Магистр Хумха занимался всякими непостижимыми вещами чуть ли не тысячу лет, а потом вдруг удалился от дел, обзавелся семьей и увлекся кулинарными экспериментами. Это выглядело так, словно он смертельно устал от собственного могущества и решил стать обыкновенным горожанином. Разумеется, в его случае это было почти невозможно, но он так старался! Что ему действительно удалось, так это наконец-то состариться и умереть… Ага, вот и наш драгоценный сэр Кофа! Давай пока сменим тему.
Мы с Мелифаро отлично поужинали, в «Старом доме» готовили не хуже, чем в нашем любимом «Обжоре»! Что касается Кофы, он в очередной раз потряс меня до глубины души, когда заявил, что ему необходимо придерживаться какой-то загадочной «диеты». Я так и не понял, в чем там была суть, но этот невероятный человек даже ходил на кухню, чтобы лично проследить за процессом приготовления заказанных им блюд, а потом методично поедал содержимое многочисленных маленьких мисочек. При этом на его лице не было и намека на удовольствие! Сразу после еды Кофа отправился наверх, заявив, что ему якобы необходимо «обдумать наши дальнейшие действия». Да уж, было бы что обдумывать!
— Не хочешь прогуляться? — спросил я Мелифаро.
— Ага, сейчас все брошу и срочно отправлюсь любоваться великолепием облупившихся заборов вокруг индюшачьих ферм на окраине дивного города Чинфаро! — презрительно фыркнул он. И тут же обезоруживающе улыбнулся: — Это мой единственный шанс как следует выспаться, Макс! Дома у меня в последнее время не очень-то получалось, со всей этой дурацкой лапшой на сердце…
— А тебе случайно не кажется, что «интенсивность испытываемых тобой эмоций не свидетельствует о высоком коэффициенте интеллекта»? — старательно копируя высокомерные интонации сэра Кофы, спросил я.
Мелифаро расхохотался.
— Кажется, до сих пор я тебя недооценивал. Ты гораздо хуже, чем этот ужасный Кофа! Хорошей ночи, чудовище. Смотри не потеряйся в незнакомом городе, если тебе так уж приспичило отправиться на экскурсию…
Он убежал наверх, в свою комнату, а я вышел на улицу.
Любой незнакомый город поначалу кажется мне прекрасным, и Чинфаро не стал печальным исключением из этого правила. Я ухаживаю за незнакомыми городами, как некоторые ухаживают за женщинами: стараюсь нежно прикасаться ступнями к булыжникам мостовой, даже дышу осторожно, принимая каждую порцию пронизанного чужим ароматом воздуха с благодарностью, как поцелуй. Я еще много чего проделываю, чтобы не показаться городу бесчувственным грубияном, одним из многих, и восхищено говорю: «Ты — самое прекрасное место из всех, что я видел. Лучше просто невозможно!»
В такие моменты я веду себя очень искренне. Я сам себе верю в этот момент, поэтому и город мне верит, и через некоторое время робко спрашивает, что он может для меня сделать… Может быть, именно поэтому мне нигде не было по-настоящему плохо — разве только в том городе, где я родился. В те дурацкие времена я еще не умел очаровывать. Ни города, ни людей — никого!
Я вернулся в гостиницу уже под утро, счастливый и опустошенный, словно действительно ходил на свидание с прекрасной незнакомкой, а не издевался над собственными ногами, бесцельно кружа по старинному центру Чинфаро, освещенному голубоватым светом газовых шаров, развешанных прямо на деревьях. Фонарных столбов здесь в помине не было, и мне это чертовски понравилось!
Без дальнейших проволочек я забрался под тонкое одеяло и мгновенно уснул. И правильно сделал: злодей Мелифаро приперся будить меня еще до полудня.
— Ну и что за спешка? — проворчал я. — Мы что, в школу опаздываем?
— Просто мне ужасно захотелось испортить тебе жизнь! — объяснил Мелифаро. И умоляюще на меня уставился. — Вставай, Макс! Поехали. Сил моих больше нет бездельничать в этом дурацком пустом трактире! И вообще, мне без тебя скучно.
— Да? — удивился я, нашаривая в своей дорожной сумке бутылочку с бальзамом Кахара — другого способа быстро прийти в себя в моем распоряжении все еще не было. — Так мило с твоей стороны… И все равно мог бы потерпеть еще часа два. Обходился же ты как-то без меня первые сто пятнадцать лет своей жизни!
— Правильно, обходился. Но ты чем-то похож на дурную привычку, от которой невозможно избавиться. Еще немного, и мне придется поселиться вместе с тобой… А почему это, собственно, ты не выспался? Чем ты занимался, чудовище? Небось опять хороших людей убивал? Сирот, вдов и… кого там еще убивают злодеи?
— Лучших друзей, — угрожающе зевнул я, отправляясь в ванную комнату.
Мелифаро последовал за мной и уселся прямо на пороге, чтобы не прерывать наш поучительный диалог.
Я хотел было возмущенно заявить о своем праве на уединение во время интимного процесса чистки зубов, но передумал и спросил:
— А что поделывает Кофа?
— Он что-то ест. И еще мыслит. И крутит свою шарманку. В обеденном зале уже не осталось ни одного посетителя: ни у кого нервы не выдерживают! И у меня тоже, между прочим… Ма-а-а-акс! Поехали отсюда!!!
Несколько минут спустя мы отправились вниз и я получил возможность убедиться в правоте Мелифаро: монотонное бренчание Кофиной шарманки не способствовало созданию теплой доверительной атмосферы. Несколько лет назад я вполне мог сойти с ума от такого музыкального оформления собственной единственной и неповторимой жизни, но теперь в моем распоряжении имелась знаменитая дыхательная гимнастика Шурфа Лонли-Локли. Сегодня она была мне необходима как никогда!
В результате я так и не сошел с ума, а просто быстро выпил кружку камры и отправился к выходу.
— Наконец-то! — ворчливо сказал мне вслед сэр Кофа. — Я уже думал, что мы никогда отсюда не уедем… Напрасно ты ничего не съел, Макс: следующая возможность появится очень нескоро.
— Ну и Магистры с ней, с этой возможностью! — отмахнулся я. — Не могу я обжираться по утрам, хоть убейте! В случае чего пороюсь в Щели между Мирами. Кстати, если проголодаетесь — только свистните, могу угостить какой-нибудь экзотикой.
— Не буду я есть всякую инородную гадость, — сварливо отозвался Кофа. — Мой желудок — достояние всего Соединенного Королевства, за дурное обращение с ним и в Холоми угодить можно!
Я предпочел считать, что он шутит, хотя были у меня некоторые сомнения…
Как бы то ни было, а в полдень мы уже ехали по загородной дороге. Она показалась мне слишком узкой и вообще какой-то несолидной. Со всех сторон нас обступал густой лес вполне необитаемого вида. До сих пор я как-то иначе представлял себе путешествие из одной провинции Соединенного Королевства в другую.
— Главная дорога, по которой наши неугомонные фермеры ездят на ярмарку в Нумбану, осталась в стороне, — объяснил Мелифаро. — А здесь — самое что ни на есть захолустье! Привыкай к мысли, что дальше будет только хуже… Гораздо хуже, если честно!
— Да, Джуффин возложил на нас не слишком приятную задачу! Бродить по каким-то болотам в поисках его бывшего приятеля, еще более сумасшедшего, чем этот невменяемый кеттариец… Фу! — проворчал сэр Кофа.
Он, надо сказать, не прекращал вертеть ручку своей кошмарной шарманки. Теперь она наигрывала какую-то новую мелодию, ничуть не менее противную, чем предыдущая. Но я так сосредоточился на процессе управления амобилером, что вскоре перестал обращать внимание на этот эстрадный концерт.
Часа через два дорога стала настолько паршивой, что мне пришлось убавить скорость. Сэр Кофа все еще извлекал какие-то ужасные звуки из своей адской машинки. К моему удивлению, Мелифаро реагировал на это совершенно спокойно: он сидел рядом со мной, уставившись перед собой с самым мечтательным видом.
— Что, тебе уже нравится музыка? — насмешливо спросил я.
