— Слушай,— вспомнила я,— а Чернослав что же, тоже богатырь?

— Еще какой. Что ни день, то новый подвиг. Где чудо-юдо поганое обезглавит, где дитятку из горящей избы с пасет. Ты думаешь, почему его Илья вспомнил? Это ж его первый соперник за славу.

— Значит, парень привык везде быть первым,— понимающе хмыкнула я,— и в жены ему царевну подавай. А Василисе такой муж, который целыми днями подвиги на свою голову ищет, понятное дело, не нужен.

— Ты лясы-то заканчивай точить,— поторопил меня кот. — В путь-дорогу собирайся.

— А как я попаду, куда надо? — обеспокоилась я. — Как дорогу найду? Вдруг в пути кто пристанет?

— Что ж с тобой делать? — вздохнул кот.— Придется проследить, чтоб никто не пристал.

— Как? — встрепенулась избушка.--- Меня одну оставляете?

— А ты двери-то запри и не пускай кого ни попадя,— посоветовал Варфоломей. И, подумав, добавил: — А если Лутоня явится, то сразу с крыльца спускай да ускорения своим футбольным ударом прибавь.

— Боюсь, это его не остановит,— насмешливо чирикнула избушка.— Надежнее сделать ноги.

— Гляди у меня, попрыгунья! — погрозил кот.— Умчишься к Горынычевой горе, как тебя искать будем?

— Что ты в самом деле,— стушевалась избушка,— всего-то и было один разок!

— Натерпелась, бедная,— посочувствовала я.— Кто же тебя так напугал?

— Яга с Варфоломеюшкой отлучились, а я задремала,— поделилась избушка.— А Соловей, разбойник окаянный, как подкрадется, как засвистит под боком. Ну я и сиганула... Опомнилась, уже когда на другом конце Лукоморья была.

— Хорошо еще, Горыныч тебя заприметил и слетал за нами,— проворчал кот.— А то мы с Ягусей уже к Лешему на ночлег хотели проситься. Леший вошел в наше положение, хоть и серчал страшно. Избушка-то, когда по лесу неслась, сколько деревьев на дрова поломала, сколько кустарников на хворост извела — не счесть. Не говоря уж о цветах с грибами.

Избушка виновато молчала.

— И как же вы потом? — заинтересовалась я.

— Как-как! — Кот дернул хвостом.— У Горыныча в гостях заночевали, а наутро погнали избушку домой. Ужо она нас растрясла, пока на место добралась!

— Зато хоть белый свет повидали,— чирикнула в свое оправдание избушка.

Молчи уж, курица,— добродушно шикнул Варфоломей.— Али тебе напомнить, как по пути нас простой люд осаждал? Как же, диво дивное, чудо чудное — Баба-яга на выезде! Спешите видеть, торопитесь посетить! Насилу оторвались.

— Ну так оторвались же, — несмело прокудахтала избушка.— Меня еще ноги не подводили.

— Ноги-то у тебя безотказные,— признал Варфоломей.— А вот с мозгами беда. Поэтому мы тебя с собой и не берем,— заключил он и поторопил меня.— Ты почему еще не готова?

— А что нужно? — растерялась я.

Кот в раздражении закатил глаза.

— Ты что же, в таком виде собралась в село идти?

— А что,— с опаской поинтересовалась я,— мне Ягой надо переодеваться? Ты же сам сказал, что я туда пойду под видом девицы.

— Сказал,— качнул головой кот.— Так, чай, девицы в таком виде не ходят!

Я оглядела свой сарафан, похоже, чересчур современный по лукоморским меркам.

— И во что же мне переодеваться?

— Пошли, бесприданница,— проворчал кот и повел меня в горницу, к большому сундуку.— Откидывай и смотри!

Я не без труда подняла тяжелую крышку и с азартом шопоголика принялась перерывать домотканую одежду. Но вскоре вынуждена была признать: одежда Василисы мне велика, хотя кот и сокрушался, что за время жизни в избушке царевна убавилась в теле.

Кот перебежал к другому сундуку.

— Здесь погляди.

Внутри в беспорядке лежали рубахи, штаны и мужская одежда. Похоже, это тут Ив подбирал себе одежду утром. Кот подтвердил мои догадки.

— Это сменная одежда для гостей. Посмотри, на дне должно быть что-то женское.

На дне сундука я раскопала приятную на ощупь белую сорочку и прикинула себе по росту. В самый раз, всего-то чуть повыше щиколоток. Нашелся и верхний сарафан — из красной плотной ткани с незатейливой вышивкой по краю подола. Вся одежда была на тоненькую и невысокую фигуру — в самый раз для меня.

Варфоломей тактично удалился на крыльцо, предоставил мне возможность переодеться. Я без труда влезла в сорочку, а вот с сарафаном пришлось попотеть. Шили его явно на плоскую персону, без учета верхних «девяноста». И если вторые «девяносто» вполне вольготно чувствовали себя в расширяющейся книзу юбке, то первым явно не хватало места. Изрядно провозившись, я изловчилась натянуть сарафан, но дышать уже в нем не могла. Оглянувшись по сторонам, пока никто не видит, схватила ножик и сделала надрезы по бокам под рукавами. Так-то лучше! За неимением зеркала, оглядела себя в обновке снизу вверх. Не прет-а-порте, конечно, но для сельской местности сойдет! Будь моя воля, я бы еще и подол укоротила до мини. Но, боюсь, местные меня не поймут, а Варфоломей выцарапает глаза за порчу имущества. Интересно, на кого ж это шили-то?

Вернулся с крыльца кот, скользнул по мне оценивающим взглядом, хмыкнул:

— Вот и сгодилась твоя худоба. Вполне сойдешь за бедную сиротку.

— Почему это за бедную? — возмутилась я.— По-моему, очень даже ничего.

Кот многозначительно промолчал.

— Погоди,— заподозрила я,— уж не хочешь ли ты сказать, что это Яга шила для девочек-подростков? Тех самых гонимых падчериц, вроде Хаврошечки и Настеньки, которых отводили в лес и бросали на погибель?

Это объясняет и отсутствие объема в груди, и маленький размер одежды.

— Премудрость твоя не знает краев.— Кот насмешливо склонил голову, подтверждая мою гипотезу.— Только девочек голодом морили, а ты сама себя до такой хворобы довела.

— И ничего это не хвороба! — горячо запротестовала я. — В моем мире все такие. А кто потолще, те сутками с тренажеров не слезают и годами на диетах сидят, лишь бы сбросить лишний вес.

— Страшный мир,— совершенно искренне посочувствовал кот.— В бабьем-то теле — самая краса! А в тебе одни кожа да кости.

— Варфоломей! — возмутилась я.

— Впрочем, для бедной сиротки в самую пору,— смилостивился он и с неодобрением уставился на мои босоножки.— Лапти по размеру подбери в сундуке.

Я послушно выудила со дна пару поменьше.

— Что, и лапти Яга плела? — с уважением спросила я, примеряя русские народные тапки. С размером с первого раза не угадала, но на третий удалось выбрать более-менее подходящую пару.

— А как же,— с теплотой отозвался кот.— Баба-яга на все руки мастер была.— Ленточку еще возьми,— посоветовал он, кивнув на сундук.— Косу заплети, как честная девица.

Я выудила из тряпья алую ленточку в тон сарафану и продолжила перерывать шмотье.

— Ты чего копаешься? — окликнул Варфоломей.

— Вторую ищу. Я две заплету, мне так больше идет.

Кот неодобрительно зашипел.

— Две косы только замужние плетут, а девицам одна коса полагается.

— Спасибо за консультацию, — вздохнула я, закрывая крышку сундука.— Что ж, придется уважать ваши традиции.

Кот подсказал, как правильно заплести косу, как завязать ленточку, после чего обошел вокруг меня с видом инспектора, принимающего техосмотр.

— Порядок,— вынес он вердикт.— Подол, правда, коротковат, но для сиротки сойдет. Подумают, что