Тот самый запыхавшийся гонец, робея в присутствии скопления командиров, запинаясь, поведал, что на дальних подступах были обнаружены два крупных стада зомби. Твари шли откуда-то с севера. Обе группы шли кучным строем и направлялись аккурат в сторону городка. Как только гонец закончил свой рассказ, Хан поднялся со своего массивного резного кресла.
– Я знаю, что за последний год мы не подвергались серьезным испытаниям. И в памяти большинства из вас стерся тот ужас, что окружал нас в начале. Теперь опасность вернулась. Я не сомневаюсь в вашей доблести и смелости, но хочу вам напомнить и о другой добродетели настоящего воина. А именно об осторожности. Пусть никто из вас не забывает ошибок, допущенных в прошлом. Я не хочу, чтобы племя вновь оплакивало погибших воинов. И поэтому я приказываю: вы должны уничтожить тварей, не вступая в ближний бой. Возьмите с собой столько стрел, сколько будет нужно. Если вам не хватит припасов, лучше вернитесь в стойбище, но заклинаю вас, не лезьте с тварями в рукопашную. За каждого погибшего бойца командиры будут отвечать передо мной лично. И знайте, я спрошу с вас за каждую потерянную жизнь.
Закончив речь, Хан снова вернулся в свое кресло. Сотники, разделившись на две равные группы, поспешили к своим отрядам. День был в самом разгаре, и отъезд войска видел почти каждый горожанин. Люди взволнованно перешептывались и тяжко вздыхали. За год многие привыкли к спокойной жизни. Перемен никто не хотел.
Первым мертвяков увидел Тамир. Карина давно заметила, что у парня, ставшего практически ее тенью, было отменное зрение. Юноша мог разглядеть мирно пасущуюся в степи косулю на таком расстоянии, что даже бывалые охотники диву давались. При этом стрелком он был совершенно неважным. Сильной стороной Тамира было владение копьем.
Карина натянула поводья, поворачивая лошадь в сторону цели. За спиной ее тонко запел сигнальный рожок, сообщая остальным сотникам, что враг замечен. Слева и справа прозвучали ответные сигналы. Через пару минут Карина смогла различить впереди небольшое скопление неясных фигур. Еще через минуту уверенность в том, что Тамир не ошибся, стала полной. Сотни три зомби плотной толпой шествовали по степи.
Бой был скоротечный и жестокий. Скорее даже не бой, а избиение тварей. Подоспевшие с флангов сотни буквально смели шквальным потоком стрел оставшихся после первого захода отряда Карины. Утыканные стрелами, твари вповалку лежали на земле, истекая черной кровью. Добивать было некого. Выполнив свою миссию, войско развернулось в обратный путь. На полдороге к городку отряд, в котором была Карина, встретил вторую группу. Слившись в общий строй, бойцы начали обмениваться новостями. Ситуация, сложившаяся у второго отряда, была схожей. Расстреляв с большого расстояния небольшое стадо тварей, они возвращались домой. Потерь ни у одного отряда, ни у другого не было. Ехали в приподнятом настроении. Один уже немолодой воин, переполненный чувствами, затянул старую походную песню.
– Над границей тучи ходят хмуро…
После небольшой паузы к нему начали присоединяться все новые и новые голоса. Вскоре уже большая часть воинов душевно и громко тянула почти забытый текст. Многие из молодых воинов совершенно не знали слов и вынуждены были пропускать куплеты, но уж когда наступало время припева, они выкладывались на полную. Дружные раскаты доброй тысячи голосов разносились над степью, распугивая любопытных сусликов и зазевавшихся косуль.
В поселок отряд въехал под аккомпанемент радостных криков. Радость от победы разделяли все: и стар, и млад. По случаю удачно завершившейся операции Хан даже распорядился выставить на улицах столы с угощениями и хмельными напитками. Праздник продолжался до поздней ночи. Гулянья были пышные и веселые. Повсюду слышались звуки музыки и радостный смех. Люди разошлись по домам далеко за полночь.
А с утра в поселок примчался очередной вестник. Теперь в степи были обнаружены целых четыре стада, численностью многим превышающие первые. Вновь были подняты по тревоге войска.
Теперь с северных границ ежедневно стали приходить тревожные вести. Всадники сбились с ног, уничтожая нахлынувших тварей. Теперь большая половина гарнизона постоянно находилась в разъездах, носясь вдоль границы и отлавливая напирающих мертвяков. В самом городе наступили тревожные времена. Люди по-прежнему продолжали заниматься привычными делами, но тягостное напряжение больше не покидало поселок. Не слышны были больше смех и веселые перебранки горожан. Жители с опаской ждали очередных новостей с отдаленных рубежей.
Пришлые
После полутора месяцев непрерывных набегов в поселок прилетела неожиданная новость. С той же самой стороны, с которой постоянно надвигалась напасть в виде несметных полчищ тварей, появилась организованная колонна людей. В отличие от других кочевий, зачастую миновавших пустынные степи с запада на восток и обратно, проходящие далеко от поселка, новые гости держали свой путь строго на юг. Причем их маршрут должен был пройти в непосредственной близости от городка, в котором расположилось племя. Двигались чужаки небыстро, обремененные большим количеством запасов и пеших путников. Каждый вечер караван останавливался на ночевку, разбивая небольшой лагерь. В это время арьергардные части чужаков с трудом сдерживали натиск преследующих их тварей, то и дело вступая с ними в быстротечные стычки. Разведчики донесли, что при этом чужаки использовали огнестрельное оружие, хотя боеприпасы они явно берегли, предпочитая стрелять с небольшого расстояния и наверняка. Вскоре окончательно стало ясно, что пришлым путникам не миновать поселка.
Хан начал срочную подготовку к встрече незваных гостей.
Мужчины бросали работу в полях и снова брались за мечи и копья. Срочно съезжались обратно отозванные с границ сотни. Для встречи чужаков Хан собирал все силы в единый кулак. Когда приготовления были закончены, войска выдвинулись на север. Хан в окружении своей гвардии ехал впереди армии. Замыкал строй отряд артиллеристов. Два десятка небольших баллист, снабженных приличным боезапасом пороховых бомб, были запряжены в тройки лошадей. Год относительного затишья не прошел даром. Хан, предполагая возможные осложнения, успел хорошо подготовиться. Изготовив самодельный порох и проведя ряд экспериментов, Валентин добился, что его баллисты практически ничем не уступали минометам времен Второй мировой войны. Разве что в скорострельности немного. Зато дальность и меткость стрельбы были на высоте.
Рандеву состоялось в полдень. Чужаки явно не ожидали такой встречи. Увидев перед собой стройные ряды вооруженных всадников, караван остановился. Зазвучали команды, захлопали двери машин. Спешно велись приготовления к обороне. Развернув несколько грузовиков, странники выстроили подобие баррикады. Замерла тревожная тишина. За спиной Хана адъютант развернул белое полотно извечного символа переговоров. Подхватив из рук помощника штандарт, Хан в одиночестве направился к баррикаде. Не доехав до нее метров пятьдесят, полководец остановился. Последовала томительная пауза. Больше всех в стройных рядах всадников переживала Карина. Ей казалось, что в любой момент в обманчиво спокойной тишине может прозвучать одиночный выстрел, унеся жизнь единственного для нее оставшегося на Земле родного человека.
Через мучительно долгую минуту от строя грузовиков отделилась одинокая фигура. Как и Хан, человек сжимал в руках кусок белой материи. Девушка облегченно вздохнула.
Валентин спешился. Воткнув мощным ударом древко флага в твердую землю, Хан сделал пару шагов в сторону парламентера. Правая рука его лежала на широком кожаном поясе, привычного меча и кобуры на поясе не было. Чужак неспешно подошел практически вплотную.
– День добрый! – приветствовал пришлого Хан.
– И вам хорошего дня, милейший. – Голос парламентера был хриплым и грубым.
– Меня зовут Валентин, – представился Хан.
– Борис, – прозвучал короткий ответ.
– Вы вторглись в мои земли, и я хотел бы выяснить, что вы здесь надеетесь получить, каковы ваши цели.
Борис зло сплюнул в траву. Хан сморщился от подобного жеста. Несмотря ни на что, Валентин оставался интеллигентным человеком и подобные плебейские жесты вызывали в нем чувства раздражения и брезгливости.
– Мы, как и все сейчас, хотим только одного – выжить. И не хотим ни с кем враждовать. Дайте нам пройти, и мы уберемся восвояси.
