кажется, купили зелье у Фреда и Джорджа. Не хочу говорить, что они работают, но -

— Почему ты тогда их не конфисковала? — спросил Гарри, которому показалось, что мания Гермионы к соблюдению правил не проявилась в этой ситуации.

— У них не было микстур с собой, — сказала Гермиона презрительно, — Они только обсуждали тактику. Поскольку я сомневаюсь относительно того, что Принц-полукровка, — она одарила книгу еще одним презрительным взглядом — мог выдумать противоядие для дюжины различных микстур сразу, то я только могу предложить тебе поскорее найти кого-то с нем ты пойдешь, это остановит других, думаящих, что они все еще имеют шансы. Это уже завтрашняя ночь, они начинают отчаяваться.

— Нет никого, кого я хочу пригласить, — пробормотал Гарри, который все еще не старался думать о Джинни больше, чем он мог помочь, несмотря на тот факт, что она продолжала неожиданно возникать в его мечтах способами, которые сделали его искренне счастливым от того, что Рон не мог выполнить Legilimency.

— Хорошо, только думай, что ты пьешь, потому что было похоже, что Ромилда Вэйн говорит серьезно… — сказала Гермиона мрачно.

Она пододвинула длинный рулон пергамента, на котором писала рассказ и продолжила писать. Гарри смотрел на нее, витая мыслями очень далеко.

— Постой, — сказал он медленно. — Я думал, Филч, запретил все вещи, купленные у близнецов?

— И когда кто-нибудь обращал внимание на то, что запретил Филч? — спросила Гермиона, все еще концентрируясь на своем эссе.

— Но я думал, что все совы обыскивались. Так, каким образом они в состоянии пронести в школу любовное зелье?

— Фред и Джордж посылают им его замаскированным под духи и микстуру кашля, — сказала Гермиона. — Это — часть их обслуживания.

— А ты много об этом знаешь

Гермиона одарила Гарри взглядом, который недавно испытало на себе его Передовое создание зелий.

— Я видела это на бутылках, которые они показали Джинни и мне летом, — сказала она холодно, — я не собираюсь подмештвать зелья в напитки другим людям… или притворяться перед остальными, что так же плохо…

— Да, ну, в общем, не бери в голову это, — сказал Гарри быстро. — Но Филч обманут, не так ли? Эти девочки получают вещи в школу, замаскированные как что — то еще! Итак, почему не мог Малфой принести в школу ожерелье-?

— О, Гарри… только не надо опять…

— Постой, почему нет?

— Слушай, — вздохнула Гермиона, — Датчики Тайны обнаруживают проклятья, заклятия укрывательства, не так ли? Они используются, чтобы найти волшебство и предметы темной магии. Они обнаружил бы мощное проклятие, как в том ожерелье в течении секунды. Но что-то помещенное просто в другую бутылку… в любом случает, любовное зелье не опасно…

— Легко тебе говорить — пробормотал Гарри, подумав о Ромилде.

Таким образом обманут Филча, что это не микстура от кашля довольно просто. в конце концов, он не такой уж хороший волшебник, чтобы отличить одно от другого.

Эрмайон остановилась; Гарри тоже что-то услышал. Кто-то переместился среди темных книжных полок. Они ждали, и мгновение спустя из-за угла появилась Госпожа Пинс, похожая на стервятника из-за ее затонувших щек, кожи как пергамент и длинного крючковатого носа, освещенного лампой, которую она несла.

— Библиотека теперь закрыта, — сказала она, — следите за тем, возвратили ли вы то, что позаимствовали — что ты сделал с этой книгой?

— Это не библиотечное, это мое! — сказал Гарри торопливо, схватив его копию Передового создания зелий с стола, когда Госпожа Пинс попыталась схватить ее своей подобной когтю рукой.

— Испорченный! — она шипела. — Оскверненный, оскверненный!

— Это — только книга, на которой это было написано! — сказал Гарри, вырывая учебник.

Гермиона, которая торопливо упаковала вещи, схватила Гарри за руку и потащила его прочь.

— Она запретит тебе посещать библиотеку, если ты не будешь осторожен. Почему ты должен был приносить эту глупую книгу?

— Это не моя ошибка, она лает безумная, Гермиона. Или ты думаешь, что она услышала, как ты говоришь о Филче? Я всегда думал, что могло бы быть кое-что между ними…

— О, ха ха…

Наслаждаясь, что она говорят как раньше, они пробивались по пустынным освещенным лампой коридорам назад в комнату отдыха, споря, действительно ли и Филч и Госпожа Пинс любят друг друга.

— Baubles — (Безделушки) — сказали Гарри Полной Даме, это ябыл новый, праздничный пароль.

— То же самое к Вам, — ответил портрет с плутоватой усмешкой, и она качнулас вперед, чтобы впустить их.

— Привет, Гарри! — сказала Ромилда Вэйн, когда он вошел через отверстие портрета. — хочешь воды?

Гермиона бросила ему через плече взгляд — что-я-тебе-говорила.

— Нет, спасибо, — сказал Гарри быстро. — Я не хочу.

— Хорошо, возьмите их так или иначе, — сказала Ромилда, протянув ему коробку. — Шоколадные Котлы. Мой дедушка послал их мне, но я их не люблю.

— О — право — большое спасибо. — сказал Гарри, который не мог думать, что еще сказать. — эээ, я пойду…

— Говорили же тебе, — сказал Гермиона кратко, — Скорее приглашай кого-нибудь и они от тебя отстануть, и ты сможешь-

Но ее лицо вздуг стало белым, она только что увидела Рона и Лаванду в кресле.

— Хорошо, спокойной ночи, Гарри, — сказала Гермиона, хотя было только семь часов вечера, она ушла в спяльню к девочкам.

Гарри ложился спать, успокаивая себя, остался только еще один день уроков, ну и еще вечеринка Горна, после которой он и Рон вместе уедут. Теперь казалось невозможным, что Рон и Гермиона начнут общаться друг с другом как раньше прежде, чем начнется отпуск, но возможно, так или иначе, перерыв даст им время, чтобы успокоиться, подумать о своем поведении…

Его надежды не были высоки, и они стали еще меньше после Трансфигурации на следующий день. Они только что прошли очень трудную тему человеческого преобразования; работая перед зеркалами, они были должны изменить цвет собственных бровей. Гермиона смеялась над неудачной первой попыткой Рона, в течение которой он так или иначе сумел дать себе захватывающие усы; Рон принял ответные меры, высказав жестокое, но точное впечатление от Гермионы, вскакивающей с места каждый раз как профессор Макгоннагал задает вопрос. Лаванда и Парвати это нашли очень забавным и вновь практически довели Гермиону до слез. Она умчалась из классной комнаты сразу после звонка, оставив половину вещей; Гарри, решив, что он нужен сейчас больше ей, последовал за Гермионой.

Он наконец разыскал ее, поскольку она появилась от ванной девочек этажем ниже. Вместе с ней была Луна Лавгуд.

— О, привет, Гарри, — сказала Луна. — Ты знаешь, что одна из твоих бровей — ярко желтого цвета?

— Привет, Луна. Гермиона, ты оставила там свои веши…

Он протянул ее книги.

— О, да, — сказал, что Гермиона забитым голосом, взяла вещи и быстро отвернулась, чтобы скрыть красные глаза. — Спасибо, Гарри. Я должна идти…

И она поспешно ушла, не дав Гарри сказать никаких успокаивающих слов.

— Она немного расстроена, — сказала Луна. — Я думала сначала, что там Плакса Миртл, но, оказалось, что это была Гермиона. Она говорили что-то о Роне Уизли…

— Да, они поругались, — сказал Гарри.