Ну, а пока при злой луне Руслан забылся в тяжком сне. Вот тут-то и подобралась К нему «слюбившаяся» пара — Фарлаф с Наиной. Три удара Смертельных получает князь: И красно-белый геноцид, И спровоцированный голод, И зверский гитлеровский молот Вложил в удары… паразит. Но здесь еще не вскрытый слой, Где у жука-пушкиноведа И мысли нет рассудок свой Поднять до уровня Поэта. Зато поэта самого Подтаскивают со стараньем До пониманья своего, Вернее, до непониманья. Но вот дотошный гражданин Воскликнет: «Раз выводит сказка И лже-Русланов, и Наин, То где же к времени привязка К суровым КУЛЬТА временам… Мы не нашли, как не листали. Показан ли в “Руслане” Сталин»? Что ж, если кто раскрыть не смог Эзопа слог замысловатый, То нас обязывает долг Короткой пушкинской цитатой Проверить времени спираль: «Изменник, ведьмой ободренный, Герою в грудь рукой презренной Вонзает трижды ХЛАДНУ СТАЛЬ!» Проверим? Спящая Отчизна, Фашизм разбившая страна И впрямь была поражена Трехкратно «трупом» сталинизма. Два съезда — первых два удара: Двадцатый и двадцать второй — Нанес, как с пьяного угара, Троцкизмом посланный «герой». А ближе к завершенью века Удар шумливый, но пустой Направил съезд двадцать шестой Рукой последнего Генсека… Но чем орудовал «Фарлаф»? Ведь от Рогдая он в испуге Бежал, доспехи растеряв, Оставшись при одной кольчуге! Наина четко изучила: МЕЧА Руслана — не поднять! (Что в нашем смысле — не понять) И свой клинок ему вручила С программой действия. Причем Приказ был жестким раввината: Руслана надвое мечом Рассечь, как подлый карла брата. Но конь Руслана вдруг заржал, Да так, что «покачнулось» поле. Программа сломана! Фарлаф Был выведен из-под контроля. (Плох биоробот, а поди, «Смекнул», что главное — в груди!) Да! Русь кололи столько лет, Но всю ее не перетычешь! Казалось все… России нет, И вдруг — высвечивает Китеж! Людмилу спящую забрав, Пылая бесполезной страстью, Умчался «доблестный» Фарлаф. Из щелки сцену увидав, Колдун решил: «Ура, свобода!» Но, как Борис, он был не прав. Сиди в котомке, квазимодо! Наина, в кошку обратясь, (Ну шельмы же, масоны эти!) Забыв, что карла есть на свете, Скорей удрала, веселясь. Да ей грустить и не пристало, Пока до настоящих дней Все телерадиоканалы И все газеты служат ей. Тут даже наш «народник» влип, Охаяв русскую цензуру, Вписал в славянскую культуру Утесовско-высоцкий хрип. Да, русский центр управленья, Что говорить, почти убит. Конь тщетно князя теребит — Толпа на грани просветленья; К тому же что-то происходит
