отрезок времени существовала стратегическая возможность для нападения на Россию, а позже Россия уже станет слишком сильна, чтобы выступать против нее.
Николсон Артур, первый барон Карнок (1849-1928) - британский политический деятель и дипломат. Посол с Испании (1904-1905), посол в России (1905-1910), заместитель министра иностранных дел (1910- 1916),
Бетман-Гольвег Теобальд (1856-1921) - германский государственный деятель. В 1905-1907 годах - министр внутренних дел Пруссии, в 1907-1909 годах - имперский министр внутренних дел и заместитель рейхсканцлера. В 1909-1917 годах- рейхсканцлер.
Иностранцы, считавшие экспансию естественной и неотъемлемой частью российской внешней политики, в целом не слишком ошибались. Как правило, экспансионистская политика - это следствие геополитической и внутреннеполитической логики. География практически диктовала русским экспансию на юг, в плодородные черноморские степи, и вниз по рекам к морским побережьям. Как только Россия закреплялась на побережье, возникала ясная стратегическая и экономическая необходимость контроля над «узкими местами» российской торговли - прежде всего над константинопольскими проливами. Геополитическая стратегия развития отдаленных пограничных территорий также автоматически подразумевала дальнейшую экспансию. К примеру, процветание российского дальневосточного региона непосредственно зависело от создания более широкой буферной зоны и более безопасного доступа к районам, производящим продовольствие.
Можно сказать, что союз между царем и военно-землевладельческим дворянством, лежащий в основе режима, представлял собой разновидность совместного предприятия, традиционно занимающегося территориальной экспансией. Завоевания давали монархам огромные земельные фонды, при помощи которых они могли купить лояльность, легитимность и поддержку. Дворяне приобретали новые плодородные земли в завоеванных регионах, покупая их или переселяясь на новые места. Однако царское государство ни в коем случае не передавало все завоеванные земли дворянству. Большая часть земли вместе с обрабатывающими ее крестьянами оставалась в прямом владении короны. Многие великие империи - например, династия Хань в Китае или Византия - процветали до тех пор, пока основная масса крестьянского населения оставалась под прямым контролем государства и его чиновников, платя налоги в имперскую казну и поставляя многочисленных рекрутов. Когда же в силу разных причин крестьяне и их земли попадали в руки магнатов, источники, поддерживающие имперский режим, иссякали, что неминуемо приводило к упадку империи. С другой стороны, бюрократическая машина, требующаяся для контроля и сбора налогов с крестьянства в огромном государстве, не имеющем современных средств коммуникации, была не в состоянии должным образом справляться со своими обязанностями на протяжении сколько- нибудь длительного отрезка времени. Чиновники, таким образом, легко могли превратиться даже в более безжалостных эксплуататоров крестьянства, чем аристократы, которые во всяком случае были кровно заинтересованы в долговременной стабильности и благополучии своих крестьян.
Но русским царям начиная с шестнадцатого и по девятнадцатый век прекрасно удавалось в этом отношении усидеть на двух стульях. У них было достаточно земли и крепостных, чтобы поддерживать сильное и лояльное дворянство, которое, в свою очередь, являлось становым хребтом правления на местах и, кроме того, обеспечивало кадрами царскую армию, суд и центральную элитную бюрократию. При этом количество земель и крестьян, находящихся в прямом владении короны, оставалось по европейским стандартам чрезвычайно высоким. Между 1724 и 1857 годами процент так называемых государственных крестьян вырос в Центральной России с 19 до 45, К 1857 году численность государственных крестьян значительно превышала численность помещичьих крепостных. Помимо этого российское государство в отличие от большинства европейских держав не просто экспроприировало церковные земли, но, не давая им попасть в руки аристократии, оставляло их за собой. Нехристиане на захваченных территориях в подавляющем большинстве случаев тоже рассматривались как государственные крестьяне. Например, в середине девятнадцатого века 90 процентов неправославных подданных царя из волжского региона попали в эту категорию, принося короне огромный и постоянно растущий доход.
К двадцатым годам девятнадцатого века территориальная экспансия как источник средств для расплаты за дворянскую службу уже не играла для царского правительства такой роли, как прежде, но престиж и авторитет, обретенные в результате успешной внешней политики, сохранили свое значение. Подобные тенденции можно проследить не только на примере России. Шотландцы в девятнадцатом веке относились терпимо к правлению лондонской аристократической элиты, преимущественно английской по своему национальному составу, не только из-за материальных выгод, которые им обеспечивала империя, но и потому, что Соединенное Королевство было исключительно сильным и успешным государством, которым восхищались во всем мире. Такие же авторитет и престиж выпали в Германии на долю Пруссии и ее элиты после эффектных побед в 1866-1871 годах и последующего резкого подъема международного статуса Германии.
Между 1854 и 1917 годами успехи России на дипломатическом и военном поприще были более чем скромными, что объясняется главным образом ее относительной слабостью и отсталостью по сравнению с Британией, Германией и Соединенными Штатами. Сознание этой отсталости и постоянные неудачи неизбежно ослабляли легитимность режима в глазах как русского, так и нерусского населения империи. Британский офицер, находившийся недолгое время на службе в России незадолго до 1914 года, вспоминает о том чувстве стыда, которое испытывал призванный на военную службу сын его квартирной хозяйки, когда его видели «в униформе самой плохой армии мира», К осознанию того, что Россия не состоялась как великая держава, здесь присоединялось и понимание неблаговидной роли армии, которая служит скорее режиму, чем нации, и используется преимущественно как средство подавления народных волнений (особенно во время революции 1905 года). В 1907 году российский премьер-министр Петр Столыпин4 рекомендовал полякам «встать на нашу точку зрения и признать, что высшее благо -это быть российским гражданином, нести это звание так же гордо, как когда-то это делали римляне». Не совсем ясно, почему поляки должны были гордиться своим положением подданных России, которая была более отсталой, чем Польша, которая отказывала полякам во многих законных гражданских правах и которая к тому же, безусловно, была наименее успешной и развитой среди всех великих держав. Столыпинское сравнение с Римом в действительности лишь подчеркнуло слабость России в начале двадцатого века и ее несостоятельность как империи. Греки могли смотреть свысока на римскую культуру, но едва ли могли отрицать силу Рима или его военные и дипломатические успехи.
Столыпин Петр Аркадьевич (1862-1911) - выдающийся российский государственный деятель. С 1906 года министр внутренних дел и председатель Совета министров. Инициатор применения военно-полевых судов для борьбы с революционным движением («скорострельная юстиция»)- В 1907-1911 годах определял правительственную политику, начал проведение аграрной реформы. Под руководством Столыпина разработан рад важных законопроектов, в том числе по реформе местного самоуправления, введению всеобщего начального образования, о веротерпимости. В 1907 году добился роспуска 2-й Государственной думы и провел новый избирательный закон, существенно усиливший в Думе позиции правых партий. Смертельно ранен террористом Д.Г. Богровым.
Падение авторитета внутри страны и военные и дипломатические неудачи российской политики были так или иначе взаимосвязаны. Николай II заключил мир с Японией осенью 1905 года прежде всего из страха перед внутренней революцией, и ему пришлось сделать это как раз в тот момент, когда военная ситуация на суше вот-вот должна была неминуемо измениться в пользу России. При этом поражение от азиатской державы до последней степени ослабило престиж режима внутри страны, даже в кругах консерваторов и националистов. И это, безусловно, сказалось перед 1914 годом, когда они призывали к
