сложно будет ориентироваться в темноте, но я надеюсь на свои ощущения, а ты должна знать, как выбраться.

- Нужно перелезть обратно за стену. Вот не знаю всем вместе или поодиночке.

- Как попали, так и уходить будем.

- Я не помню этих записок Тома. О чем ты читала?

- Я не знаю, к какой именно культуре это относиться. Там было название места - Трион, что-то наподобие места возобновления обетов, встречи с собой. Не уверена, что это физическое место, полагаю, человека вводили в транс, он видел образы подобные тем, что видим теперь мы. Там описывались участники, препятствия к достижению познания, хранители, подсказчики, стража. Наш случай похож. Башня, что перед нами существует вне стены. Зачем так строить? Башня - это граница между стеной и рекой. С точки зрения фортификации - это нонсенс. Стена сама по себе - граница и залезть на нее с этой стороны очень тяжело, я трижды сползла на пузе, прежде чем отказалась от затеи перебраться через нее. И какой смысл имеет Алик? Почему ни Димка, Оля, Игорь?

- Вечный спутник, - повторила Эл.

- Точно. Я уже устала на него натыкаться. Он ревнует меня к Игорю. Это нелепо, если учесть, что сам он не стремится оказывать знаки внимания. Как его понять? Впрочем, это я о другом Алике. В этом новом что-то есть. Вот чего ему не хватает, так это хорошей доли мальчишества.

- Эт точно, - согласилась старшая. - Не могу не согласиться. Его с лихвой компенсирует Дмитрий.

- Так и остался шалопаем?

- Временами.

Она улыбалась, вздохнула.

- Очень хотела однажды увидеть себя взрослой. Я мучалась тем, что могла совершить ошибку, отправляясь в будущее, мальчишек притащила. Верить ли мне этой реальности? По сути, не важно, кто чего достиг, важно, что ты не хочешь менять свое прошлое, а значит, в оставшемся пути у меня своя задача.

- Ты умеешь много, например, можешь вывести нас к стене впотьмах.

- Я могу, а ты - нет. Почему?

- Способности - не цель, ими можно пожертвовать на определенном этапе жизни.

- А чем тогда нельзя?

Прямолинейный, правильный вопрос подростка вызвал улыбку старшей Эл.

- Другими ради достижения собственной цели, особенно друзьями.

- Так просто? Я ждала развернутых комментариев.

- Я же не любила воспитательных речей, помниться. Я в башню, а ты жди здесь.

- Почему ты?

- Ты там уже сидела, теперь моя очередь, - пошутила Эл и поднялась из травы.

- Ты не ответила на вопрос, зачем сказала очевидную фразу?

- Потому что это правда. Свисни, если заметишь опасность.

Эл приблизилась к башне с той стороны, где не заметила окон. Утром, в тумане тело башни казалось огромным, теперь ей не составило труда быстро обойти периметр и найти вход. Петли двери были отлично смазаны, Эл скользнула в щель дверного проема, не издав лишнего звука. Вправо наверх уходила лестница, а левее был арочный проход в помещение нижнего этажа. Эл облегченно выдохнула, расслышав звучный детский голосок маленькой Эл и низкие нотки голоса Алика. На всякий случай Эл заглянула туда, откуда шли голоса, на секунду выглянув из-за края дверного проема. Они были в компании охраны. Эл решала пленники они или нет, когда кралась по лестнице наверх. Наверху был еще один проем, в который Эл выглянула наружу. Снизу слышались голоса. Они весело общались, послышался смех, они были свободны, но охрана сидела так, чтобы отрезать их от двери при необходимости. Она добралась до верхней площадки, убедилась, что она пуста и выглянула в единственное окно, - из которого открывался вид на стену. Высоты башни не хватило, чтобы увидеть пространство за стеной. Эл оставила площадку, дошла до узкого окна, которое вело не наружу, а внутрь того помещения, где сидели люди. Просунув туда голову, Эл могла рассмотреть сцену внизу. Голоса были приглушенными, разговор прерывался. Никто не поднял головы вверх, а потому Эл безбоязненно следила за тем, что происходило внизу. Она мысленно призывала Алика посмотреть вверх, но он не ощущал призыва, она позвала маленькую и девочка тут же подняла глаза вверх. Сделала она это ловко, словно потягиваясь, зевая, запрокинула голову и увидела знак, подаваемый старшей. Она сделала еще несколько потягиваний и пальцами рук дала понять, что видит и понимает ее. Эл похвалила собственную сообразительность.

Маленькая тем временем заерзала, шепнула Алику на ухо что-то.

- Мне нужно в туалет, - заявила она смущенно.

Ее вывел один из стражей. Старшая Эл успела спуститься и выскочить из башни. Страж был схвачен, обездвижен и прижат к земле. Пошло несколько секунд и в дверях возник Алик. Вдвоем они запихнули стража обратно, а потом навалились на дверь.

- Бегите к стене, - скомандовала старшая Эл. - Бегите со всех ног. Нас не ждите.

На шум прибежала курсант.

- Помоги ей, - попросила Эл старшая.

- Сделаю, капитан, - с торжеством в голосе ответила та, выказав особым тоном удовлетворение и уважение старшей Эл.

Стражи рвались наружу, напирали.

- Отпускаем, - скомандовал Алик.

Они отскочили от двери.

- Беги к стене, - настойчиво произнес он.

- Ты первый. Просто беги. Если вернешься первым, спасай Рассела. Он в беде. Давай! У меня с ними особые отношения.

Алик помчался следом за младшими Эл. Стражи вылетели из башни, дверь едва с петель не слетела от удара.

- Мы же договаривались, - возмутилась Эл, приняв оборонительную позу.

- У нас приказ оставить тебя здесь, - твердо прозвучал ответ.

- Нет уж, спасибо за гостеприимство. Догоняйте.

Она помчалась к стене, слыша шум погони за спиной. Она бежала не оборачиваясь, не думая о болоте и высокой траве.

Алик достиг стены первым, маленькая и средняя Эл примчались к ней позже. Он подхватил младшую и подбросил вверх.

- Цепляйся и лезь, - сказал он, переводя дыхание.

- Я подстрахую ее, - сказала курсант. - Лезь сам. Главное верить, что стену можно преодолеть.

Она кинулась на стену, ей помощи не потребовалось. Алик замер внизу, прислушался. Он слышал шум погони, сумерки были уже такими густыми, что фигур не было видно. Ему чудилось, что за спиной слышен шум сотни шагов и бряцание конской сбруи, голоса, что сообщают друг другу к какой цели нужно идти. Отыскать там Эл было невозможно. Он понял, что если не начнет подъем при таком освещении, то шанса уйти вообще не останется, вслепую в полной темноте возврат казался невозможным.

- Давай же! - раздалось сверху. - Она должна быть последней. Каждый уходит сам!