жабьей пастью, которая утыкана десятками мелких, но весьма острых зубов.

— Что будем делать? — одними губами спросил я.

— Ждать, может, уйдут.

— Если стая бродит где-то в округе, то рано или поздно мы на нее все равно нарвемся. Пока тут будет чем поживиться, квакухи не уйдут.

Загребельный несколько секунд размышлял, а затем кивнул:

— Ладно, была ни была, попробуем. — Леший подал условный сигнал ближайшему из своих людей, а тот по цепочке передал его дальше.

Атака началась без какой-либо дополнительной команды. Вернее, командой послужили хлопки двух бесшумников. В группе у Загребельного было два таких ствола «Вал» и «Винторез», автомат и винтовка. Повезло, что противников сейчас тоже было двое. Каждому, как говорится, свое, то бишь персональный ствол, персональная пуля.

Когда я высунулся из укрытия, квакухи уже валялись на земле. Климовские бесшумники оружие великолепное, сверхточное, на дистанции двести метров спичечный коробок сшибить, это запросто. Так что со ста шагов в башку размером с футбольный мяч… хорошему стрелку это как два пальца…

— Вперед! — Леший махнул рукой, и мы побежали.

Если за углом дома, возле которого разлеглись две дохлые пучеглазые твари, никого не окажется, то считай нам повезло. Если же нет… К великому сожалению нет. Я понял это по грохоту выстрелов. Передовой отряд, выскочивший на перекресток, с ходу открыли шквальный огонь.

Второй эшелон, группа поддержки, в которой и находились мы с Лешим, подоспел как раз вовремя. Стая квакух уже ухитрилась сократить дистанцию до минимума, и буквально через несколько секунд грозила начаться рукопашная схватка. Но мы все же успели, опередили, и шесть новых стволов прямо-таки отшвырнули волну шипящих и гогочущих бестий. После этого расстрела в живых квакух осталось не более десятка. Мы постарались добить эту мерзкую шайку, но она тут же кинулась на утек.

— Прекратить огонь! — прокричал Леший. — Экономить патроны.

— Получилось, — я вытер мокрое от пота лицо и подмигнул приятелю.

— Получилось, — без всяких эмоций согласился подполковник. — А теперь бегом. Нашумели мы тут знатно, так что самое время уходить.

Наш, я бы сказал забег на среднюю дистанцию, закончился уже в зоне руин. Все твари, которые попались нам на пути, оказались либо мелкими и трусливыми, при виде людей норовящими шмыгнуть в какую-нибудь дыру или щель, либо безмозглыми и неповоротливыми, от которых убежит даже безногий инвалид. Это радовало. А вот что беспокоило… Была одна вещь, которая меня действительно начала беспокоить. Как-то мимоходом я глянул на коробочку из оргстекла и с досадой заметил, что рамка начала вращаться. Пока еще медленно и робко, но все же начала. Новостью я тут же поделился с Лешим.

— Туннели начинают открываться, — на этот раз без тени сомнения произнес он.

— Пока еще где-то далеко, — намекнул я на черепашью скорость вращения рамки.

— Пока да, но скоро кентавры вновь начнут брать лагерь в кольцо, и здесь их будет видимо- невидимо.

— Мы знали, что так оно и будет, — как можно уверенней подтвердил я. — Поэтому давай поскорее доберемся до места. Ведь нам следует не только осмотреться, а еще и найти укрытие.

— Бегом! — на мое предложение Леший ответил общей командой.

Слава богу бежать предстояло недалеко. Пару сотен метров, как максимум.

Когда мы стартовали, я понял, что двести метров через руины это не совсем бег. Это скорее скоростной альпинизм. Подъем, спуск, опять подъем и снова спуск. Огибать завалы было непозволительно долго, а кое-где просто невозможно, и поэтому мы брали их штурмом. Штурмом в прямом смысле этого слова, с натужным хрипом гортани, с отрывистостью команд, выстрелами и, как полагается, крепким русским матом.

Чем ближе мы подходили к месту недавнего боя, тем больше врагов попадалось на нашем пути. Ногатые змеи, белые скорпы, пилильщики, огненные муравьи, наездники и многие другие твари спешили к огромной кормушке, которую мы вчера щедро наполнили. Очевидно, этой ночью призраки здесь не появлялись, а может даже для них эта порция свежего радиоактивного мяса оказалась слишком велика. Как бы там ни было, попутчиков нам хватало, только успевай нажимать на курок.

Огонь! Эта мысль мелькнула в голове, когда на вершину очередного, сложенного из кирпичей холма, одновременно со мной выскочил здоровенный белый скорп. Тварь поднялась с противоположной стороны, и я среагировал на нее лишь когда нас разделяло не более пяти шагов.

Страха не было. Уродливая многоножка оказалась прямо перед дулом автомата. Стоило только надавить на спуск. И я, конечно же, надавил. АКМС вздрогнул от отдачи. Очередь… но только вот очень короткая. Патрона три всего. Я еще раз нажал на спусковой крючок, но Калашников отозвался лишь звонким щелчком. Все, магазин пуст.

Вот теперь моя героическая душа и впрямь ушла в пятки. Тварь оказалась лишь ранена, а закончить дело я не успевал. Вставить в автомат новый рожок времени не оставалось. Трех метровый скорпион, хвост которого как булава был утыкан десятками ядовитых шипов, кинулся на меня. Я попятился. Кто-нибудь пробовал пятиться на груде битых кирпичей? Нет? И не советую пробовать. Больше одного шага у вас все равно не получится. Именно после этого самого шага я и опрокинулся на спину. Автомат отлетел в сторону. Но, правда, для чего он бы мне пригодился? Разве что как примитивная доисторическая дубина, которой можно заехать по страшным, истекающим ядовитой слюной челюстям.

Навалившийся на меня ужас дополнили ощущения беззащитности и уязвимости. Закрыться, заслониться, защититься… Все равно чем. Я схватил первое, что нащупала рука. Кирпич. Конечно же кирпич, а что же тут еще можно отыскать? Как следует размахнуться в положении лежа на спине невозможно, но я, совершив какое-то невероятное телодвижение, все же сумел это сделать. Швырнул острогранный камень прямо в разинутую пасть. Подавись, скотина! Скотина не подавилась, но боль от удара бесспорно испытала. Скорп взвыл каким-то высоким звуком больше похожим на свист и сразу встал на дыбы. На меня упала тень разъяренной твари. Я уже был практически под ней. Сейчас навалится и конец.

Мой мозг, мое сознание были парализованы ужасом. В них уже не могло родиться ничего, кроме сакраментально «Прощай жизнь!». Но вот тело… Мое тело все еще жило, повинуясь последней полученной команде. Защищайся! Защищайся, как и чем только можешь!

В попытке нащупать следующий камень я схватил что-то гладкое, длинное и тяжелое. Палка, нет, труба… да хоть член слоновий! Лишь бы был твердый, длинный и выдержал! Я двумя руками вцепился в свое новое оружие и словно кол подсунул его под брюхо скорпу. Сделано это было ей богу вовремя. Зверюга тут же ринулась вперед и со смачным чваканьем на него насела. Страшная пасть открывалась и закрывалась, хищные клешни молотили по воздуху, смертоносный хвост бил то слева, то справа в щебень кроша силикатные кирпичи. Но как тварь не старалась, дотянуться до меня ей так и не удавалось.

Правда, безопасность эта была хлипкой, неверной, весьма и весьма краткой. Извивающееся дергающееся чудовище все глубже насаживало себя на черный тускло поблескивающий кол, который я держал, мобилизовав все свои силы. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: вот-вот наступит миг, когда оно проткнет себя насквозь, а затем сползет вниз. При этом скорп будет все еще жив, и не просто жив, бестия страстно пожелает заключить меня в свои жаркие объятия.

Именно в это самое мгновение и прогрохотала автоматная очередь. Башку твари разнесло в дребезги. Я едва увернулся от желтой жижи, потекшей из огромной раны. Сперва увернулся, а затем позволил вертелу, который держал в руках, завалиться набок.

— Живой? — Загребельный схватил меня за плечо.

— Порядок, — хватая ртом воздух, выдохнул я.

— Какого хрена откололся от группы? — заорал мой приятель. — Ишь, следопыт долбанный!

— Захекался, — честно признался я. — А холмик этот показался ниже, чем все остальные. На него было легче взобраться.

— Не тебе одному, — зло огрызнулся Леший, и тут же указал пришедшему вместе с ним бойцу на тушу скорпа.

Тот обошел чудовище с боку, ткнул его носком ботинка и доложил: