решила, что смогу на минуту выйти, чтобы поговорить с Парвизом и попросить его не звонить к нам больше.

– Вы ему раньше не звонили?

– Это вам тоже успели сообщить? Да, я ему звонила. Несколько раз. Но мы болтали о разных глупостях. Я не думала, что все зайдет так далеко.

– Что было вчера?

– Я прошла к соседней даче и увидела Парвиза. Он сильно нервничал, я думаю, что ему тоже попало дома от жены и матери. Мы говорили недолго, минуты полторы. Он сказал, что хочет со мной встречаться, а я объяснила, что это невозможно. Он, конечно, стал настаивать, даже за руку меня взял, пытался поцеловать. Я дала ему пощечину и вернулась к нам на дачу. Хотела вечером с ним серьезно поговорить. Так получилось, что я ничего не сказала мужу. А вчера вечером он меня еще стал обвинять. Неприятно, когда получаешь не по заслугам.

– Нужно было сразу рассказать мужу, – счел нужным сказать ей Дронго. – В подобных случаях все зависит от женщины. Если вы не хотите встречаться, нужно ясно дать это понять. Если же мужчина не успокаивается, следует осадить его. И только затем, в крайнем случае, рассказать обо всем мужу. Но не тогда, когда дело уже доходит до пощечин. Желательно до этого этапа вообще не доходить самостоятельно.

Она усмехнулась в ответ на это наставление.

– Вы с ним больше не виделись? – спросил Дронго.

– Нет, я вернулась обратно к себе на дачу. И даже попыталась закрыть калитку. Хотя он, конечно, не посмел бы появиться на нашей даче в присутствии моего мужа. Иначе Анвер переломал бы ему ноги и руки.

– Когда вы с ним расстались?

– Было примерно пять часов вечера. Или минут десять шестого.

– Как раз в это время его убили, – негромко произнес Дронго, внимательно проследив за ее реакцией.

Она вздрогнула и спросила удивленно:

– Откуда вы знаете, когда его убили, ведь вас же здесь не было?

– Для этого есть эксперты – криминалисты и патологоанатомы. Вспомните, может, вы кого-нибудь видели на соседней даче?

– Нет, никого не видела, даже Эсмиру.

– Когда вы уходили, где стоял Парвиз?

– Прямо у бассейна. Я обернулась, мне даже стало его жалко, такой несчастный вид у него был.

– Через несколько минут его убили. Значит, вы дали ему пощечину и сразу ушли?

– Да. – Она помолчала и неожиданно сказала: – Есть такие мужчины, которые считают себя суперменами. Как только рядом с ними оказывается женщина, они лезут к ней под юбку.

– Вы сказали, он взял вас за руку?

– Какая разница? Они уверены, что им все дозволено.

– Он пытался вас изнасиловать?

– Только этого не хватало! Нет, конечно! В нашем городе за такое могут сразу убить человека. Он бы просто не посмел. Про юбку я сказала фигурально.

– Как вы думаете, у него были хорошие отношения с женой?

– Нет. Разумеется, нет. Бедная Нармина жаловалась.

– Она могла убить своего мужа?

– Не думаю. Она не из тех…

– На трех дачах было не так много людей, – напомнил Дронго. – Кроме вас, была еще и Эсмира. А она могла убить Парвиза?

– Могла, – сразу ответила Гюзель. – Она может сделать все, что угодно. У нее сильный характер.

– Я думал всегда, что это комплимент.

– Но не для женщин, – возразила она.

– Ясно. Кроме вас, Нармины и Эсмиры, на дачах были еще две пожилые женщины. Ваша кухарка Мина- ханум и мать Парвиза. Они могли совершить убийство?

– О чем вы говорите? Конечно, нет! Эти женщины и мухи не обидят.

– Тогда кто же убил, по-вашему? Может, ваш муж? Или кто-нибудь из охранников?

– Нет, нет и нет! Ни мой муж, ни Рагим к этому непричастны. Скорее убийцу нужно искать среди нас, женщин. Но я точно знаю, что не смогла бы его ударить с такой силой. Значит, либо Нармина, либо Эсмира – третьего нет.

– Вы меня убедили, – кивнул Дронго, – теперь буду подозревать только молодых женщин.

Она в ответ лишь томно улыбнулась. А он продолжал:

– Может, сюда залез посторонний?

– Нет, – она продолжала улыбаться, – здесь не было посторонних, иначе наши охранники их бы обязательно увидели.

– Тогда кто все-таки убийца?

– Я вошла на соседнюю дачу и увидела Парвиза. Мы говорили недолго, минуты две или три. Потом он попытался меня поцеловать, взял за руку, дотронулся до ноги. Извините, что сообщаю такие подробности. Я дала ему пощечину и ушла. Если в этот момент за нами следили, его жена могла сделать вполне определенные выводы. И как только я ушла, она наверняка появилась. Может быть, между ними произошла ссора, и она ударила его по голове. Наверное, так все и было. А может быть, вышла Эсмира. Она почему-то ревнует меня ко всем остальным мужчинам. Вероятно, завидует моей молодости. – Гюзель скромно опустила свои наглые красивые глазки, а снова подняв их, продолжала: – Я не знаю, кто его убил, но это могла сделать женщина из ревности. Он многим нравился, очень многим. И поэтому мужчины так не любили его.

«Скорее всего, она врет, – подумал Дронго. – Может, она все-таки встречалась с этим журналистом».

Нужно было проверить более действенным способом. И он сразу придумал, как именно.

– Вам говорили, что он был болен?

– У него не было детей, но в этом была вина Нармины, а не его, – сказала она убежденно.

– Об этом он сам успел вам сказать за несколько минут? – Вопрос прозвучал достаточно жестко – он это умел.

– Да, успел, – зло ответила она. – И зачем вы мне все это говорите?

– Он вас обманывал, Гюзель. У него был сифилис. Есть такая страшная болезнь. Он долго лечился, но из-за этого у него не могло быть детей. Вы меня понимаете?

Она изменилась в лице. Ее брови, казалось, разлетелись в разные стороны, глаза потемнели от ненависти. Она быстро поднялась и, дрожа от гнева, сказала:

– Я не желаю с вами больше разговаривать! Вы… вы… – Она повернулась и побежала к лестнице.

«Она была не совсем искренной, – подумал Дронго. – Похоже, что их встречи с Парвизом были более продолжительными, чем это краткое свидание у бассейна, о котором она рассказывает».

Он вышел из дома. Было уже совсем темно. На дорожке стояли двое братьев, тихо переговаривавшихся друг с другом. Увидев вышедшего Дронго, они повернулись к нему.

– Поговорили? – спросил Анвер.

– Да, все в порядке.

– Надеюсь, что она никого не убивала, – пробормотал ее муж.

– Никого, – как эхо, повторил Дронго. Он спустился вниз по лестнице на дорожку, подошел к братьям.

– Мне нужно поговорить с женой и матерью Парвиза, – попросил он.

– Может, отложим до завтра? Ведь завтра похороны, – предложил Анвер.

– Ничего не будем откладывать, – упрямо возразил Рагим. – Ты до конца не понимаешь ситуации – нужно закончить с разбирательством уже сегодня. Завтра все может повернуться по-другому.