вижу! — отозвался Грищенко.

Лязгнул затвор. Короткий резкий удар. Столб чер­ного дыма поднялся над немецкой машиной-орудием. Она все же отошла задним ходом в глубь кустарника. Два выстрела по второму штурмовому орудию. Похоже, же угодил в цель. От пулеметной очереди радиста-пулеметчика Головкина две черные тени распластались в кустах около самоходки. Лейтенант взял на прицел третью, но враг опередил его. Снаряд ударил по танку. через несколько секунд — второй. Боевое отделение мо­ментально заволокло дымом...

- Убило лейтенанта! — выкрикнул башенный стрелок Волков.

Командир взвода, сникший, весь окровавленный, медленно сполз с сиденья на боеукладку...

 — Тушить пожар! — Это голос механика-водителя Герасимова.

Сорвав огнетушитель, задыхаясь в дыму, он с лихо­радочной поспешностью начал выбрасывать горящие предметы. Быстро заткнули пробоину в баке с горючим.

Наконец пожар в танке удалось погасить. Вытащили убитого и обгоревшего лейтенанта. В этот момент на борту начали гореть ящики со снарядами. Их тут же бросили на землю, засыпали землей.

Танк под огнем противника был выведен своим хо­дом в ближайшее укрытие.

Командир танка Борис Гладков сумел беспрепят­ственно приблизиться к штурмовым орудиям и три из них подбил. Остальные, снявшись с засады, скрылись в лесу.

Сколько у тебя автоматчиков на танке? — опро­сил у лейтенанта Семенцова командир роты.

Было пятеро. Двух, раненых, отправил.

Вот тебе еще два человека во главе со старшим сержантом Титенко. Пойдешь в головной походной за­ ставе.

Семенцов быстро пробежал глазами по карте. По­левой стороне просеки на протяжении километра тяну­лись молодые сосновые насаждения, толщина деревьев не более 10—15 сантиметров. Далее — такие же насаж­дения по правой стороне. Потом — продолговатая лес­ная поляна. «Значит, жди там сюрприза,— подумал он.— К тому же, просека может быть заминирована». Решил двигаться прямо по насаждениям. Захлопнул люк командирской башни и, включив переговорное устройство, сообщил экипажу:

За нами идет Левкин, потом — Васильев, а за ними все остальные. Не отвлекаться, внимательно смот­ реть в оба: идем первыми! А ты, Идрисов, как заметишь серо-зеленый лапсердак — пали без доклада и команды. Тебе, Саша,— предупредил командира взвода автомат­чиков,— придется пока со своими «гренадерами» бежать галопом за танком метрах в тридцати. Будем ломать деревья. Не попадай под струи пулеметных очередей задних танков. В общем, сообразуйся с обстановкой.

За танком Семенцова двинулись машины головной походной заставы, а вслед за нею, на небольшом рас­стоянии, потянулась и вся колонна. Прошли не более километра, и уже получил «работу» Идрисов. Его пуле­мет дал несколько длинных очередей по кустарнику, в котором он заметил большую группу вражеских сол­дат. Видя, что на них движется танковая колонна, гит­леровцы разбежались.

Откуда-то вынырнули на просеку командир мото­стрелкового батальона майор Недайводин и капитан- разведчик Андроников. Откинув люк башни, Семенцов крикнул им:

Залезайте в танк — зацепит шальная!

Но они только махнули рукой, показывая вперед, и скрылись в лесу.

Продвинулись еще километра на два. По пути меха­ник-водитель Жданов подмял две пушки. Их расчеты, сделав два-три выстрела по переднему танку и не сумев попасть в него, убрались подобру-поздорову.

Впереди уже светлеет. «Значит, близка та самая лес­тная поляна, где можно ожидать засаду»,— подумал? командир танка.

Сбавь скорость! — передал он Жданову. — Пусть, догонят остальные.

—  На поляну вышли сразу несколькими танками. Пред­положение Семенцова оправдалось. Здесь действитель­но затаились гитлеровцы. Командир взвода первым за­метил замаскированное в кустах штурмовое орудие. Проскочить поляну с ходу нечего было и думать: слиш­ком длинна. Лейтенант немедленно доложил комбату о засаде. Произвел выстрел, потом еще два. Самоходка запылала.

Правее — еще одно! — крикнул кто-то из экипажа. Послан в ствол бронебойный снаряд. Командир только хотел нажать на педаль, но орудие противника уже загорелось. Гладков опередил Семенцова. Почти рядом показался «хобот» не то танка, не то еще одной самоходки. Выстрел! Сноп искр вырвался из борта вражеской машины, и она слегка задымила. «Значит попал»,— облегченно подумал лейтенант.

Правее! — снова предупредили Семенцова. Это была более чем рискованная дуэль. Гитлеровцы вывели свои штурмовые орудия на открытую поляну. Хотели перехитрить танкистов: ждали, когда вытянется вся колонна, чтобы потом, подбив направляющий и за­мыкающий танки, образовать пробку и уничтожить. Остальные. Но наши тридцатьчетверки стремительно выскочили вперед, развернулись вправо, и с дистанции 100—150 метров экипажи дружно открыли огонь. Тут «утоляли жажду» все: Гладков, Левкин, ротный Семенов, командир батальона Волков...

Семенцов сделал еще пять выстрелов. Повернул башню направо, скомандовал: «Бронебойным!» — и тут лицо его словно ошпарило кипятком, голова закружи­лась. Башня наполнилась дымом, едкой гарью.

Жданов! Задним ходом в лес! — крикнул лейте­нант.

Но ни ответа, ни скомандованного хода танка не по­следовало.

— Все ранены...— тихо проговорил Идрисов.

Покинуть танк!  — распорядился командир. Помогли выбраться из машины тем, кто не в состоя­нии был сделать это самостоятельно, поместили их в кустах, подальше от танка. Из открытых люков валил дым, а гитлеровцы продолжали палить по танку. «Черт возьми, изведут машину окончательно!..» — мысленно выругался командир. Когда стрельба по его танку пре­кратилась, он быстро влез внутрь машины, чтобы убрать ее в укрытие, но дым ел глаза, не давал дышать. Схва­тил огнетушитель, но его разбило осколком. Что и где горит, нельзя разобрать. Находиться в танке невозмож­но. Сильно обжегся и выскочил из машины.