2
Шотландский лак
Айви Буллитпот ворвалась в салон бабушки Эрминии, решительно вышагивая на головокружительных каблуках своих шотландской расцветки сапог. Она сняла солнечные очки в красно-фиолетовой клетчатой оправе, водрузила на нос очки для чтения в оправе в сине-зелёную клетку, осмотрелась, обведя всё вокруг таким испепеляющим взглядом, что клиенты салона Примроуз тут же притихли, и воскликнула:
— Сенсационный успех! — Потом, воздев руки к небу так, что все увидели её перчатки в жёлто- лиловую клетку, удовлетворённо добавила: — Именно так я и назову свою статью.
Как любая умелая журналистка, Айви хорошо подготовилась к этой встрече. Она собирала информацию о своих жертвах с упорством, которое проявляла во всём, и теперь знала о салоне почти всё. Но при этом ей не удалось выяснить ни одного факта, хуже того, ни единой сплетни о том, как протекала жизнь Эрминии Рэйли, Елены Кокотцаки и Франциски Оллемек до открытия салона красоты, одиннадцать лет назад.
«По всей видимости, это и есть хозяйка…» — увидев Эрминию Рейли, сделала вывод Айви, размахивая своей сумочкой явно шотландского происхождения, выполненной в осенней гамме стиля «принц Уэльский».
Не сходя со скамеечки, на которой она стояла, приспосабливая антенну шиньона Эйфель, бабушка Эрминия взглянула на длинную и худую фигуру в цветастую клетку и вдруг почувствовала, что у неё закружилась голова. Так бывало всякий раз, когда ей приходилось сталкиваться с женщинами подобного типа, но сейчас эмоции оказались даже сильнее, ибо у неё возникло крайне плохое предчувствие.
— Рада познакомиться с вами, госпожа Рэйли. Я — Айви Буллитпот, главный редактор журнала «Оки Доки Мэгазин», самого популярного издания Англии. Ваш салон красоты очень любят наши читательницы, вы знали об этом?
— А вот я не очень рада, — пробормотала Эрминия, разглядывая мерзкую, как уксус на завтрак, женщину. В этот самый момент она почувствовала, что кто-то дёргает её за халат, и, взглянув вниз, увидела размахивающую руками клиентку, красную от натуги. Она всё ещё сдерживала дыхание…
— Боже мой, дорогая, ты уже можешь дышать! — сказала Эрминия.
— Айви Буллитпот! — восхищённо воскликнула клиентка, как только смогла восстановить дыхание. — Я просто обожаю ваш журнал! Покупаю его каждый месяц! Вы — гений! Гений! Гений!
И, расчувствовавшись, она упала в обморок, но шиньон Эйфель, несмотря ни на что, остался в полном порядке.
Айви как ни в чём не бывало перешагнула через растянувшуюся на полу клиентку и продолжила:
— Мне так не терпелось познакомиться с вами, что я решила заскочить сюда лично, чтобы поболтать между маникюром и чисткой лица!
В этот момент в глубине салона открылась маленькая белая дверь с золотой каймой и медной ручкой в виде шара. Из темноты появилась очень маленькая и очень старая женщина, её волосы были настолько седыми, что, казалось, отливали фиолетовым. В руках она держала миску с зеленоватой жижей, которую постоянно помешивала огромным черпаком.
— Айви Буллитпот, — сказала она с вызовом, — ты уверена, что готова к моей чистке лица?
Все клиентки в полном молчании смотрели на журналистку. Они были напуганы грозным тоном старушки. Все, кроме Айви, которая дерзко ответила:
— Мои читательницы называют ваши маски просто божественными, Франциска.
Клиентки закивали, обмениваясь понимающими взглядами.
Не переставая помешивать сомнительного вида жижу, Франциска пристально смотрела на Айви, и её глаза в обрамлении мелких морщинок сверкали, как жемчужины.
Настала очередь Елены.
— Ваши читательницы весьма любезны, дорогая, и мы очень рады принять вас в нашем салоне! — пропела Елена, приближаясь к Айви своей походкой фотомодели. — Добро пожаловать в Примроуз! Вы не возражаете, если мы начнём с маникюра, а мои коллеги пока немного отдохнут?
— Похоже, они несколько не в духе, — ответила Айви, кивая на Эрминию и Франциску.
— Не обращайте внимания, они просто устали. У нас, знаете ли, очень много работы. А они не привыкли к популярности, к интервью, к журналистам… А сейчас давайте выберем цвет лака. Как вы относитесь к цвету красного лука Тропеи?
— Даже и не знаю… Нет ли у вас… шотландского лака? — спросила Айви, исчезая в сопровождении Елены в маникюрном кабинете.
Франциска и Эрминия обменялись долгим тревожным взглядом. В этот самый момент дверной колокольчик зазвонил снова.
На этот раз бабушке Эрминии не нужно было смотреть в сторону двери, чтобы узнать, кто пришёл. Приближение своей обожаемой внучки она чувствовала безошибочно.
— Лейла, наконец-то!
— Привет, бабушка! Извини, я опоздала, я была в парке и…
— Иди сюда, моя лохматенькая, и поцелуй меня. Голову тебе помоет парикмахер, а бабушка Эрминия будет только обнимать свою внученьку.
Бабушка звала её «моя лохматенькая» потому, что, как она говорила, Лейла никогда не была аккуратно причёсана, но при этом всегда оставалась красивой. Было непросто удержаться от искушения взять в руки ножницы, расчёску и фен и наконец привести волосы внучки в порядок. Но это было невозможно. Лейла всегда хотела одну и ту же стрижку: «Чтобы, когда я играю, волосы не падали на глаза!» Эрминия улыбалась: такой уж была её внучка, её совсем не интересовали заколки и маски красоты. Единственной настоящей страстью Лейлы была кельтская арфа.
— Фу, сколько нежностей! — пробурчала Франциска, повернувшись спиной к всё ещё стоявшим в обнимку бабушке и внучке, после чего направилась к двери с ручкой в виде шара.
— Привет, тётушка Френки! — крикнула ей вслед Лейла.
Лучшая подруга её бабушки была, по мнению Лейлы, самой большой ворчуньей на свете. Она никогда не улыбалась и не смеялась, а только язвила, давая понять, что она никого и ничего не боится: «Я столько повидала, что теперь могу насмехаться над всеми столько, сколько мне заблагорассудится!»
Из подруг бабушки больше всех ей нравилась Елена. И не только потому, что она всегда правильно подпиливала ей ногти, что было так важно для игры на арфе, но и потому, что Елена была для неё как старшая сестра, с которой, к счастью, не нужно спать в одной комнате.
— Елена там? — спросила девочка, направляясь к маникюрному кабинету.
Неожиданно Эрминия вспомнила про Айви и подскочила на месте.
— Лейла, не входи туда! — воскликнула она тревожно.
Это случилось снова: уже второй раз за день её волосы взъерошились сами по себе. Когда Лейла подошла к кабинету, её кудряшки встали дыбом, как у испуганной кошки. Но ведь сейчас она находилась не в парке вместе с белками. Сейчас она была среди целой толпы людей! Вот, например, эта женщина в клетчатой одежде наверняка заметила те странности, что происходили с ней, и теперь разглядывала Лейлу так, что той стало неуютно. Елена как раз накладывала на ногти последний слой шотландского лака, низко наклонившись над руками клиентки, и не видела, как вошла Лейла. Айви же, прекрасно разглядевшая девочку в отражении огромного зеркала на противоположной стене кабинета, вытаращила глаза так, как
