бескостная и мелкотравчатая.

Интервью Амальрика, Буковского… More of the same2 . Все верно, все на месте. Но чувство такое, что права-то личности все очевиднее становятся в нашем мире какой-то отвлеченностью, они ни из чего не вытекают, ни на чем не основаны.

В воскресенье в 'Нью-Йорк тайме' статья о резком падении посещаемости церквей и упадке 'верований' в смысле принятия догматов, той или иной доктрины. Заявление молодого католика: 'Я не вижу, что принятие того или иного догмата Церкви изменило бы в моем подходе к жизни'. Думал об этом сегодня и 'координировал' в мысли с успехом всяческой субъективной 'религиозности'. Убывает вера, усиливается религия. Боюсь, однако, что вера -то, в сущности, давно стала убывать, что 'держались' Церкви в последние века не верой, а той же религией, и держались ею, пока она 'социально' соответствовала чему-то в культуре, обществе и т.д., соответствовала, может быть, в ту меру, в какую 'свобода' и 'секуляризм' не проникали в толщу сознания и цивилизации. Но теперь это совершилось, и вот первой жертвой является Церковь . Протестантизм был 'расцерковлением' христианства или, во всяком случае, началом такого расцерковления. И не случайно 'постватиканская' Церковь протестантизируется (отказ от авторитета, от понятия 'ереси', от тональности 'объективности'). Потому и Православие держится только держанием за Церковь как за природное общество – этническое, национальное и т.д. Но в основе Церкви как уникально христианского явления лежит вера . Вера вечно рождает и исполняет Церковь, и только вере Церковь и нужна как 'осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом'3 . И нужна только в меру эсхатологизма христианской веры, то есть как таинство 'будущего века'. Ре-

1 Puzzle (англ.) – картинка-загадка (собирается из отдельных кусочков).

2 Все то же самое (англ.).

3 Евр.11:1.

лигии, да и то далеко не всякой, нужна не Церковь, а нужен храм . Храм – 'религиозного' происхождения (отсюда евангельское: 'разрушьте храм сей…'1 ), а Церковь – христианского. Однако Церковь – наша, во всяком случае, – давно уже отождествила себя с 'храмом', растворила себя в 'храме', и это значит – вернулась к языческому храму как 'фокусу'2 природной жизни, как к ее религиозной санкции. Протестантизм был попыткой спасти веру , очистить ее от ее религиозной редукции и метаморфозы. Но он это сделал ценой отказа от эсхатологии, замены ее 'спасением' предельно личным, индивидуальным. И потому – в сущности – отказом от Церкви … В плане 'природного' наибольшим анахронизмом было, пожалуй, католичество. Ибо оно 'возможно' было только пока можно было отрицать или ограничивать свободу личности , то есть основной 'догмат' Нового времени. Попытавшись переменить рельсы, соединить себя со свободой, оно просто рухнуло, и я не вижу, как возможно его возрождение (разве что при 'фашизации' человечества, при новом отказе его – вполне возможном – от взрывчатого синтеза свободы и личности ). Что же касается Православия и протестантизма, то они гибче. На глубине Православие, мне кажется, давно уже 'протестантизируется': 'верит' в нем каждый по-своему, но соединены все 'религией', то есть храмом и обрядом. Отсюда двойное движение: если от религии к 'вере', то к расцерковлению, к уходу в личную религию; если от 'веры' к религии – то к православию, Типикону, кадилу и иконам. Оба движения 'неполноценны': в одном торжествует индивидуализм (отрицание Церкви), в другом – 'религия' (редукция Церкви) и, в сущности, тоже индивидуализм.

Люди, слушающие нас, совершенно искренне не понимают, чего мы от них хотим. На последней глубине мы (кучка) хотим Церкви , но в христианстве давным-давно уже нету опыта Церкви, он заменен опытом храма плюс индивидуальной религии , изнутри лишенной всякой веры в смысле 'осуществления ожидаемого и уверенности в невидимом'… Ожидаемое что ? Невидимое что ? Что-то 'божественное' in se3 , трансцендентное, загробное, неотмирное, что-то, что 'помогает жить'. Но все это, modus4 переживания всего этого, в конце концов, – дело вкуса (индивидуального выбора, привычки и т.д.). A de gustibus non est disputandum. Quod erat demonstrandum! 5

Перечитал написанное и хочу уточнить – о вере, Церкви и свободе. Говорят: 'Свобода каждому верить по-своему…' и т.п. Чудно. Пускай: религиозное 'насилие над совестью' – худшее из всех. Говорят: 'принимать веру Церкви' (авторитет Церкви и т.д.). Но все это не о том, не так и не то… Когда я говорю, что вера рождает Церковь , я говорю, так сказать, об онтологии самой веры. Ибо вера и Церковь не две разные 'реальности', причем одна из них, так сказать, 'сохраняет' или 'охраняет' другую. Нет. Вера есть обладание Царством (осуществление ожидаемого – Царства – и уверенность в не-

1 Ин.2:19.

2 Focus (aнгл.) – средоточие; центр.

3 по своей природе, по своему характеру (лат.).

4 способ, образ (лат.).

5 о вкусах не спорят. Что и следовало доказать (лат.).

видимом – Царстве). Это обладание и есть Церковь как таинство, как единство, как новая жизнь и т.д. Церковь – это 'присутствие' ожидаемого и невидимого. Поэтому говорить о какой-то 'свободе веры' внутри Церкви так же бессмысленно, как говорить о свободе внутри таблицы умножения. Принятие Царства есть плод свободы, ее 'исполнение' и увенчание, и в этом смысле – будучи постоянным, все время возобновляемым принятием – вера есть свобода, единственно подлинная свобода, каковой должна быть и Церковь как исполнение веры.

Среда, 16 марта 1977

Ужасное известие об опухоли – возможно, раковой – у маленького (пяти недельного!) Ивана, сына Павла Мейендорфа. Сегодня операция. Утром после утрени – молились о нем в семинарской церкви…

Решительный день у Льяны, в Spence.

Вчера днем у Литвиновых, передающих мне три письма от о. Сергия Желудкова (переписываю их дальше). Сидел у них полтора часа с большой радостью. Милые, простые и – главное! – доброжелательные люди.

Утро сегодня на радио 'Свобода'.

Восторженные статьи о победе de la gauche1 в 'Le Monde' и 'Le Nouvel Observateur'. Изумительная по ясности, по лучезарности погода.

Письмо о.Сергия Желудкова

31 января 1977

'Глубокоуважаемый о. Александр! Дело, с которым я на этот раз обращаюсь к Вам, имеет для нас чрезвычайную важность.

Говорю 'для нас' – имея в виду вместе с собою тех русских христиан, которые давно уже испытывают хроническое страданье от ужасающего 'кенозиса' святого Христианства в так называемых 'религиозных программах' на русском языке всего мира. Единственное (да, единственное) исключение – Ваши выступления. Примите от нас горячую благодарность. Недавно у меня появился магнитофон, и мне удалось сделать отрывочные записи некоторых Ваших бесед. Привез я ленту в Москву – и здесь Ваши речи произвели, по словам одного из слушателей, прямо-таки ошеломляющее впечатление по сравнению с тем, что нам приходится с привычной уже болью в душе выслушивать по 'Голосу [Америки]', ВВС, 'Немецкой волне' и из Ватикана (откуда, в частности, как выразился этот слушатель, любящий католичество, – 'поразительно бездушные' передачи). При этом важно, что чувства личного уважения к ''священнику о. Александру', восхищение его талантом, его культурой испытывают не только 'церковные слушатели', но и другие духовно очень ценные люди – наши агностики доброй воли. Живо вспоминаю в этой связи взволнованные отзывы о Ваших выступлениях моих незабвенных друзей П.М. Литвинова и его жены.

1 левых (фр.).

Почему понадобилось мне везти ленту из провинции в Москву? Потому что здесь, как и во всех крупных городах, 'Вашу' радиостанцию не слышно. Говорю 'Вашу' радиостанцию заведомо условно, потому что