Я хочу добавить к этому знакомому вопросу, что процесс зеркально отображается на уровне «собственных» генов каждого вида. Весь геном белого медведя или пингвина, каймана или гуанко, является экологическим сообществом генов, которые процветают в присутствии друг друга. Непосредственное место действия этого процветания – внутренний мир клеток. Но долгосрочное место действия – генофонд видов. Учитывая половое размножение, генофонд является средой обитания каждого гена, поскольку они перекопировались и перекомпоновывались на протяжении поколений.
СВИДАНИЕ 29. ГРЕБНЕВИКИ
Гребневики, присоединившиеся к нам на Свидании 29 – одни из самых красивых среди всех странствующих животных. Поверхностная схожесть заставила неправильно отнести их к категории медуз. Их обычно размещали в том же типе, который был известен как кишечнополостные, превознося их общую особенность – факт, что главная полость тела является также пищеварительной камерой. У них также имеется простая нервная сеть, как у книдарий, и их тела построены аналогично, всего из двух (оспариваемо) слоев ткани. Однако соотношение современных доказательств предполагает, что книдарии – более близкие кузены нам, чем гребневикам: иначе говоря, книдарии присоединяются к путешествию «перед тем», как присоединяются гребневики. Все же я не чувствую достаточной уверенности в этом, чтобы указать дату события.
Гребневик (Ctenophore) по-гречески означает «несущий гребенку». «Гребенки» – торчащие ряды похожих на волосы ресничек, взмахи которых толкают это изящное существо, вместо пульсирующих мышц, которые делают то же самое у поверхностно схожей медузы. Это не быстрая система поступательных движений, но она, по-видимому, работает довольно неплохо, не для активного преследования добычи, а для своего рода самостоятельного улучшения величины захвата, чего достигли медузы. Из-за их схожести с медузами и их нежной желеобразной консистенции гребневики известны в английском языке как гребенчатое желе (comb jellies). Их не много видов – всего лишь приблизительно 100 – но общее число особей не маленькое, и они служат украшением, по любым стандартам, всех океанов мира. Волны синхронных движений отзываются в рядах гребенок сверхъестественными переливами.
Гребневики являются хищниками, но, как медуза, они рассчитывают на добычу, пассивно врезающуюся в их щупальца. Хотя их щупальца похожи на щупальца медузы, у них нет стрекательных клеток. Вместо них у них есть свои собственные клетки, коллобласты, которые выпускают своего рода клей вместо острых, ядовитых гарпунов. Возможно, мы могли бы представить гребневика как своего рода альтернативу медузе. Некоторые из них, однако, совсем не колоколообразны. Восхитительно красивый Cestum veneris является одним из тех редких животных, английское и латинское названия которых означают абсолютно одно и то же, пояс Венеры, и неудивительно: тело длинное, мерцающее, невесомая красивая лента, слишком хорошая для богини. Заметьте, что, хотя пояс Венеры является длинным и тонким, как червь, «червь» не имеет ни головы, ни задней части, а зеркально отражается в середине, где находится рот – «застежка» пояса. Он все еще радиально (или, точнее, двусторонне) симметричен.
СВИДАНИЕ 30. ПЛАСТИНЧАТЫЕ
Вот загадочное небольшое животное: Trichoplax adhaerens, единственный известный вид во всем типе пластинчатых – что, конечно, не обязательно означает, что он всего один. Я должен упомянуть, что в 1896 году было описано второе пластинчатое из Неаполитанского залива и названо Treptoplax reptans. Однако его никогда не находили снова, и большинство экспертов полагает, что исключительный экземпляр был самим трихоплаксом. Молекулярные данные скоро смогут хорошо выявлять другие виды.
Трихоплакс живет в море и ни на что сильно не похож, не симметричен в любом направлении; немного похож на амебу, за исключением того, что сделан из большого количества клеток вместо всего лишь одной; немного похож на очень маленького плоского червя, за исключением того, что у него нет ни очевидной передней или задней части, ни левой или правой стороны. Крошечный половичок неправильной формы, возможно, три миллиметра в поперечнике, трихоплакс ползает по поверхности на маленьком, перевернутом вверх тормашками коврике из пульсирующих ресничек. Он питается одноклеточными существами, главным образом морскими водорослями, еще меньшими, чем сам, которых он переваривает через свою нижнюю поверхность, не захватывая их в свое тело.
Не очень многое в его анатомии связывает трихоплакса с любым другим видом животных. У него два основных слоя клеток, как у книдарий или гребневиков. Зажатые между двумя основными слоями, несколько сокращающихся клеток работают как самый близкий аналог мышц. Животное сокращает их последовательно, чтобы изменить свою форму. Собственно, эти два основных слоя клеток нельзя, вероятно, назвать спинным и брюшным. Верхний слой иногда называют защитным, а нижний – пищеварительным слоем. Некоторые авторы утверждают, что пищеварительный слой впячивается, формируя временную впадину для целей пищеварения, но не все наблюдатели видели это, и это, возможно, не верно.
У трихоплакса была несколько запутанная история в зоологической литературе, как рассказали T. Syed и B. Schierwater в недавней статье. Когда его впервые описали в 1883 году, трихоплакс, как считали, был очень примитивен; теперь он возвратил свой почтенный статус. К сожалению, он имеет поверхностное сходство с так называемой планулой, личинкой некоторых книдарий. В 1907 году немецкий зоолог по имени T. Крумбах думал, что он видел трихоплакса там, где он ранее видел личинок планул, и он расценил маленьких существ как измененных планул. Это не имело бы слишком большого значения, если бы не смерть в 1922 году В.Кукенталя, редактора авторитетного многотомного «Handbuch der Zoologie». К несчастью для трихоплакса, заместителем Кукенталя как редактора был тот же T. Крумбах. Трихоплакс был должным образом объявлен как книдария Кукенталя и Крумбаха, и это было скопировано французским аналогом, «Trait? de Zoologie», редактируемым П. П. Грассе (между прочим, сохранившим антидарвинистские симпатии спустя долгое время после того, как Дарвин отжил свой век). Это было также подхвачено Либби Генриеттой Хайман, автором выдающейся американского многотомного труда «Беспозвоночные».
