зеркальце.

Он еще в точности не знал, что он сделает с Менни и Жезупом, только сейчас он хотел отвезти этих двоих, да и машину тоже, насколько возможно далеко от озера Коливар. На “плимуте” были номерные знаки Охиа и несколько десятков километров будет достаточно.

Затем ему останется лишь заняться “корветом”. Купить новые покрышки, поставить запасное на другое колесо, и Клер отведет его на следующий день в Нью-Йорк и там оставит. Нужно будет отправиться за машиной по другую сторону озера. И все будет в порядке.

Но прежде всего нужно будет заняться Менни и Жезупом. С одной стороны, лучше было иметь врагом Менни, его можно было обмануть и провести, но Менни был не совсем разумен и трудно было предугадать его реакцию так же хорошо, как Жезупа. Паркер это знал, и в любой момент Менни мог решить выстрелить в него, не думая о том, что Паркер был за рулем, что они ехали со скоростью пятьдесят километров в час, в то время, когда движение было интенсивным. Паркер не мог удержаться от того, чтобы втянуть в себя плечи, он чувствовал, как его шея напряглась, как будто пули могли отскочить от мускулов его шеи.

Жезуп больше не стонал, и это могло очень усложнить дело, если он возьмет в свои руки руководство операцией. Он будет требовать немедленно избавиться от Паркера и не захочет и слышать о враче.

Паркер бросил взгляд на спидометр. Они проехали шесть километров после того, как выехали на дорогу. Он проедет еще немного, потом свернет на первую встречную боковую дорогу.

— Еще далеко этот врач?

Менни имел вид более возбужденный, чем спокойный. Нервность, которую вызвала создавшаяся ситуация, должна была уменьшить действие наркотика.

— Еще восемь или десять километров, — ответил Паркер. — Это недалеко.

— Это самый ближайший врач?

— Это самый ближайший врач, — ответил Паркер. — Ты хочешь врача, который немедленно позовет фликов?

— Не беспокойся, никто не позовет фликов. Езжай к ближайшему врачу.

— Тогда нужно найти телефон и проверить по справочнику. Этот врач единственный, которого я знаю. Мы будем у него минут через десять, может быть, скорее.

— Почему ты не перегоняешь этих людей?

Менни становился все более настойчивым. Действие наркотика, видимо, закончилось, а его раненая рука, вероятно, болела все сильнее и сильнее.

Он становился слишком нетерпеливым. Теперь они уже проехали двенадцать километров.

В течение последующих трех минут они перегнали три машины. Это ничего не изменило и нисколько не приблизило их к цели, но это немного успокаивало Менни, настаивавшего на обгоне.

Четырнадцать километров. На заднем сиденье Жезуп снова начал ворчать и ворочаться. Паркер прислушался, наклонив немного назад голову, чтобы лучше слышать, и бросил быстрый взгляд в зеркальце заднего обзора.

Пятнадцать километров. Движение в зеркальце: Менни нагнулся. Они оба сзади шептались, то ли потому, что у Жезупа не было голоса, то ли потому, что он поучал Менни, как убить Паркера.

Паркер осторожно положил правую руку около пистолета под левой рукой.

Снова движение в зеркальце, и появилась голова Менни. Паркер сжался в ожидании. В настоящий момент движение транспорта в противоположном направлении совсем отсутствовало, если будет необходимо, он резко переведет машину на левую сторону дороги, ударится о телеграфный столб или дерево или машину и в суматохе прикончит их, но это было рискованно. Существовала более верная возможность.

— Останови!

Голос Менни теперь был очень нервным.

Двадцать один километр.

— Мы сейчас повернем, — сказал Паркер.

Хриплый шепот Жезупа.

— Согласен, — сказал Менни. — Остановись после поворота. Паркер проехал еще километр, прежде чем нашел дорогу направо.

— Останови здесь.

— Врач совсем близко.

Паркер ехал так быстро, как позволяла дорога. Она была узкой, неровной, извилистой, небольшая деревенская дорога, пересекающая поля и леса. Паркера заносило на поворотах, а на прямых участках он ехал с предельной скоростью. Менни, может быть, и был чокнутым, не думающим о возможном несчастье, но Жезуп был другим, он не захотел бы убить шофера при такой скорости и на такой дороге.

— Что ты там делаешь, Боже мой? Замедли ход!

— Я хочу доехать как можно скорей.

Паркер включил фары и стал всматриваться перед собой в дорогу, ища благоприятного направления. Менни был в ярости, но не испуганным.

— Я хочу доехать скорей!

Паркер знал, что позади него Жезуп пришел в себя. Жезуп не хочет видеть врача, и Менни получил приказ выстрелить ему в голову в следующую же секунду после того, как он остановится. Значит, медленно нельзя будет останавливаться.

В этот момент “плимут” поднялся на холм, и теперь перед ним был длинный спуск, довольно прямой, а потом очень крутой поворот направо.

После поворота перед “плимутом” появилось большое бетонное строение, выкрашенное в белый цвет, с широкими застекленными проемами дверей по всему фасаду и огромным плакатом по всей длине здания над окнами. Белыми буквами на красном фоне было написано: “Тракторы контона Суссекс, С.Д.”. На площади, между зданием и дорогой, находилось множество сельскохозяйственных машин и грузовиков, все выкрашенные в желтый цвет, тракторы, бульдозеры и другие. С обеих сторон площади фасад здания и машины освещались сверху прожекторами.

“Плимут” спускался с холма на скорости в сто сорок километров в час. В зеркальце Паркер видел Жезупа, который с перекошенным лицом пытался сесть. Жезуп знал, что что-то должно было случиться, и хотел противиться этому. Он хрипел невразумительные слова, а Паркер, видя перед собой поворот, уперся в руль, крепко прижался спиной к сиденью и сильно нажал на тормоз.

Машина зарылась носом, забуксовала всеми четырьмя колесами, зад ее швырнуло налево, оставляя широкие полосы следов сгоревшего каучука на бетонном покрытии. Жезуп и Менни были оторваны от сиденья и брошены вперед, а Паркера прижало к баранке.

Поворот. Паркер положил левую руку на ручку двери: он отпустил тормоза и правой рукой повернул руль влево. Машина задрожала и стала, потом помчалась прямо на желтые машины. Перед площадкой с машинами, была узкая канава, вход был немного левее. Паркер нажал на дверь, и в тот момент, когда колеса машины зависли над канавой, он открыл дверцу и упал, в последнюю минуту сильно ударив по акселератору.

Машина рванулась и пересекла канаву. Дверь позади него захлопнулась: его правая нога была на волосок от того, чтобы попасть под колесо, машина проскочила на площадку, миновала бульдозер и стукнулась о трактор.

Ноги Паркера ударились о колесо какого-то трактора в то время, как он перекатывался через себя, уносимый разгоном. Он проделал порядочный путь, прежде чем смог остановиться, лежа на спине, около трактора, с вывороченными ногами и неестественно согнутыми коленями.

На несколько секунд позже машина налетела на трактор. Раздался мощный грохот, как будто включили еще дюжину машин, а не одну, и этот грохот, казалось, исходил отовсюду и ниоткуда в точности.

Паркер выпрямил ноги, они сильно болели. Он сел, ощупал их и не нашел ничего сломанного, но синяки и ссадины, у него будут держаться очень долго.

В этом месте он не отказывался воспользоваться своим автоматическим пистолетом. Он достал его и, опираясь о трактор, встал. Независимо от веса его тела, ноги болели.

Машина не загорелась. Это не имело значения, но он предпочел бы, чтобы она горела. Очень