бочки, выплеснул туда воду, аккуратненько спустился и прошел в шаге от нас, снова направляясь к воде. Своего водоносного занятия он прерывать не собирался.
– Извините, вы гоблин Трошка? Маг Воды? – спросил я, откашлявшись, когда гоблин с невозмутимым видом прошествовал мимо. Гоблин остановился рядом, повернулся ко мне и с интересом уставился на седло.
– Галлюцинация разговаривает. Интересно-интересно, – сказал задумчиво старичек-гоблин (при этом он ужасно грассировал, и последняя фраза звучала как 'интегесно-интегесно'), и вдруг неожиданно кинул в меня пустое ведерко. Ведро попало в седло, и я потерял равновесие. Назад я его не уронил (удержал с большим трудом) но, возвращаясь в исходное положение как маятник, не рассчитал, и седло стало съезжать с головы вперед. Я растерялся и отпустил неудобную вещь. Через секунду на земле лежал кряхтящий оседланный гоблин.
– Извините, неловко получилось, – пробормотал я смущенно, освобождая гоблина из-под седла.
– Да, ты не галлюцинация, – деловито вынес свой вердикт гоблин, поднимаясь на ноги. – И кто же ты тогда?
– Мне баба Торя посоветовала к вам обратиться, – ответил я. – Нам надо на Остров.
– И после того как Торька тебе помогла, ты спер у нее седло? – восхищенно поинтересовался гоблин Трошка, растягивая свою сморщенную рожицу в радостной ухмылке.
– Ээээ… – протянул я. Такая постановка вопроса мне в голову почему-то не приходила. – Понимаете, это получилось совершенно случайно.
– Понимаю, – радостно кивнул головой гоблин. – Многие великие кражи, о которых потом слагали легенды, были сделаны совершенно случайно.
– Вы не правильно поняли… – совсем смутившись, промямлил я.
– Да ты не стесняйся, юноша! Сначала седло Торькино, потом меня обворуешь, а там глядишь – и прославишься на весь Ворк! – радостно закричал Трошка.
– Дело было так, – решительно начал я, и быстро рассказал историю с драконом и драконицей.
– Ну, это же совсем другое дело! – обрадовался гоблин. – Я думал простой вор пришел, а у меня в гостях, оказывается, драконий сводник! Ты попробуй поставить разведение драконов на коммерческую основу. Мысль дарю бесплатно.
Объяснять что-либо вредному старикашке, как я понял, было занятием безнадежным. Такие люди понимают только конкретные предложения, и если начинать с ними ни к чему не обязывающий разговор, то можно часами трепаться ни о чем, а мне надо на Остров.
– Трошка, а вы бы могли передать бабе Торе седло? – задал я первый конкретный вопрос.
– А зачем это мне? А вдруг ты его спер, и тогда Торька точно скажет – Трошка с ума сошел, послал орка седло у меня спереть, – не согласился гоблин. – Нет уж, сам спер – сам и возвращай, если хочешь. Меня в свой криминал не вмешивай.
– Да не крал я седло!
– А я разве говорю, что крал? Лежало седло никому не нужное, да я бы сам подобрал! Тебе просто повезло!
Спорить было бесполезно, и я решил сменить тему.
– Давайте забудем про седло.
– Да не видел я никакого седла! Что ты заладил, седло-седло, – сразу согласился улыбчивый гоблин. – Я сёдел не видел ни разу в жизни. Даже не представляю, как сёдла выглядят!
Мы посмотрели на друга пару секунд, и я продолжил:
– Мне баба Торя говорила…
– Ну, раз Торька сказала, значит, так оно и есть, ты не сомневайся, юноша. Торька лишний раз не соврет. Вот кто бы другой сказал – верить бы не посоветовал. А вот бабе Торе – доверие полное.
– …что вы можете…
– О, я многое могу, юноша. Но многое – это не значит что все. Все, мой друг, не может никто на свете. И старый гоблин все не может. Немногое могу, но что конкретно – сам, знаешь ли, часто забываю. Старость не в радость, мой юный друг.
– …помочь…
– Помогать – дело хорошее. Без помощи нет общества, а без общества – нет нас. Что мы без общества, так – букашки. А букашки никому не нужны, даже обществу, правильно я думаю?
– …переправиться на Остров! – выпалил я, и перевел дух. Разговаривать со старым гоблином было ужасно трудно.
– А что ж ты не поплывешь? Плыть – это целое удовольствие. Плавание, знаешь ли, юноша, здорово развивает духовно и физически. Плавать…
– Акулы.
– А что акулы? Так – рыбки. Ты что, рыбу никогда не ел? А хотя понимаю – в тебе с детства развились комплексы, мания преследования, рыбофобия…
– Да, – не стал я вдаваться в подробности, тем более что 'гыбофобия' у меня действительно имелась, когда дело касалось акул.
– Ну, тогда можно доплыть, предположим, на седле, – после этих слов мы пару секунд поиграли в гляделки. – Ах да, склероз замучил, известная гоблинская болезнь. Нет же у тебя седла, я помню, помню.
После этого гоблин сделал вид, что мучительно задумался. Я ему не мешал – наступившая тишина после гоблинской трескотни меня очень радовала, даже больше скажу – ласкала слух. Впрочем, это блаженство продлилось не долго.
– Конечно, уважаемой бабе Торе я отказать никак не могу, тем более помогать друг другу – долг разумных существ, ты согласен? – гоблин невинно взглянул на меня.
– Конечно, – сказал я с умным видом.
– Поэтому, как только я доделаю свою работу (наполнить бочку надо), я сразу же займусь твоим вопросом, – сказал разговорчивый Трошка, поднял ведерко, развернулся и с деловым видом пошел к воде.
Я удивленно посмотрел на спину деловитого гоблина. Трошка неспешно шел к озеру, помахивая в воздухе крохотными ведерками (каждое размером примерно с пивную кружку). После этого я подошел к огромной бочке, в которую при желании мог бы поместиться дракон (если его немного утрамбовать) и, поднявшись по приставной лестнице, заглянул за край. Вода в бочке едва покрывала дно. Такими темпами можно было наполнять бочку водой пару месяцев. Я спустился с лестницы и стал задумчиво чесать затылок. Тем временем гоблин вернулся и начал громко кряхтя (мне показалось – излишне громко) подниматься по ступенькам, останавливаясь на каждой и переводя дух. Поднявшись на последнюю, он поставил ведра на широкой ступеньке, поднял одно, делая вид, что сейчас надорвется, и выплеснул воду в бочку. После этого так же неспешно опорожнил второе ведерко. Пожалуй, со сроком в два месяца я погорячился – минимум полгода. После этого гоблин неспешно спустился на землю и присел на той же лестнице, якобы устав.
– Старость, юноша, куда от нее деваться. Когда я был так же молод как ты, эту пустяковую работу я бы сделал очень быстро, – сказал гоблин, и горестно всплеснул ручками. После чего встал, взял пустые ведерки и снова неспешно двинулся к озеру.
– Погодите, давайте я помогу, – сказал я, гоблин тут же развернулся ко мне и с готовностью протянул пустые ведерки.
– Я так и знал, что ты очень добрый орк, хоть и грымский, – радостно сказал Трошка после того, как я взял ведерки и бегом рванул к воде.
Гоблин сел на стульчик рядом со своим вигвамом и стал с удовольствием наблюдать за моей работой. Я бегал с ведерками от озера к бочке, а гоблин с довольной улыбкой следил за мной, вертя головой, напоминая зрителей на теннисном матче, провожающий взглядами и поворотами голов летящий теннисный мячик. Мне же моя работа напоминала попытку наполнить при помощи наперстка ванну. В очередной раз выплеснув воду, я посмотрел на результат своего труда. Уровень воды в бочке поднялся максимум на палец – таким темпом я закончу работу через пару дней.
– А нет у вас более емкой посуды? – спросил я с надеждой, на что гоблин виновато развел руками.
