Кастанеда приходил на встречи с ними максимально собранным и готовым ко всему.

- А почему мы обычно не ощущаем себя как конгломерат энергетических полей? - спросила я.

-  Определенно мы рождаемся с этой способностью, - ответил Странник, - но потом власть захватывает чужеродное устройство, и оно, стремясь занять ключевую позицию, захватывает и переключает на себя наше осознание.

-  Наверное, поэтому так трудно избавиться от влияния чужеродного устройства, - предположила я.

-  Да, - согласился Странник, - без этого мы бы сразу же избавились от него. Мы с детства знаем, что мы - конгломерат полей энергии, но потом мы отвлекаемся от этого и забываем. Если бы мы с детства занимались этой проблемой, то это не было бы сложно для нас. Но в детстве нас обучали осваивать социальный мир вместо того, чтобы заниматься действительно важными вещами.

Самым драматичным эпизодом обучения Кастанеды было последнее задание, полученное им от дона Хуана. В этом задании сводилось воедино все то, чему он учил Карлоса. Это прыжок в пропасть. Во-первых, сам этот акт очень сильно пугал чужеродное устройство, а, во-вторых, чтобы выжить, ученики должны были иметь дело с той силой, которая удерживает вместе наши поля энергии.

- Да, но почему в пропасть нужно было прыгать только мужчинам? - поинтересовалась я.

- Наверное потому, что мужчины нуждаются в том, чтобы быть убежденными в своих возможностях, -ответил он. - Как-то дон Хуан сказал Кастанеде, что самая драматическая борьба идет именно за уверенность воинов в той силе, которая находится на кончиках их пальцев.

А что нужно делать женщинам? поинтересовалась я.

-  А я откуда знаю? - ответил он. - У вас есть дополнительное отверстие, которое вам дает некоторые преимущества, но про это я тебе рассказать не могу. Нохоже, женщины и так имеют необходимую уверенность в себе, чтобы начать магические действия. Женщина сразу может отправиться в неизвестное.

- Ладно, - продолжила я, - почему тогда мужчины, прыгнувшие в пропасть, не избавились полностью от чужеродного устройства?

- Возвратимся к теме, которую уже обсуждали, -ответил Странник. - Для того чтобы овладеть силой, которая удерживает нас как конгломерат энергетических полей, нужно обладать несгибаемым намерением. Видимо, в тот момент они еще этого не достигли, но двигались в верном направлении. И как только ученики достигают несгибаемого намерения, они обретают силу, достаточную, чтобы выбросить на свалку чужеродное устройство.

-  Осталось узнать, как приобрести несгибаемое намерение, - сказала я.

- Об этом писал Кастанеда в своих книгах, - ответил он, - все начинается с какого-нибудь простого действия, которое должно быть целенаправленным, и которое должно выполняться с непреклонностью. Иовторяя это действие достаточно долго, человек приобретает несгибаемое намерение. А несгибаемое намерение может быть приложено к чему угодно, и, как только оно достигнуто, путь свободен.

- Звучит просто, а как это сделать на практике? - был мой следующий вопрос.

- Все гениальное просто. Я привел прямую цитату, -ответил Странник, - это и есть полная формула. Можно только добавить, что начальное действие нужно выбрать максимально простое, чтобы оно изначально не имело противоречий и желательно, чтобы цель была максимально абстрактной.

Что ты имеешь в виду под выражением «абстрактная цель»? - спросила я.

-  Нужно, чтобы цель была очень конкретная и в тоже время не несла в себе никакой социальной нагрузки. Очень распространенной ошибкой среди тех, кто пытается обрести несгибаемое намерение, является то, что они ставят перед собой цели, от которых хотят немедленно получить результат, причем желают убить сразу несколько зайцев. Например, обрести несгибаемое намерение и бросить курить или заработать денег. Когда я говорю, что цели должны быть абстрактными, я имею в виду, что намерение должно быть направлено, скорее, на фиксацию и удерживание внимания. Помнишь, какое задание получил Кастанеда для тренировки несгибаемого намерения? - спросил он.

-  Нет, - призналась я.

-  Обучение правильному способу ходьбы, - ответил он, - Кастанеда должен был перенести свое внимание на руки и видеть все вокруг на сто восемьдесят градусов.

-  Я думала, что это упражнение для остановки внутреннего диалога.

-  Конечно, для остановки внутреннего диалога, но не только. Это также было действие, которое Кастанеда должен был выполнять с непреклонностью. Как всегда руководство дона Хуана было скрытым. Давая Кастанеде это задание, он преследовал несколько целей. И мне кажется, что самым главным было как раз обретение несгибаемого намерения. Цель этого упражнения в том, чтобы неуклонно удерживать внимание на определенных, заранее выбранных аспектах, не позволяя чужеродному устройству вмешиваться. И чем абстрактнее цель, чем глупее она в глазах чужеродного устройства, тем сложнее чужеродному устройству что-то пр отив о п о став ить .

Давая Кастанеде это задание, дон Хуан также учитывал, что это упражнение ведет и к остановке внутреннего диалога. Это упражнение перегружает чужеродное устройство информацией, заставляя его умолкнуть. Если ты когда-нибудь будешь выполнять такое или похожее упражнение, то поймешь, что лучше всего оно получается в состоянии внутреннего безмолвия, потому что во внутреннем безмолвии нет конкуренции между намерениями, которые ты хочешь воплотить в жизнь. Можно сказать, что несгибаемое намерение и внутреннее безмолвие идут рука об руку.

- А ты сам пробовал такие упражнения? - задала я вопрос.

- Сейчас речь не обо мне, - ответил Странник. - Дон Хуан называл несгибаемое намерение особым состоянием ума. Это такое состояние ума, когда нет конкурирующих меж собой мыслей. Здесь одно очень важное отличие учения дона Хуана от других учений. В других учениях говорится, что человек должен контролировать свои мысли и даже рассказывается о том, каким должен быть человек, и каким должны быть его мысли. И человек пытается подражать этому шаблону до тех пор, пока в действие не вступит чужеродное устройство и не убедит его, что он ни на что не годится. Тогда человек или сдается, обещая себе, что попробует это сделать в следующий раз, может быть в следующей жизни, или начинает «воспитывать» себя, кормя летунов.

Поскольку навязать чужеродному устройству определенный образ мыслей невозможно, то остается только заставить его замолчать, подавить в зародыше. Чужеродное устройство, как точно выразился дон Хуан, это экоПомная модель, подходящий для всех размер. Осознание человека - куда более мощная система, и когда человек начинает использовать свое истинное осознание, чужеродное устройство с ним не справляется и перестает действовать.

Все, чему дон Хуан обучал Кастанеду, сводится к тому, как развить свое истинное осознание. Но наше истинное осознание может эффективно развиваться, только если умолкает чужеродное устройство. Когда мы наберемся достаточно опыта, наше осознание сможет блокировать чужеродное устройство, точно так же, как поступает чужеродное устройство с нашим истинным разумом. Некоторые люди способны блокировать чужеродное устройство.

-  И ты знаешь таких людей? - поинтересовалась я.

-  Давай я расскажу тебе одну историю, - сказал

Странник после некоторого раздумья. - Эта история как раз подходит к теме, которую мы сейчас обсуждаем. Книги Кастанеды попали ко мне еще до того, как в нашей стране они были изданы официально. Это были  самиздатовские книги, отпечатанные на машинке или тиражируемые каким-либо другим ручным способом. Достать такие книги можно было только в частной библПотеке. Иногда по вечерам там собиралось по несколько человек, жаждущих общения.

Так вот, в тот вечер собралось человек пять-шесть. Среди них был один уже немолодой мужчина, которого я встретил там впервые. Он сразу же стал рассказывать нам всякие интересные вещи. В частности, он говорил, что ранее в течение четырнадцати лет был кришнаитом. Но когда к нему попали книги Кастанеды, он заинтересовался и этим учением.

Мне запомнился его рассказ о больших темных существах, которые питаются нашей энергией. Здесь нужно учесть тот факт, что события происходили в самом начале девяностых годов, когда Кастанеда еще не написал свою десятую книгу, в которой описал летунов. В тот момент было известно только восемь его книг и одна книга Флоринды Доннар.