смотрят на него с любопытством.

— Они, э… — Хирото казался смущенным. — Они хотят услышать вашу… твою точку зрения. Как будет выглядеть Япония в грядущих конфликтах… Прости, Эдвард. Я скажу, что ты не заинтересован в политике, только в летной технике.

— Нет, — ответил Эдвард, — я сам с удовольствием сделаю это.

Он бросил на собравшихся твердый взгляд.

— Скажи им, пусть захватывают все, что хотят, в Азии, но только не вовлекают в конфликт Британию.

Сделав паузу, Хирото приступил к переводу.

— Запад не будет искать неприятностей на Дальневосточном фронте, — продолжил Эдвард. — И вы должны предоставить Британии наилучшие условия. Договоритесь с ними — за закрытыми дверями. Разрешите концессии и торговлю. И со Штатами тоже. Не дразните Запад. Идите на уступки, и пусть противник забудет о ваших истинных целях.

Эдвард говорил быстро, резким голосом, но мнение его, отредактированное Хирото, обретало звучание на ровном и бесстрастном японском языке. Слушая Хирото, собравшиеся наклонялись ближе. Насколько понимал Эдвард, Хирото мог фильтровать, разжижать его мнение, преподавая собравшимся нечто совершенно иное. Он отдался на милость переводчика.

Когда Эдвард закончил, Тору что-то проговорил, пренебрежительно фыркнув. Хирото перевел:

— Тору полагает, что ты говоришь это лишь для того, чтобы избежать войны со своим отечеством.

Эдвард кивнул:

— Да, по личным причинам я страшусь войны между Японией и Британией. Но вы горько пожалеете, если вынесете военные действия за пределы Азии. И Реджи… Реджи не одобрит военных действий против Англии. Он не станет поддерживать ваши устремления ценой измены отечеству, уверяю вас.

Хирото переводил, слегка покраснев. Быть может, генералы понимали, что он говорит неправду. Быть может, они ценили пропагандистские действия Реджи куда ниже, чем предполагал Эдвард. Или же они искренне верили в национализм; полагали, что он въедается в плоть и кровь настолько, что Реджи непременно изменит их идеям, если дело дойдет до войны с собственным народом.

Забавно. Эдвард вновь понял, что говорит о вымышленном Реджи-патриоте; сыне, которого он представлял себе, но которого у него в действительности не было. Он следил за поведением присутствующих, пытался прочитать их мысли за невозмутимыми лицами.

Через несколько лет все это будет бессмысленно. Через несколько лет все его усилия покажутся смешными — когда сбудутся худшие опасения.

В 1943 году Соединенные Штаты вступили в войну. Заручившись их помощью, западные союзники использовали ситуацию, и вскоре стало известно, что боевые корабли Европы оставили Атлантический океан, направляясь к берегам Азии.

Союзники внесли в список врагов и Японию, чей экспансионизм сделался безудержным после Маньчжурии. Американский флот блокировал острова, пытаясь добиться капитуляции методом экономического удушения, однако японцы окопались на захваченных ими землях, а линии тайного снабжения, налаженного с помощью орнитоптеров, сложно было прервать. Орно — иногда стаями свыше сотни машин — хлопали крыльями вдоль побережий, охраняя их от ожидаемых сухопутных вторжений союзников. Война сделалась для Эдварда истинным наваждением; он требовал новостей на английском языке и просил, чтобы Хирото переводил ему длинные статьи и передовицы. В жестоких сражениях орно защищали свои владения, перья густым слоем устилали воду, среди них в исковерканных корпусах из бамбука и бумаги плавали человеческие тела.

А народный герой все отказывался от повышений. Эдвард читал, что Реджи неоднократно выдвигался на командирские должности, и каждый раз отклонял предложения, предпочитая сражаться с ненавистными ему западными врагами на переднем крае.

Ну как можно быть таким дураком? Как?

Эдвард говаривал Хирото:

— Он зашел чересчур далеко. Убивать соотечественников! Убивать преднамеренно, когда можно было бы просто занять позиции в тылу боевых линий! Какая холодная кровь…

Японец на это кивал, не обязательно соглашаясь с подобными вспышками, но понимая причину их.

Ну как ты можешь быть таким дураком? — думал про себя Эдвард.

Он мечтал о том, что война закончится — любым образом, победой, поражением: ему было все равно — лишь бы призвать к себе Реджи и потребовать ответа за все нелепые поступки.

Потери росли. Поползли слухи об американском вторжении в Японию.

Оно так и не состоялось. Очевидно, союзники рассчитывали сломить сопротивление каким-то секретным оружием беспрецедентной мощи, но патрульные орно неуклонно заворачивали его назад. Однажды летом 1945 года Хонсю тряхнуло так, что разлетелись все стекла, однако японское правительство и финансовые круги не стали связывать эти сейсмические явления с падением в море В-52, сбитого над просторами Тихого океана.

Война выдыхалась. Через четыре года Япония и союзники ощутили усталость и решили положить конец конфликту. Америка предпочла видеть в оккупации Китая Японией меру, желательную для отвлечения внимания России, в которой усматривала теперь самую большую опасность для себя. В 1948 году линейный корабль флота США «Миссури» пришвартовался к причалам верфи, принадлежащей Акира, чтобы подписать перемирие, долженствующее положить конец вражде. Лицезреть историческое событие явилось изрядное число японцев, однако толпа вела себя весьма сдержанно. Сегодня люди взорвались криками лишь один только раз: когда в воздухе появились орнитоптеры премьер-министра Фумимаро и генерала Хидеки.

Эдвард мог бы присоединиться к ликованию толпы, если бы не причины, которыми японские военные объяснили отсутствие Реджи на этой церемонии, как и на предыдущих.

Эдвард постучал в дверь. Аса открыла ее.

— Эдвард, — проговорила она. — Как мы рады вас видеть.

Ее английский стал много лучше. Где-то внутри дома слышались радостные голоса девочек: «Оджисан»[8], — и топоток торопливых ножек опередил появление Фумио и Дзунко. Налетев на Эдварда, они обвились вокруг его ног с таким пылом, что едва не повалили его. Он рассмеялся. Аса ужаснулась, но Эдвард упредил ее укоры:

— Не надо ругать девчушек. Лучше мы погуляем с ними в саду.

Внучки запрыгали, как мячики.

— Да, оджисан, — проверещала Фумио. — Гулять! Гулять!

Прежде чем они вышли, Аса сказала девочкам что-то по-японски, и слова ее Эдвард истолковал примерно таким образом: «Будьте внимательны к дедушке. Он очень стар и нуждается в поддержке».

Уже у дверей он сказал Асе:

— Надеюсь, еще не поздно принести извинения. Я не проявил особой радости в тот день, когда ты пришла ко мне. Но ты оказалась права. Вы с Реджи были прекрасной парой.

Аса улыбнулась и коротко кивнула. Внучки повели его по саду. Девочки казались здоровыми и веселыми. Когда Аса перебралась в Мебосо, ему стало немного полегче. Жена и дочери Реджи сумели жить без его сына.

Реджи погиб во время войны 6 ноября 1946 года, где-то возле Окинавы. Его орно, подбитый в воздушном бою, упал в воду. Японские военные не дали хода дурной вести. Им нужны были духоподъемные героические легенды, им нужен был живой Реджи, остающийся на передовой воздушного боя. После его гибели военные получили того Реджи, каким он был им нужен.

— Расскажи нам об Англии, — спросила Фумио во время прогулки. — А еще о Нью-Гарденз[9]. И о Королеве.

— Еще раз?

— Англия ведь тоже наша родина, правда? И мы — немного английские девочки?