— Товарищ Гусев, в бригаду отправляется грузовик с боеприпасами и с продовольствием. Вам поручается быть его сопровождающим. — Заметив на моем лице недоумение, он пояснил: — Бригада сейчас дислоцируется в недавно освобожденном от врага Конышевском районе, в боевых порядках 60-й армии Центрального фронта. Она высылает в тыл врага небольшие группы для разведки и диверсий. В ближайшее время ей предстоит отправиться в тыл врага в полном составе.

На другой день утром я получил в 5-ом отделе штаба накладные на груз, документ на мое имя с правом на его сопровождение. Около базы этого отдела уже стояла «трехтонка», водитель которой представился мне:

— Михайлов Иван Сергеевич. Повезу груз в Конышевку.

Уже потом он сообщил мне, что является коренным курянином. Из Курска эвакуирован с семьей осенью 1941 года в составе автотранспортного управления.

Я обратился к начальнику 5-го отдела, чтобы выписать брезент для укрытия груза от дождя, да и для маскировки.

Подполковник Красиков распорядился выдать брезент в подотчет водителю, с записью в путевом листе

До Курска добрались за сутки. Здесь попали под бомбежку вражеской авиации. Грузовик замаскировали под деревьями в небольшом парке, рядом с улицей Дружининской. Сами укрывались вместе с жителями этой улицы в щелях, вырытых и обжитых ими.

Несмотря на активные действия наших зенитчиков и истребителей, сбивших в этот день немало вражеских бомбардировщиков, немецкие эскадрильи через каждый час, а всего десять раз, появлялись над городом, чтобы разбомбить железнодорожный узел, имевший особо важное стратегическое значение.

Вечером решили ехать дальше, чтобы за ночь добраться до места дислокации бригады. Проехали около полсотни километров, были остановлены патрулями войск НКВД при въезде в районный центр Фатеж.

Уже немолодой лейтенант представился и потребовал предъявить ему водителем свой паспорт, командировочное удостоверение, путевый лист, технический паспорт на автомобиль. С помощью электрофонарика просмотрел документы, предъявленные водителем, положил их в полевую сумку, обратился ко мне:

— Сопровождающий груз, предъявите документы.

Я подал ему свое удостоверение личности, предписание о направлении меня в партизанскую бригаду, удостоверение, что являюсь сопровождающим груз. Прочитав мои документы, он спросил, есть ли у меня акты или ведомости на груз, находящийся в кузове грузовика. Прочитав переданную ему накладную, лейтенант скомандовал:

— Сержант Уваров, приступить к досмотру.

Сержант и два солдата запрыгнули в кузов грузовика, приподняли брезент, с включенными электрическими фонариками осмотрели груз.

Сержант доложил:

— Товарищ лейтенант, здесь ящики с гранатами, патронами для автоматов и винтовок. Отдельно два ящика с патронами для беззвучной стрельбы из винтовок: в одном ящике патроны, в другом — насадки. Есть несколько ящиков с толом. Сверять количество с накладной будем?

Лейтенант ответил:

— Там должны быть еще два ящика: один со взрывателями для гранат, другой — с детонаторами для мин. В накладной они значатся.

Через несколько минут сержант доложил:

— Товарищ лейтенант, есть такие ящики. Они упакованы одеялами.

— Отнесите оба ящика, завернутые одеялами, в нашу автомашину. — После этого объявил мне и водителю:

— Вас обоих, ваши документы и автомобиль с грузом задерживаем по двум причинам: первая — в ночное время передвижение автотранспорта с гражданскими номерами без специальных пропусков запрещено; вторая — нарушены правила транспортировки взрывчатых веществ, так как нельзя возить в одном транспортном средстве гранаты и взрыватели к ним, взрывчатку вместе с детонаторами. Вас обоих препроводим в комендатуру НКВД, это здесь, в центре Фатежа. Дальнейшее решение примет комендант. Прошу вас, — обратился он ко мне, — поменяемся местами. Я поеду в кабине вашего грузовика, а вам придется сесть в кабину нашей автомашины.

Через некоторое время мы подъехали к комендатуре. Лейтенант ушел докладывать коменданту о нашем задержании. Через несколько минут он пригласил меня к коменданту.

Подполковник в форме внутренних войск мне сообщил:

— Управление НКВД по Курской области связывается по правительственной связи с штабом партизанского движения Брянского фронта. После этого будет принято решение по нарушениям, допущенным вами…

Уже в полночь меня и водителя снова вызвал комендант. Он сообщил:

— Состоялся разговор по связи «ВЧ» между ответственными работниками Управления НКВД области и штаба партизанского движения Брянского фронта. О порядке перевозки взрывчатки у сторон разные мнения. Пропуск на передвижение грузовика в ночное время не выдавался, так как считали, что достигнете конечного пункта доставки груза в течение светового дня. Из-за вражеской бомбардировки Курска вам пришлось задержаться там на десять часов.

— Товарищ партизан, — продолжал сообщение подполковник, — учитывая просьбу Штаба партизанского движения о содействии в скорейшей доставке боеприпасов в вашу бригаду, принято решение: до места её дислокации вас будет сопровождать наша патрульная служба уже знакомого вам лейтенанта. Тронетесь в путь, как только наступит рассвет. Взрыватели и детонаторы будут транспортироваться в его машине. Интервал между вашим грузовиком и автомобилем патрулей должен быть в пределах полсотни метров. У меня все. Счастливого пути, без нарушений!

Наступило утро. Под «конвоем» патрулей НКВД мы взяли курс на Конышевку. В середине дня прибыли в село Платово, в котором находился штаб бригады. Командир бригады подполковник Исаев и начальник штаба капитан Забродин встретили меня радостно.

— Пашка! Живой, здоровый! А ведь я подумал тогда, под Фатеевкой, что ты уже не жилец. Здравствуй, дорогой! С возвращением тебя в наши партизанские ряды! — Он по-отечески обнял меня. Я тут же попал в объятия Забродина. Они были довольны тем, что после госпиталя я возвратился в свою партизанскую бригаду, теперь уже в кавалерийскую. Радость у них вызвали привезенные мною боеприпасы и продукты.

Иван Михайлович Забродин, хорошо знавший меня по отряду «чапаевцев» высказал предложение Исаеву:

— Николай Стефанович, вношу предложение о назначении Гусева моим помощником по строевой части.

— Согласен, Иван Михайлович, пиши приказ. Я Павла знаю уже больше года. Ты не ошибся в своем выборе. Надо отправить напоминание в штаб партизанского движения Брянского фронта о представлении его еще осенью 1942 года к присвоению офицерского звания. Займись этим, Иван Михайлович. Я считаю, что вместе с Василием Стариковым, твоим помощником по оперативной части, они оба будут надежной опорой. И еще: прикажи коменданту штаба Давыдову подобрать для Павла коня с полной амуницией.