не поверила своим глазам, увидев характерную форму, проблесковые маячки, символику на бортах. Она чуть переместилась вперед, стала пристально вглядываться.
Скорая помощь остановилась у ворот.
Из темноты вышел вооруженный человек и открыл ворота.
Скорая въехала на территорию яхт-клуба. Остановилась перед длинным зданием. Здоровяк обошел машину, что-то сказал водителю и снова скрылся в темноте.
Зачем им понадобилась скорая?
Без шести два.
Янина Менц смотрела на экран, где на небольшом окошке мелькали файлы — слишком быстро, чтобы их можно было прочесть.
— Три-четыре минуты, — обещал Раджкумар. — Уже скоро.
Зазвонил телефон.
Раджкумар ответил, помолчал. Прикрыв рукой микрофон, посмотрел на Янину и потрясенным голосом сказал:
— С вами хочет поговорить директор ЦРУ. Из Лэнгли. По линии засекреченной связи.
Она должна не забыть посмотреть на часы, когда Лукас откроет огонь, она должна не забыть, должна сосредоточиться. Внизу какое-то движение.
Дверцы машины скорой помощи открылись; оттуда вырвался слабый желтый свет. В салоне кто-то двигался. Мужская фигура склонилась над носилками. Мужчина произвел какие-то манипуляции и сел на скамью сбоку от носилок.
Скорая… Камуфляж! Они собираются погрузить туда ракеты. Машину скорой помощи никто не остановит…
Она вздохнула с облегчением. Загадка разгадана!
— Пожалуйста, подождите. С вами будет говорить директор ЦРУ, — произнес женский голос.
До того, как Менц успела ответить, на том конце послышался его голос:
— Мадам директор?
— Да.
— Я бы предпочел, чтобы наша первая встреча была личной и при других обстоятельствах. Пожалуйста, примите мои извинения. Мы с вами коллеги, мы служим государству; надеюсь, вы меня поймете. Иногда мы обязаны подчиняться приказам.
— Я вас понимаю и принимаю ваши извинения.
— Спасибо, мадам. Сейчас я расскажу вам о грузе, доставленном в вашу страну, но сначала хочу попросить об одной услуге. Попросить, потому что требовать не имею права. Прошу вас позволить ответственному оперативному сотруднику Барзински вместе с вами участвовать в операции захвата. Это много значит для нас и для нашего правительства. Сейчас вы поймете почему.
— Мы с радостью возьмем с собой Бруно.
— Большое вам спасибо. А теперь позвольте сказать…
Темнота внизу таяла — неожиданно, медленно, так, что вначале ей показалось, будто ей все только чудится.
Вспыхнул яркий свет — четыре луча. Два человека несли вниз, к волнолому, цилиндры. Они спустились к причалу, оказались совсем близко от того места, где прятался Лукас. Сердце у нее екнуло; она застыла от страха, все тело, руки, ноги словно налились свинцом, она не сводила взгляда с бухточки.
Яркие лучи осветили бухту. Казалось, все происходит во сне. Ничего не изменилось, ни звуков, ни шевеления — только свет.
Медленно текли минуты.
Вдруг она услышала крик, слабый и далекий на фоне белого шума большого города и моря. Она увидела, как две маленькие, черные фигурки скачут между тетраэдрами, которые отбрасывают невероятно длинные тени, дробящиеся на сотни мелких частиц. Еще до того, как она увидела, как мозг сумел расшифровать движения, она поняла: они увидели Лукаса, нашли его, бегут к нему, целятся в него…
Две фигурки превратились в три: Лукас положил руки на затылок, рюкзак у него на спине издали кажется горбиком. Милла окаменела, помертвела. Только глаза не переставали смотреть на них. Его тыкали ружейными стволами, толкали вперед, как жертвенного агнца на заклание.
Раджкумар издал торжествующий вопль. Он вошел в электронную почту, увидел длинный список входящих сообщений. Начал читать по диагонали — снизу вверх, ища любые упоминания о корабле. Не нашел ничего интересного. Выше, выше… Вот!
— Черт! — воскликнул он и поднял голову. Янина Менц еще не вернулась.
