Вот наконец привел свой караван Индийский раджа в Искандаров стан. И тут же Искандару донесли, Что царь и спутники его пришли. Ответил Искандар: «Гостям я рад. Пусть люди знанья дом мой озарят». Индийский раджа повеленья ждал, И на пороге царском он предстал С мечом на шее, бледен, удручен, Как перед казнью, в саван облачен. Но Искандар воскликнул: «О мой брат! Не унижайся, ты не виноват! И мне достаточно того, что сам Теперь явился с избранными к нам». И сняли с шеи униженья меч, И сняли саван у индийца с плеч. В парчу его и пурпур облекли И к трону миродержца подвели. Румиец обнял гостя своего. С собою рядом усадил его, Но вновь индиец пал у шахских ног, Как с гор кипящий падает поток. И снова поднял Искандар его, И обнял, словно друга своего, Любовь явил, и милости, и честь. И раджа повелел дары принесть. Блюдя обычай древний и обряд, Дарил он так, как нынче не дарят. Его Румиец поблагодарил, — Скажи, — рудник добра пред ним раскрыл. И усадил вокруг людей святых, Мужей ученых, мудрецов седых, Великую опять явил он честь И близ престола попросил их сесть. И понял старцев и провидцев круг, Что он не властелин для них, а друг. Сам чародеев он очаровал, Сердца их нитью верности связал. Цепь тонких мыслей длинною была, Далеко за полночь беседа шла. Увидел раджа милости поток, И встал, и просьбу так в слова облек: «Царь, я лелею в сердце мысль одну, Чтоб осчастливил ты мою страну, Чтобы у нас остался, погостил, Как солнце, землю нашу осветил. Увидишь сам: индийская страна, Чудес нигде не виданных полна. Стрелок в лесах привольных для охот
