еще раз! Слышишь?
Игорь висел на перилах и смотрел на своего бывшего родственника исподлобья. Сомневаться в том, что они оба теперь бывшие, уже не приходилось.
– А если я узнаю, что ты крутишься возле Лариски, оторву яйца нахрен! Понял меня?
Игорь молчал. В его тяжелом взгляде перемешались и гнев, и ненависть, и отчаяние.
– Ты меня понял?!
– Да, – прохрипел парень, – я тебя понял. Я все понял… Управились, убрали меня, все решили… Ладно.
Он утер ладонью рот, сплюнул. Вопрос казался решенным, но, прежде чем дверь захлопнулась, Игорь все же успел сказать «последнее прости»:
– Посчитаемся, ублюдок.
9
Кандидаты в мэры получили эфирное время на областном телевидении. Этому предшествовало несколько маленьких скандалов, спровоцированных невидимыми кукловодами и призванных создать иллюзию острой конкурентной борьбы.
Во-первых, неожиданно выяснилось, что строитель Максим Каратаев смухлевал со сбором подписей: что-то не в порядке было с паспортными данными или с самими списками – электорат точно не разобрался. Кроме того, журналисты прознали, что непосредственно в процессе сбора закорючек люди Каратаева наливали мирным гражданам дорогой коньяк и угощали окорочками. На некоторое время повис в воздухе вопрос – снимать или не снимать парня с предвыборной гонки, но потом все столь же неожиданно уладилось. Каратаев сказал, что это неправда, и его простили.
Тем временем генерал КГБ, обещавший гражданам «достойную жизнь», немного переборщил с обличительными материалами в адрес действующего мэра. Курируемая генералом газета слишком настойчиво указывала на интимную связь заместителей Дмитрия Попова с крупными промышленниками. «Не иначе как вся эта волчья команда в большом выигрыше» – резюмирует газета. В ответ мэр предпринял вполне ожидаемый ход: на газету завели уголовное дело за разжигание чего-то там непотребного.
Не смог отсидеться в сторонке и Константин Лесневский. Ему от прессы конкурентов досталось за то, что цены на лекарства не настолько дешевые, как хотелось бы пенсионерам, и за то, что слишком маленькие подарки делает старушкам на праздниках двора. Лесневский в ответ не придумал ничего лучше, как провести еще серию рейдов по жилым домам и раздать детям хоккейные клюшки – это посреди лета! Недобитая независимая пресса похрюкивала от смеха.
Электорат же взирал на эти баталии как беспризорный кот, которому лень взобраться на бак с пищевыми отходами.
Жизнь кипела.
Вадим целился в медвежонка. Звереныш был изрядно потрепанный и наверняка за всю свою недолгую жизнь принял на грудь уже несколько сотен пуль.
Нет, Мишку он пожалеет. Вон тот худой и лысый клоун в углу – в самый раз, вот ему-то мерзкую улыбку с рожи надо стереть… Вадим нажал на спусковой крючок.
Промах.
– Высоко берешь, – сказал хозяин тира, круглолицый дедулька в очках с перевязанной дужкой. – Бери чуть пониже, под мишень.
– Угу, – буркнул Вадим, перезарядив винтовку. Он уже истратил на пули тридцать рублей и собирался истратить еще два раза по столько же.
Он прицелился в банку из-под пепси. Выстрелил. Попал
– Вот, уже лучше, – сказал хозяин. – Расслабь пальцы.
Вадиму не нравились постоянные комментарии старика. Дело было даже не в том, что пневматическая винтовка ни в какое сравнение не шла с автоматом Калашникова, с которым Вадим за два года службы в армии перешел на «ты». Просто старик мешал сосредоточиться.
– У вас еще много пуль?
– До вечера хватит, – ответил дед.
Вадим вежливо улыбнулся. До вечера он здесь не протянет, потому что скоро должны появиться люди, которые назначили ему встречу в этом парке.
– Дайте пока двадцать штук, а там посмотрим.
Он высыпал пригоршню пуль на жестяную тарелку, одну из них сунул в выемку винтовки. Снова опустившись на локоть, Вадим подумал, что ему очень нравится, что никого нет рядом, никто не стоит за спиной и не чавкает попкорном. Парк сегодня практически безлюден, вот только этот слишком участливый старичок в поломанных очках стоит и зыркает глазищами. Если бы не он, был бы полный компресс.
Вадим не спеша выбрал новую жертву. Ей стал большой кусок железа, изображавший зайца. Такое же серое, бесформенное существо, как и покореженная банка пепси.
– Здравствуйте, сволочи, – пробормотал Вадим.
Палец на спусковом крючке замер, лоб покрылся испариной. Почему-то Вадим не спешил выстрелить. Он шевельнул указательным пальцем. Мерзкий металлический заяц, похожий на кусок засохшей грязи, словно ухмылялся, слегка покачиваясь на своей тоненькой жердочке. Надо стереть и его ухмылку.
Вадим уже почти нажал.
– Огонь! – раздалось сзади.
Винтовка качнулась в руках, выстрела не последовало.
– Упражняешься, убийца животных?
Вадим обернулся и увидел парня, который во время недавнего визита Нестерова на станцию дожидался в синем «Опеле». Теперь с ним было еще два неприятных типа – «сволочи» почти в полном составе, живьем.
– Упражняюсь, – бросил он.
– Молодец. – Серый примостился рядом, взял в руки свободную винтовку, покачал ее на руках. – Я уже тыщу лет не держал эту рухлядь. Слышь-ка, отец, дай парочку.
Владелец тира заметно оживился.
– На что играем? – спросил Серый, зарядив оружие.
– На пепси, – с мрачным видом пошутил Вадим, но шутка его прошла незамеченной.
– Я на пепси не играю.
– А я вообще не играю на интерес.
Серый одарил его насмешливым взглядом, затем вскинул винтовку и выстрелил наугад. Разумеется, не попал.
– Ха-ха. Ладно, завтра постреляем.
Он положил оружие на стол.
– В общем, братишка, – сказал он, – я так понял, ты к разговору готов.
– Это вы звонили?
Серый кивнул.
– Тогда готов. – Вадим бросил старичку еще один червонец в качестве чаевых. – Где будем разговаривать?
– Вон в том кафе.
Вадим оглядел окрестности. Тир располагался возле большой площадки простаивающих аттракционов, но чуть подальше, с другой стороны площадки, позади колеса обозрения под навесом сосен и елей приютилось летнее кафе с деревянными столиками.
– Пойдем, я как раз проголодался.
Они подошли к кафе, и Вадим сразу стал делать заказ. Он хотел перекусить чем-нибудь попроще, вроде пиццы или гамбургера, но неожиданно вмешался Серый.
