без каких‑либо перспектив. Все‑таки один охотник нашелся и вроде бы даже приударил за Оксаной – по крайней мере, пару раз букеты приносил, в ресторан водил несколько вечеров. И сам вроде бы ничего, внимательный, а какие слова на ухо щебетал, дескать, разум теряю, реальности не воспринимаю, земля из‑под ног уплывает, – сердце в общем‑то чуть подтаяло! Пусть не красавец, не бравый молодец, но вид решительный, взгляд пронзительный: на безрыбье и этот бы на уху сошел, если бы в самый решающий миг она не вспомнила своего Юрка.

Почудилось, явился к ней воочию и пальцем погрозил: «Не шали! Все вижу! А теперь посмотри, на кого променять меня вздумала». Оксана в тот же миг очнулась, глянула на избранника и в ужас пришла: лысый, косоротый, брюхо из штанов вываливается, а на лице улыбка блудливая. Сразу же видно, совратит, попользуется девичьим доверием и покинет… И сказала ему по простоте душевной:

– Жених у меня есть, верна ему много лет. Развлекать и ублажать можешь, но к телу прикасаться не смей.

Тот мгновенно и реальность окончательно утратил, и опору под собой потерял – оттого, должно быть, его ветром и

сдуло. Потом еще одно увлечение было – молодой специалист, пришедший на «скорую» после ординатуры. Лет на семь моложе, но не мальчик – муж, взрослый не по годам, серьезный и в чувствах сдержанный. Этот много слов не говорил, а сразу начал дорогие вещички преподносить: перстенек, сережки, броши, цепочки – все золотое, с камушками, а это к чему‑то обязывает. Смущало, что подарки не новые, не из ювелирного магазина, да он намекал, дескать, наследство досталось богатое. А в глубинку приехал из романтических побуждений, ибо с давних пор мечтал стать воспетым в литературе земским врачом. И ухаживал красиво, как в кино, любил сюрпризы делать, цветы домой присылать, дня не проходило без знаков внимания. Не то чтобы уж сильно, но закружилась голова, когда он замуж предложил, причем, чтоб официально, с регистрацией и венчанием. Уже кольца обручальные купил и даже в доказательство своей пылкой любви хотел ее фамилию взять, мол, его не совсем благозвучная – Гузка. И опять Юрко ей привиделся. «Не верь, обманет! – предупредил. – Потом сама себе не простишь! А я приеду, строго спрошу!» Пожалуй, не удержалась бы и голоса его не послушала, но кавалер вдруг раз, и пропал на несколько дней. Потом милиция приехала, предложили добровольно сдать все подарки в качестве вещественных доказательств: оказалось, ухажер в харьковской «скорой» прежде работал, фельдшером, и когда ездил по вызовам, чистил квартиры в паре с медсестрой, своей сожительницей. Ее с поличным прихватили, и она, спасая своего возлюбленного, все кражи на себя взяла. Он выкрутился, прошел свидетелем и потом уехал в Братково, чтоб про врачующего вора подзабыли. Так что Мыкола Волков, который норовил всего лишь по‑обнимать, потискать да пооблизываться, и даже прапорщик Чернобай со своей юношеской гиперсексуальностью были честнее, чем другие. Оксана уже подъезжала к Братково, когда сзади замелькали фары. Ей подумалось, неужели это настойчивый американец, и даже весело стало, поскольку его пошлые, змейские речи все еще были на слуху и слегка будоражили душу. Но нет, оказалось, Мыкола – обогнал, остановился и бежит навстречу, словно машину обнять хочет. Она притормозила, а Волков с ходу на пассажирское сиденье плюхнулся и руку схватил:

– Ну вот, краса моя ненаглядная, наш час настал! Предлагаю тебе руку и сердце! Выходи за меня! Я свободный мужчина!

Она предчувствовала, что это когда‑нибудь случится с Волковым. И с Чернобаем должно было случиться – слишком уж долго манежила этих хлопцев…

– Ты, может, и свободен, Мыкола, – сказала Оксана и по щеке его погладила, – да мое сердце занято. Знаешь ведь, я до сих пор Юрко люблю.

– Это твои отговорки! – Волков проявлял крайнюю, не знакомую прежде решительность. – Не любишь ты его. И не вешай мне лапши! Поехали к твоему отцу. Я с ним договорился.

– Договорился? – изумилась она.

– Как полагается по старому обычаю. Посвататься, чтоб все серьезно!

– И тату согласие дал?

– Слово дал!

– Это он поспешил! – засмеялась Оксана и отняла руку. – Ты бы хоть поухаживал за мной, для порядка. Подарков бы каких‑нибудь надарил, букетик…

– А я тебе все сразу подарю. Все, что есть. И себя самого!

– О, это очень дорогой подарок для меня. Не приму!

– Почему?

– Не нужен ты мне, Мыкола. Особенно после Тамарки. Чтобы я, после нее? Никогда!

Он глянул исподлобья, незнакомо и жестко, по‑волчьи.

– Ты не оставляешь мне выбора, – внезапно выдернул ключи из замка зажигания. – Силой возьму. Здесь и сейчас. Ты доигралась, девочка.

Эти слова у него были чужими, наверняка где‑то услышанными и взятыми на вооружение. Оксана в тот миг подумала, что с ней так и надо – резко, решительно и силой. Тогда, может быть, вылетит блажь из головы…

Но достала монтажку из кармана дверцы:

– А тебе уже приходилось? Насиловать беззащитных девушек?

Показалось, он щелкнул зубами и отвернулся. Оксана решила не дразнить его – на всякий случай:

– Остынь, Мыкола. Ты же знаешь, я Юрко люблю.

– Ну да, твой Юрко лучше всех! – как‑то по‑ребячьи огрызнулся тот.

– Он не лучше, он хуже всех! Он, подлый, измучил меня. Который год томлюсь, как в тюрьме! Найди еще такую дуру, чтоб столько ждала!

– Брось его! Забудь! И выходи за меня!

Она положила голову на руль, спрятала лицо за рассыпавшимися волосами.

– Брошу! – проговорила клятвенно. – Но сначала дождусь. Я ему устрою! Я ему отомщу за свою юность!

Вы читаете Мутанты
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату