— А что такое? — с тревогой мяукнул кот.

— А что это с вашей ступой случилось? — перебил его царевич.— Возникли разногласия?

— Почему же? — с вызовом ответила я, выжимая косу.— Мы специально искупаться летели. Жарко сегодня, не правда ли?

— А-а-а,— насмешливо протянул царевич.— А что ж так быстро из воды выскочили? Уже накупались?

— Для первого раза достаточно,— с достоинством ответила я, разглаживая подол.

— А ты всегда в сарафане купаешься? — любезно поддержал беседу царевич.

— Конечно! — не стушевалась я.— Никогда не знаешь, где встретишь своего царевича. А я девица незамужняя. Вот ты, например, женат? — Я игриво взглянула на царевича, тот в панике отшатнулся.— Похоже, что женат,— сокрушенно вздохнула я.— И не очень удачно.

Осененная внезапной мыслью, я оглядела берег и листы кувшинок на предмет царевны-лягушки со стрелой в зубах. Вот повезло-то! Застала исторический момент: Иван-царевич сватает лягушку у Водяного! Хотя в сказке вроде бы без Водяного обошлось, да и дело было на болоте, а здесь озеро...

— Сколько за нее даешь? — полюбопытствовала я насчет выкупа.

— Что? — дрогнул царевич.

— Понятно, на халяву домработницу завести хочешь,— неодобрительно протянула я.— Она тебе и ковер за ночь, и озеро из глотка воды, и лебедя из костей, и прочие спецэффекты. Тиран и деспот! А впрочем,— внезапно смягчившись, я подмигнула Коле,— хочешь, поспособствую?

Будет еще этот несносный царевич меня на смех поднимать! Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Вот женю его на лягушке — и буду хохотать, когда он ее целовать начнет, а она не расколдуется.

— Это как же? — Коля не смог устоять перед моим предложением.

Я победно улыбнулась:

— Цену собью.

Царевич заколебался. Я подошла к Водяному, насмешливо прислушивавшемуся к нашему разговору, и доверительно зашептала:

— Понимаю, такая волшебница нужна самому. Но, может, на озере сыщется какая-нибудь самая ненужная лягушка? Царевичу любая невеста сойдет.

— Царевичу? — насмешливо булькнул Водяной.— Это кто ж здесь царевич? Варфоломей, что ли? И на что коту лягушка?

— Лягушка мне не нужна,— подал голос кот.— Мне бы лучше рыбки.

— Ну так иди налови,— поддел его Водяной.

Кот смущенно затоптался на месте.

— Без труда не выловишь и рыбку из пруда,— мстительно сказала я, припомнив коту издевательство с пирогами.

Варфоломей с укоризной посмотрел на меня и повесил усы.

— Ладно уж,— смилостивился Водяной.— держи!

Он зачерпнул в пригоршню воды, и я с удивлением увидела в его ладони крупного карасика, которого он бросил коту. Варфоломей с урчанием накинулся на добычу и утащил ее в кусты.

— А теперь поговорим,— пророкотал Водяной, подобно водопаду.

— Но...— вскинулся было нецаревич Коля.

— Без «но»,— охолонил его Водяной.— С такой бедой в одиночку не справиться.

— Что, лягушка не хочет идти замуж? — удивилась я его трагическому тону.— Хотя ее можно понять,— я бросила насмешливый взгляд на Колю,— жених—то не ахти, и не царевич, что нарушает все каноны.

— Да при чем тут лягушка? — прикрикнул на меня Водяной.

— А этот здесь,— я кивнула на Колю,— разве не царевну-лягушку сватает?

Красавчик стремительно побагровел, Водяной расхохотался.

— Умыла тёбя девица, ох умыла!

— Лягушку-то покажите,— попросила я.— Страсть как охота посмотреть!

— Сказок ты наслушалась, дочка,— покачал головой Водяной.— Сама уже невеста, а все веришь.

На этот раз уже вспыхнула я, а Коля приободрился и мстительно глянул на меня. «Ничего,— мрачно подумала я,— еще посмотрим, кто кого!»

— Кстати.— Водяной склонился над водой и протянул мне метелку, которую я вырош4ла во время падения. Я уже и забыть о ней успела.— держи-ка.

— Спасибо,— поблагодарила я, стряхивая метлу от воды и окатив брызгами подкравшегося Варфоломея. Кот расправился с рыбой и неслышно вернулся на бережок, где и получил от меня «теплый прием» и выразил свой протест протяжным «мяу».

— Мне чужого добра не надо,— с усмешкой отвечал Водяной.— Я его всегда возвращаю.

Варфоломей отряхнулся от воды и ехидно заметил:

— Как же, как же. Видел раз, как ты за одним мужиком через весь лес несся, чтобы вернуть ему худой лапоть, который он в речку бросил. Мужик чуть не поседел.

Я прыснула, представив себе эту картину: до смерти перепуганный мужик драпает по лесу, а за ним на всех парах мчится Водяной, теряя на бегу набедренные водоросли.

— Мне чужого добра не надо,— повторил Водяной и хмуро добавил: — Ишь повадились в речки да озера всякий хлам кидать!

— Зачем же самому утруждаться? Вы русалок привлеките,— лукаво посоветовала я.— И мужикам не страх, а отрада, и для дела польза. Уж они-то речами своими ласковыми, очами туманными быстрее убедят реки беречь.

— А что,— Водяной одобрительно качнул головой,— дело молвишь. Попрыгуньи мои и так все время на берег рвутся, так пусть уж пользу своим озерам да омутам приносят. Ближе к делу, — вдруг посерьезнел он.— Мы тут с Колей о беде нашей толковали, когда ты свалилась как снег на голову. Ты ведь чародейка, дочка?

Я помрачнела

— Раньше была. А сейчас разучилась.

— Как так? — вскинулся Водяной.

— Чародейству разучиться нельзя,— хмуро возразил Коля.

— Как здесь очутилась, так колдовать не могу,— расстроено призналась я.

Водяной с Колей многозначительно переглянулись.

— Да что тут у вас происходит? — поразилась я.

— Не ты одна силу теряешь. Из озер и рек тоже жизнь уходит.— Глаза Водяного затопила печаль.— Реки и озера мельчают, источники пересыхают, рыба гибнет, а новая почти не нарождается.

— И давно? — Варфоломей вздыбил шерсть.

— Как новый месяц народился, так и началось,— булькнул Водяной.— до того как Василиса ушла, я еще надеялся, что все уладится само собой. А три дня после ее ухода прошло, так и вовсе беда настала. Полреки разом обмелело, в одном из озер вся рыба погибла, русалки едва спастись успели. Тут-то я и забил тревогу.

— А еще народ на Бабу-ягу ополчился,— невпопад ввернул Варфоломей.— Кличут ее злодейкой и людоедкой.

— Вот беда-беда,— взволнованно покачал головой Водяной.— Со всех сторон обложили. И у Лешего неладно. Что делать-то?

— Я посмотрю тут,— пообещал Коля, хмуро косясь на меня,— может, и найду, в чем причина, да попробую все уладить.

— А ты — волшебник? — Я в изумлении уставилась на коллегу.

Коля отчего-то стушевался и отвел глаза.

— Я так просто...

— Только учусь, да? — поддела его я.

Нецаревич вскинул на меня голубые, как лед, глаза.