предстоящих.

В балке Сухая Мечетка,— сообщил он,— сосредо­точены танки, артиллерия, пехота противника. Силы немалые. Гитлеровцы готовятся к решительному штур­му города. Захватить балку и разгромить все, что там находится вражеского,— это на наших с вами плечах и на нашей совести. Вот я и хочу спросить вас: как, возьмем Сухую Мечетку?

А куда она денется? — ответил один из команди­ров танков, сидевших рядом, у самых ног майора.

Одобрительным гулом с ним согласились все осталь­ные.

К концу беседы на своем танке в батальон Грязнова подъехал подполковник Агафонов. С ним были началь­ник политотдела Полукаров и старший политрук Целищев. Когда танкисты, собранные Грязновым, разошлись, на этот же травяной «пятачок» комбриг вызвал, коман­диров танковых и, мотострелкового батальонов и еще раз уточнил с ними ряд неотложных вопросов, касаю­щихся взаимодействия.

Атака, — подчеркнул Агафонов в заключение, — будет, если можно так, выразиться, массовая. В ней примут участие все боеспособные танки бригады, весь мотострелковый батальон старшего лейтенанта Поля­нина.

...Ранним утром следующего дня боевые действия возобновились. На правом фланге по выступу балки шел 149-й таксовый батальон капитана Булчинова. В первой линии роту семидесяток возглавил начальник штаба старший лейтенант Федянин. Слева стремитель­но двигалась первая танковая рота Гоголева из ба­ тальона Грязнова. Сам командир батальона, найдя по­логий спуск, первым ворвался в балку. На его танке, вооруженный автоматом, примостился инструктор полит­отдела Михаил Целищев.

Через несколько минут от Гоголева поступил доклад:

Атакую, продвигаюсь вперед успешно.

Рядом с его танком шли машины лейтенантов Лев­ченко, Голдобина, чуть левее — младших лейтенантов Иванькова, Бугрименко и других. Очередной доклад ротного — непонятно, правда, уже тревожный или про­сто разухабистый:

Не успеваем расстреливать вражеские танки и орудия!

Эти слова, переданные по рации, услышал командир бригады. Он передал:

Боеприпасов не жалеть!

Двигался Агафонов вслед за боевыми порядками ба­тальонов. Его непосредственную «свиту» составлял взвод танков. Позади продвигалась ремонтно-эвакуационная группа во главе с майором Кисленко и медико- санитар­ный взвод, в котором всегда, в том числе, конечно, и сейчас, находился начальник санслужбы бригады воен­врач 2 ранга Александр Степанов.

Майор Грязнов, первым ворвавшийся в балку, огнем и гусеницами своего танка уничтожал засевших в ней гитлеровцев. Немало оккупантов нашли свой бесслав­ный конец от огня танкового экипажа лейтенанта Марченко. Однако в один из моментов, боя они оказались против пяти вражеских танков и нескольких орудий. От прямого попадания снаряда машина загорелась. Командир тяжело ранен, сник на своем сиденье. Ранен и механик-водитель Докетов, однако ему еще удается увести горящий танк в укрытие. В ту же минуту здесь оказался воентехник Шилов. Увидев группу наших автоматчиков, он привлек их к тушению огня. С тру­дом, но пламя сбили.

Сумеешь отвести машину в тыл? — спросил Ши­лов у Докетова.

Тот утвердительно кивнул.

Должен суметь! У меня в танке тяжелораненый командир...

Впереди — еще чья-то машина. Стоит как вкопанная.

Хотя и сентябрь, но жарко так, как и летом редко бывает. А тут еще прошлой ночью новые черные комби­незоны выдали. Нестерпимо печет в них.

Шилов, обливаясь потом, пополз к стоявшему танку. Оказывается, машина политрука второй роты Понома­рева. Помпотех Каток с механиком-водителем и ради­стом-пулеметчиком устраняют какую-то неисправность.

Помочь? — предложил Шилов.

Давай, давай! Засучивай рукава,— не отрываясь от работы, отозвался воентехник.

А политрук в это время беспрерывно вел огонь по противнику.

Бой продолжается и с каждой минутой становится ожесточеннее. Вот справа от балки, у самого края скло­на, стоит, ведя огонь с места, семидесятка. «Почему же не двигается? — думает воентехник Соловейчик.— Мо­жет, случилось что?» Но как добраться? Ведь не под­нять головы. Хорошо, что хоть немного маскируют почти совершенно высохшие от жары степные ковыли да седая полынь. Раздвигая их руками, помпотех полз­ком добрался до машины. Приподнялся к люку механика-водителя.

Почему застряли?

Не заводится, товарищ воентехник, аккумулятор сел, а крутануть — выйти не можем,— послышался го­ лос механика-водителя Петрищева,

Давай заводную ручку! Быстро!

А снаряды густо ложатся вокруг танка...

«Ну дела-а-а,— стал ломать голову Соловейчик.— Лежа на земле — не провернешь. Что же делать? А, бы­ла не была!» Вскочил на ноги и крутанул изо всех сил. Двигатель заработал моментально. Не успел воентех­ник передать назад заводную ручку, как почти рядом грохнул тяжелый снаряд. Вместе с ручкой Соловейчик отлетел в сторону. Очнулся — лежит около разбитого вражеского орудия. Как он его раньше не заметил? Возле орудия валяются три гитлеровских солдата. Со­ловейчик машинально потянулся за пистолетом, но тут же сообразил, что они убитые. Оглядел себя и удивил­ся — на теле ни одной царапины, а комбинезон весь изодран. Подобрав заводную ручку, воентехник побе­жал вперед, куда продвинулись наши атакующие танки. Над головой вжикали пули, и Соловейчик, чтобы мино­вать столь плотно простреливаемый участок, пополз по глубокому следу танка, двигатель которого помог за­ вести.