Тунис, им требовался этот порт, чтобы флот получил возможность быстро разгружать транспорты на причалах. Но противник тоже сознавал значение Триполи. Когда 15 января 1943 8 Армия начала новое наступление, и стало ясно, что противник не сможет удержать Триполи, были приняты все меры, чтобы полностью разрушить гавань. Однако размах действий подрывных команд противника и использование кораблей с залитыми бетоном трюмами застигло штаб адмирала Харвуда врасплох. Когда 23 января мы захватили Триполи, стало ясно, что наши приготовления совершенно недостаточны. Хотя аварийно- спасательные команды делали все возможное, генерал Монтгомери был разочарован скоростью их работы. С самого начала стало ясно, что адмирал Харвуд не сработается с Монтгомери. Скорее всего, именно неудача под Тобруком 13–14 сентября 1942 определила отношение командования армии к своим флотским коллегам. Кроме того, ряд других инцидентов в Восточном Средиземноморье, особенно неудача конвоя «Вигэрес», породил сомнения и в Лондоне. Причитания армии о недостаточной скорости расчистки порта Триполи упали на благоприятную почву. Мнение генерала Монтгомери по этому вопросу было изложено премьер-министру, когда тот был в Каире. Черчилль уже был разозлен на Харвуда за строгое соблюдение соглашения с французами относительно демобилизованных в Александрии французских кораблей. Это соглашение было достигнуто путем личных переговоров адмиралов Каннингхэма и Годфруа в июне 1940, а теперь Харвуд «унаследовал» его. Но Годфруа не спешил присоединяться к союзникам, и Черчилль решил, что настало время силой решить сложную проблему. Многие французские корабли в Оране, Алжире и Дакаре уже решили связать свою дальнейшую судьбу с союзниками.
Поэтому, когда сообщения из Триполи прибыли в Лондон, а также учитя мнение государственного министра по делам Среднего Востока, Первый Морской Лорд решил снять адмирала Харвуда.
Самым странным аспектом скандала вокруг расчистки Триполи было то, что все заявки армии на доставку снабжения и техники были полностью выполнены. Наступление на запад не задержалось ни на один день. Позднее и Черчилль, и генерал Монтгомери отдали должное усилиям флота по расчистке Триполи. Если бы все это было известно в Лондоне, скорее всего, можно было бы избежать неприятного конца военный карьеры, которая началась так блестяще в бою у Ла Платы 13 декабря 1939.
20 февраля 1943 сэр Эндрю Каннингхэм снова стал главнокомандующим Средиземноморским театром. Именно здесь он прославился на первых стадиях войны, но теперь его зона ответственности была распространена далее на восток, чтобы включить те воды, через которые предстояло следовать экспедиционным силам, направляющимся в Сицилию. Решение предпринять эту операцию приняли лидеры союзников на конференции в Касабланке. Теперь Восточное Средиземноморье превратилось в Командование Леванта. 5 июня пост главнокомандующего там занял адмирал сэр Джон Каннингхэм.
К концу января 8 Армия пересекла границу Туниса, но прошло еще 2 месяца, прежде чем солдаты Монтгомери прорвали оборонительные позиции, известные как Линия Марет. Вскоре после этого были захвачены порты Сфакс и Габес. И опять Прибрежная Эскадра шла по пятам наступающей армии. Крейсера и эсминцы адмирала Эндрю Каннингхэма, базирующиеся на Мальте и в Боне, и базовая авиация делали барьер в Узостях все прочнее. Поэтому судоходство между Италией и Африкой свелось к рейдам подводных лодок. Хотя противник почти до последнего дня пытался проводить транспорты в Тунис и Бизерту, его потери постоянно росли. В первые 5 месяцев 1943 на Средиземном море были уничтожены более 500 торговых судов Оси водоизмещением 560000 тонн. К началу мая Африканский Корпус был практически отрезан от Европы. В это же время наши значительно увеличенные силы сопровождения конвоев наносили вражеским подводным лодкам тяжелые потери. С января по май были потоплены 9 итальянских и 11 германских лодок. Группа подводных лодок, которую Дениц отправил на Средиземное море и которая нанесла нам ряд тяжелых ударов, была практически уничтожена.
В начале мая 8 Армия нанесла последний удар, завершивший долгую кампанию. 7 мая войска союзников вступили в Тунис и Бизерту. На следующий день сэр Эндрю Каннингхэм передал всем своим силам: «Топить, жечь, уничтожать. Не упустите никого». Он был полон решимости не выпустить из тисков ни одного солдата Оси, который смог бы продолжить борьбу на материке. Крейсера и эсминцы смело бороздили воды, в которых еще год назад мы несли тяжелейшие потери, пытаясь удержать Мальту. Торпедные катера обыскивали каждый клочок африканского побережья в поисках вражеских судов. Но они нашли не так уж много целей, так как вражеские попытки эвакуировать войска были не слишком решительными. 13 мая капитулировал последний солдат Оси в Африке. Стратегическая цель, к которой Британия стремилась в течении 3 лет, наконец была достигнута. Создались предпосылки для возвращения на европейский континент. Хотя последняя фаза кампании в Северной Африке была решена на суше, именно наше господство на море позволило нашим армиям оправиться от первых поражений и накопить силы для решающего наступления. Если бы враг сумел установить прочное господство на Средиземном море, совершенно ясно, чтойюухопутная кампания пошла бы по другому пути.
Задолго до капитуляции в Тунисе флот начал готовиться тралить плотные минные поля в Узостях. 5 мая Каннингхэм сообщил Адмиралтейству, что «проход через Средиземное море чист». Через неделю первый с мая 1941 конвой благополучно прибыл в Триполи. После этого возобновилось регулярное сообщение между Гибралтаром и Александрией. Конвои WS, ранее следовавшие по длинному маршруту мимо мыса Доброй Надежды, который был дорогой жизни для войск на Среднем Востоке с июня 1940, были остановлены. Корабли снова начали ходить в Индию и Австралию через Суэцкий канал. Для Британии это означало колоссальное облегчение нагрузки на торговый флот, которую еще более усугубили тяжелые потери предыдущих 3,5 лет. Когда снова был открыт «древний морской путь» через Средиземное море, нехватка торгового тоннажа, которая ранее вызывала у нас серьезную тревогу, была смягчена. Теперь мы смогли приступить к планированию будущих операций с новой энергией и твердой верой в успех.
Следующим шагом к полному открытию Средиземного моря стала реорганизация нашего торгового судоходства, чтобы как можно полнее использовать порты Туниса. Тобрук и Бенгази на востоке теперь потеряли свое значение, как и Бон и Бужи на западе. С другой стороны, Тунис и Бизерта находились в идеальном месте, точно на полпути из Гибралтара в Александрию. Поэтому они стали центральной осью, вокруг которой вращалась система защиты конвоев. Далее, порты Туниса (Бизерта, Тунис, Сус, Сфакс) стали, вместе с Триполи, пунктами сбора десантных судов в ходе подготовки следующей десантной операции. Приходящие на Средиземное море конвои из Англии (КМ) и Соединенных Штатов (UG) теперь объединялись в Гибралтаре и переходили в зону британской ответственности. Собранные вместе корабли следовали на восток через Средиземное море. Некоторые из таких конвоев оказывались очень большими. Приведем только один пример. Конвой UGS-8A, вышедший из Гибралтара в начале июня, состоял из 129 торговых судов, которые прикрывали 19 эскортных кораблей. Эти огромные тихоходные конвои не могли отклоняться от хорошо известного 2000-мильного маршрута вдоль побережья Северной Африки. Они были соблазнительными целями для германских подводных лодок и бомбардировщиков, действующих с отлично расположенных баз в Сардинии, Сицилии и на Крите. Однако их потери были во много раз меньше, чем потери атлантических конвоев в начале 1943. Все еще многочисленные итальянские подводные лодки вообще не вызывали у нас опасений. Германские лодки за вторую половину 1943 потопили только 31 судно водоизмещением 136000 тонн. Бомбардировщики уничтожили еще 41 судно водоизмещением 225000 тонн. Значительная часть этих потерь пришлась на десантные операции против Сицилии и южной Италии. В этот период у побережья скапливалась огромная масса судов, которая представляла собой исключительно благоприятную цель. При переходах через Средиземное море конвои понесли совсем небольшие потери от подводных лодок и самолетов, хотя противник сосредоточил на этом театре до 1000 самолетов, в основном в центральном бассейне. Главной причиной относительной неуязвимости важнейших конвоев было то, что теперь Королевские ВВС и их товарищи из американской авиации располагали множеством отличных баз на южном фланге маршрута. Авиация и эскортные корабли добились почти идеального взаимодействия. В области противолодочной борьбы совместными усилиями штабов авиации и флота была создана новая тактика, названная «Болото». Она оказалась исключительно эффективной. Береговые самолеты должны были непрерывно патрулировать над районом, где была замечена подводная лодка, держа ее под водой. В это время на сцену прибывали эскортные корабли, которые начинали охоту, заканчивавшуюся только после уничтожения противника. Результаты этих усилий сказались сразу. Хотя Дениц пытался отправить новые подкрепления на Средиземное море, лишь нескольким лодкам удалось прорваться через Гибралтарский пролив. За лодками, проникшими в Средиземное море, велась безжалостная охота. С июня по декабрь 1943 на этом театре были уничтожены еще 20 подводных лодок Оси (9 немецких и 11 итальянских). К концу года из 25 германских лодок, имевшихся в ноябре 1942, осталось только 13. Можно сказать, что германские
