вновь уставилась в блюдце, где Сидор продолжал вдохновенно сгущать краски и чернить и так порядком подпорченную репутацию Бабы-яги.

— Намедни в деревне Огрызково ушла в лес по грибы и не вернулась домой маленькая Машенька,— скорбно сообщил Сидор.— В селе Лютиково тоже беда. Прямо с поля, на котором работали родители, украли младенца.

Бабы взволнованно заохали.

— Ишь чего делается!

— И это лишь вести с соседних сел и деревень,— подвел печальный итог Сидор.— Сколько таких младенчиков пропало по всему Лукоморью, только Яге проклятой ведомо.

У моих ног протяжно мяукнул Варфоломей.

— Явился не запылился,— прошипела я, приседая на корточки и делая вид, что поправляю лапоть.— Видишь, чего делается?

— Да уж вижу,— тихонько мякнул он и гневно сощурил глаза. — Уж я ему, супостату, глаза теперь точно выцарапаю!

— Толку-то от этого,— фыркнула я. — Он и слепой такого вранья языком намолотит, что вовек Яге не отбелиться.

— Но я этого просто так не оставлю! — пригрозил кот и грозно задрал морду, глядя на блюдце, в котором продолжал распинаться лживый Сидор.

— Баба-яга — вот корень всех бед,— вещал он.

— На вилы ее — и всего делов! — выкрикнул какой-то мужик с лицом настолько заросшим бородой, что и глаз было не разглядеть.

— Увы,— тем временем горестно вздохнул Сидор,— остановить злодейку пока не удается. Отцы про павших детей и просто отважные герои, которые неравнодушны к чужой беде, каждый день отправляются на поиски избушки Бабы-яги, чтобы расквитаться с ведьмой и спасти детишек, коли те еще живы. Но либо возвращаются несолоно хлебавши, либо не возвращаются вовсе.

Бабы, не выпуская из рук детей, испуганно вцепились и в мужей, словно боясь, что те тоже уйдут искать Ягу и сгинут.

— Берегите своих родных! Баба-яга может наведаться в любую деревню, в любой дом. Ведь она перемещается по небу на ступе и для нее нет преград и расстояний, высоких лесов и непроходимых болот,— вконец застращал народ Сидор.— Вся надежда на нашего доблестного богатыря Чернослава. Он уже избавил Лукоморье от таких злых колдунов, как Косогляд, Добромир и Троян, одолел злых ведьм Будияру и Светозару.

— Интересно,— промычал у ног Варфоломей,— это с каких пор Светозар и Добромир злыми колдунами сделались? Всю жизнь они людям верой и правдой служили.

— А Троян,— усмехнулась я,— злой колдун? А то знаю я одного такого в нашем мире.

— Тоже колдун? — спросил кот.

— Скорее дух. Так что, сильно он злой у вас?

— Не знаю, никогда про него не слыхал. Вот Косогляд — тот подлец порядочный.

Сидор тем временем продолжал разливаться соловьем о славных деяниях Чернослава, напоминал подробности последних подвигов и призывал народ упасть богатырю в ноги и молить о спасении от бесчинств Бабы-яги.

— Таки сделаем! — тряхнул бородой солидный селянин, похожий на старосту.— Завтра же и напишем прошение богатырю!

Надо же, удивилась я, как Сидор Чернослава-то нахваливает. Так непривычно услышать от него добрые слова, особенно на фоне врак о Бабе-яге. Был бы Чернослав волшебником, я бы решила, что он и есть тот самый кудесник, который вздумал имя Яги ославить, а себя — прославить, Но поскольку Василисин жених всего лишь богатырь, симпатию к нему Сидора остается объяснить только профессиональным интересом. Благодаря подвигам Чернослава у болтуна всегда есть свежие новости.

Блюдечко погасло, а селяне взволнованно загалдели:

— Совсем распоясалась Яга!

— да что ж такое делается-то, бабоньки!

— Одна надежда на Чернослава...

— Скорей бы уж он Ягу присмирил!

— С Чернославом-то не пропадем, он богатырь славный.

— Он завсегда всюду помогает, добрая душа!

Когда обсуждение поутихло, жадные до зрелищ селяне снова с надеждой уставились на Забаву — что еще новенького им покажут?

К моему удивлению, выпуск лукоморских новостей на этом не закончился. Забава умудрилась набрать репортеров по всему царству, и теперь на тарелочке возник... Колобок. Большой хлебный шар с пронзительными угольками-глазками и вмятиной на месте рта. Пыльный и изрядно раскрошившийся.

— Пока некоторые сыры катаются в масле,— затараторил он,— я, особый гонец Колобок, с опасностью для жизни веду дневной и ночной дозор вокруг замка Кощея. Вот уже неделю катаюсь я вокруг да около высоких стен, затаиваюсь в канавах, залегаю на холмах. Солнце сушит меня безжалостными лучами, роса размягчает мою хрустящую корочку, вороны с голубями пытаются оторвать от меня вкусный кусочек, но меня так просто не остановишь! И вот что мне удалось узнать за эти дни: таинственный и ужасный Кощей живет в замке уединенно, гостей не любит и не привечает. За время моего дозора к воротам поодиночке подъезжали четыре богатыря. Трое вызывали Кощея на смертный бой, но ворота так и не открылись. Каждый из богатырей покрутился у ворот, погрозил Кощею палицей, постращал осадой, но ненадолго их хватило на палящем зное да на сильном ветру. Вскоре и след их простыл, и только я, отважный Колобок, остался нести свою нелегкую, полную опасностей службу. Но одному герою все же удалось прорвать оборону Кощея и проникнуть в замок. Несся он по дороге к замку, будто бы не видя преград на своем пути. И ворота дрогнули перед лицом храбреца и раскрылись. Хорош собой был всадник, по виду — настоящий царевич. Но налицо мне неизвестный. Никак, из заморского царства-государства.

— Эх ты, особый гонец! — с досадой крякнул кто-то из публики. — Хоть бы расспросил, кто таков, откуда?

— Да, поди, он в кустах в то время сидел и трясся от страху,— ехидно заметила какая-то баба.

— Неправда! — оскорблено взвился Колобок.— Я не успел на дорогу выкатиться, как царевич мимо промчался, даже меня не заметил.

— Точно, в кустах отсиживался! — загоготал какой-то детина

— А пока я до ворот докатился, они перед самым моим носом захлопнулись,— не поддаваясь на провокации, продолжил Колобок и, сияя торжеством, добавил: — Но я успел разглядеть его, Кощея!

Публика так и ахнула.

— Неужто? Да каков же он?

—Да говори уж, балабол, не томи,— прикрикнула на Колобка Забава.

— Кощей царевича во дворе встретил,— доложил Колобок.— Царевич только за ворота въехал, а Кощей уже коршуном ему навстречу спешит, загубить торопится. Сам из себя старый, иссохшийся, худой, длинный да нескладный. Борода до пояса, на голове — ни волоса. Зато на лбу обруч медный, что царская корона.

— Ишь ты, чего удумал! — протянул кто-то из сельчан..

— На лицо страшнь1йпрестрашный, продолжил Колобок.— Очи огнем злобным горят, под глазами чернота, вместо щек — впадины. Как будто и не человек он вовсе, а мертвец ходячий.

— Царевича жалко,— тоненько всхлипнула какая-то впечатлительная девица с алой лентой в косе.— Жив ли?

— Два дня уж прошло,— шумно вздохнул Колобок,— а ворота больше не открывались. Царевич таки не возвратился. Но я продолжаю нести свой еженощный и ежедневный дозор, и, как только появятся какие-то вести, вы узнаете их первыми!

Специальный агент Колобок с репортажем из замка Кощея исчез с тарелочки.

— Ну что, люди добрые,— громко окликнула хозяйка,— хороша ли сегодня забава?

— Ох хороша, хороша! — одобрительно загалдели собравшиеся.