понятия о цели, обратной связи и регулировании.

Когда ребенок подносит ко рту ложку супа, то в его мозгу не только фиксируется, 'отражается' текущая ситуация — положение ложки, но и идеальная, желаемая ситуация — ложка во рту. Это — цель. Механизм, который обеспечивает достижение цели, в общих чертах таков. Реальная ситуация сравнивается с идеальной, и в результате вырабатываются нервные импульсы, которые сокращают мышцы таким образом, чтобы приблизить реальную ситуацию к идеальной. Измененная ситуация воспринимается с помощью органов чувств и снова сравнивается с идеальной. Таким образом, поток информации замыкается. Это — обратная связь. Непрерывная коррекция действий при наличии цели с помощью обратной связи называется регулированием.

Какие материальные структуры в мозгу хранят цели? Как осуществляется сравнение цели с реальной ситуацией? Как фиксируется алгоритм выработки нервных импульсов в результате сравнения? Обо всем этом мы знаем очень мало, почти ничего. Но у нас нет сомнения, что все эти процессы осуществляются с помощью каких-то материальных образований, и мы можем представить себе эти образования как некие програм­мы или планы поведения¹¹ по аналогии с программами, хра­нящимися в памяти вычислительной машины.

Еще одно важное понятие кибернетики, необходимое для описания поведения, это — иерархия. Цели и планы поведения образуют иерархию, в которой более сложные и общие цели требуют для своего осуществления постановки и осуществле­ния ряда более простых, вспомогательных целей; соответству­ющие планы поведения включают — или вызывают — более простые планы, подобно тому как программа для вычисли­тельной машины может вызывать несколько вспомогательных программ. Прежде чем съесть ложку супа, ребенок должен научиться держать ложку в руке, зачерпывать ею суп из тарел­ки, перемещать ложку таким образом, чтобы суп не выливался. Планы, осуществляющие эти действия, входят в качестве состав­ных элементов в план 'съесть суп'. Съедение супа в свою оче­редь является элементом более сложного плана — у взрослого, во всяком случае. Прежде чем съесть суп, надо его сварить, а для этого надо иметь продукты, для чего необходимо иметь деньги. Чтобы иметь деньги, надо работать, а чтобы работать, надо сначала учиться, приобрести профессию. Так мы приходим к целям и планам самого высокого уровня.

При движении вверх по иерархии целей и планов цели становятся все более общими и долговременными. То же относится и к планам поведения. Для их выражения становятся необходимыми все более общие, абстрактные понятия. Параллельно с временным масштабом естественным образом растет и пространственный масштаб. Когда вы бежите к автобусу, стоящему на остановке, с единственной целью успеть вскочить в него, вы не думаете больше ни о чем и ни о ком. Это — масштаб секунд и минут. Когда вы планируете свои действия в масштабе часов и дней, ваши интересы и планы неотделимы от инте­ресов и планов вашей семьи и других близких вам людей. Пла­ны в масштабе лет и десятилетий неотделимы от классовых и национальных интересов. Наконец, когда вы думаете в масш­табе поколений, вы должны думать о человечестве в целом.

Уже фиксация цели мозгом пробивает серьезную брешь в концепции 'бытие определяет сознание'. Птица, начинающая вить гнездо, руководствуется своим инстинктом; никакого реального 'бытия' гнезда пока не существует. Однако еще важнее вопрос о происхождении целей и планов. Я буду раз­бирать этот вопрос в духе того подхода, на котором основана моя книга 'Феномен науки'¹², а именно - на основе понятия о 'метасистемном переходе'. 

Этот раздел покажется странным в общем контексте. Однако читателю придется смириться с этим. Язык и понятия кибернетики становятся частью общего образования, как арифметика, и я думаю, что это очень многообещающее явление. Так как мне все-таки приходится быть очень кратким, я приношу извинения за проистекающую отсюда фрагментарность и кон­спективность. За связным и детальным изложением отсылаю к 'Феномену науки'.

Итак, представим себе некоторую систему S. И представим, что какое-то число систем S или систем типа S соединены в еди­ное целое и снабжены вдобавок какой-то управляющей ими системой. Образованную таким образом систему S+ назовем метасистемой по отношению к системе S. Метасистема S+содержит ряд систем S в качестве своих подсистем и содержит также средства, позволяющие управлять этими подсистемами — в самом широком смысле: координировать их работу, модифицировать их, генерировать и т. д. Переход от системы S к метасистеме S+ мы называем метасистемным переходом.

Данное нами определение касается структурного аспекта. Очень часто мы не знаем детальной кибернетической структу­ры сложных систем, с которыми имеем дело, но можем наблю­дать за внешним проявлением деятельности этих систем, за их функционированием. Как будет выглядеть метасистемный переход в аспекте функциональном? Пусть система S обнару­живает некоторую деятельность А. Будем наблюдать за дея­тельностью метасистемы S+. Мы обнаружим новый тип дея­тельности — А+, который состоит в управлении деятельно­стью А.

В 'Феномене науки' я рассматриваю метасистемный пере­ход как элементарную единицу или квант эволюции. Все ка­чественные шаги на пути эволюции являются метасистемными переходами большего или меньшего масштаба. Уже сущест­вующие, сформировавшиеся образования могут совершенство­ваться в известных пределах путем мелких количественных изменений под действием естественного отбора. Но для ради­кальных сдвигов в структуре живого есть только один путь: метасистемный переход, при котором уже существующие образования используются природой как строительные блоки для нового сооружения. Естественный отбор, конечно, работает и здесь (природа всегда действует по методу проб и ошибок), но он теперь направлен на создание метасистемы S+ из подси­стем S. Образуется новый уровень иерархии по управлению, новый уровень организации живой материи. Или — неживой! Ибо и человек, конструируя и усложняя создаваемые им вещи, пользуется тем же — единственно существующим — методом.

Примеры метасистемных переходов: возникновение много­клеточных животных из одноклеточных; образование нерв­ной системы для управления движениями; переход от безус­ловного  рефлекса к условному; производство орудий, а также производство орудий для производства орудий и т. д.; образование общества из индивидуумов; разделение законо­дательной, исполнительной и судебной власти; станки с авто­матическим управлением; возникновение понятия о доказа­тельстве в математике; возникновение математической теории доказательства в математике (метаматематика).

Сравним условный рефлекс с безусловным. В первом случае ассоциации представлений врождены и фиксированы, они не зависят от индивидуального опыта животного. Во втором случае ассоциации управляемы, они возникают и исчезают в результате воздействия внешней среды на данную особь. Животное приобретает способность ассоциирования, оно становит­ся обучаемым. Это — метасистемный переход.

Переход от высших животных к человеку это еще один — и решающей важности — метасистемный переход; возникает способность управления ассоциированием. У животного ассоциации возникают только под воздействием внешней среды, человек же способен сам, по своему произволу, создавать новые ассоциации. Эта способность проявляется как воображение, языкотворчество, планирование, припоминание, самообучение. Короче говоря, это то же, что мы обычно называем мышлением. Эта же способность приводит и к низвержению абсолютной власти инстинкта.