Макияж — разве ты не отрекаешься от своего собственного лица, когда превращаешься в другого человека? Так ты выглядишь как привидение. Искусство макияжа лежит в том, чтобы сначала понять и принять своё собственное лицо без макияжа, чтобы потом с его помощью выделить его особенные черты. Учёный живёт как учёный, неуч как неуч. Важно только сделать самое лучшее из этой жизни, не трать время попусту.
Если мы проснёмся к самим себе, то нам, наконец, удастся сделать самое лучшее из нашей жизни. Но в этом деле нет остановки. Мы должны начинать его заново каждый день.
Ты находишься в процессе постоянного изменения, но каждое мгновение ты полностью твоё истинное «Я». Это не похоже на картинку на экране. Это, скорее, как луна в воде. Она постоянно в движении, действительна только в этом одном мгновении. Поэтому ты так легко можешь потерять её из виду. Но это мгновение единственное в своём роде, неповторимое как целая жизнь. Если ты потеряешь его из виду, то потеряешь всю свою жизнь — и что произойдёт тогда с тем, что здесь только что сказал Саваки? Ты уничтожишь всё это!
Ты практикуешь дзадзэн уже 5 или 10 лет? Ну и что! Ты должен каждый день заново искать свой путь.
Если ты сделаешь путь Будды своим собственным вопросом, то увидишь, что он меняется каждый день. Как я должен ступать на вечный путь в это мгновение, в этом случае? Мы должны заново пробуждаться каждое отдельное мгновение, по-новому практиковать его.
Кто знает, буду ли я ещё жив завтра? Кто ещё помнит вчера? Действительно важно лишь то, что я делаю прямо сейчас. Мои ноги должны так твёрдо стоять на земле, что с их помощью всё моё тело обоснуется на ней.
Идти путь Будды означает прекратить подражать другим. Ты не можешь повторить путь Будды за кем-нибудь, ты должен идти его сам, своим собственным способом. И спокойствие ума ты тоже не можешь ни за кем повторить — как ты хочешь имитировать чужое сатори? Речь идёт о тебе самом, на этом самом месте, в это самое мгновение. Какой смысл ссылаться на сатори твоего мастера? Это
То, что сегодня называют религией — это просто красивые слова, которые ни на что не годны, пустая выученная наизусть болтовня, которая не имеет никакого отношения к нашей жизни.
Слушать учение означает сначала наполнить водой пустой насос. Заурядный человек как пустой насос: наполненный воздухом, он не способен выкачать воду из колодца. Если сначала налить сверху немного воды, то он начинает качать воду из глубины наверх. Таким образом, обратно выходит вода, налитая вначале. И та вода, которая течёт после этого, происходит не от мастера или Будды, а из глубины собственного колодца.
Идти путь Будды означает раскрывать свою собственную природу.
Было бы глупо, если бы Саваки надел маску Шакьямуни Будды. Саваки отвечает сам за себя — он не даёт замещать себя Шакьямуни или Майтрейе. Потому как то, что может этот Саваки, не могут сделать на его месте ни Авалокитешвара, ни Шакьямуни. Когда ты увидишь, что у тебя есть что-то, что никто не может заместить, то будешь жить свою жизнь, не будучи кому-нибудь обузой. У тебя есть это уже со времён бесконечного прошлого. Это то, что является в тебе самым важным.
Ценность человека не определяется его зарплатой. Но что же тогда истинная ценность человека? Если ты ищешь её, то тебе нужно сначала найти самого себя. Когда кто-нибудь начинает этот поиск, то он этим уже нашёл наибольшее счастье человека. Познакомиться с самим собой — что могло бы быть больше этого?
Как ученики Бодхидхармы мы не учимся у кого-нибудь другого. Мы не учимся как дети, которые берут часы игры на пианино. Наша начальная точка — это тело с головой, руками и ногами. Мы постоянно должны спрашивать нас, не является ли наша практика чем-то высокомерным и заученным наизусть. Наше счастье должно состоять в том, чтобы найти твёрдую опору в нас самих — это означает быть Буддой.
Что является целью нашей практики? Каждый день заново открывать нас на основе учения Будд и патриархов — в этой жизни, в которой каждый день есть самый первый день. В этой безграничной жизни речь идёт о том, как мы откроем нас самих — абсолютно новыми, не подражая кому-либо и не ссылаясь на зазубренное. Полностью живи самого себя, открывай свою собственную жизнь заново!
Если бы у меня были деньги, моё учение было бы бессмысленным. Только потому, что я беден, то, что я говорю, имеет какую-то ценность. Это просто подходит ко мне. Я не отрезаю сам себе воздух. Я пробуждаюсь к самому себе.
Я вырос сиротой, без денег и не особо умным — все условия вместе, чтобы быть несчастным в этом мире. Никто не должен был бы быть несчастнее меня, но мне кажется, что я живу самую счастливую жизнь мира. Я бы не мог быть более благодарным за эту жизнь.
Когда я был ещё мальчиком на побегушках в Эйхэйдзи, то сидел однажды один в полутёмном зале для дзадзэн. Когда кухарка, которая обычно сильно досаждала мне во время работы, увидела это, она невольно бросилась на пол и поклонилась передо мной, как будто бы я был самим Буддой. Этот опыт определил всю мою жизнь. Тут я заметил, что должен практиковать дзадзэн всю свою жизнь: «В дзадзэн есть что-то, что заставляет падать на пол даже эту старуху… Не знаю почему, но дзадзэн ценнее, чем я мог бы себе вообще представить». Таким образом, я жил всю свою жизнь ради пути дзадзэн. Я благодарен за возможность носить кэса (одеяние монаха) и сидеть дзадзэн.
В моей жизни у меня нет цели проповедовать высшую истину или медитировать о глубоких мыслях. Я просто прямо следую учению Будд и патриархов и сижу. В восемнадцать лет мне стало ясно, что нет ничего ценнее жизни ради дзадзэн.
Если ты знаешь о чём идёт речь в твоей жизни, то потрать все свои силы воплотить это в реальность. Не нужно приглашать других делать это с тобой. Никто не может делать это за тебя: ты должен полностью жить свою собственную жизнь.
Для меня нет пути кроме дзадзэн. На этом пути у меня нет причин завидовать другим или смотреть на кого-то сверху вниз. Потому что я не хочу быть как кто-то другой. Президент? Хрен с ним! Саваки достаточно быть просто Саваки, кем же ещё!?
Я ничего больше не желаю в этой жизни. Я не падаю ни перед кем на колени, чтобы клянчить. Я не цепляюсь ни за что, что другие хотели бы получить от меня. Если у меня есть поесть, то я ем. Если нет, то нет. Мой ум полон решимости: Пока я буду жить, я буду жить, и когда придёт время умирать, я умру. В это мгновение жизнь расстилается передо мной так ясно и безгранично, как голубое небо — что бы могло быть более прекрасным?
У меня нет родины. Зато я везде дома, нигде не чувствую себя гостем. В какой бы храм меня не пригласили, я живу там, как будто бы это был мой собственный храм. Я просто свободно живу, без особых проблем. В каждом шаге, который я делаю, я нахожу свой дом. В каждом шаге лежит вселенная. Нет места, куда я иду, нет места, куда возвращаюсь. Нет места, где бы я мог спрятаться, нет места, куда бы стремился.
Первоначально всем из нас всего достаточно. Тосуй Осё называет это «твой ум, который полностью Будда». Быть Буддой означает полагаться на себя и быть довольным. Это не означает лезть из твоего заурядства в высоту, чтобы быть ближе к Будде — как будто бы ты сам поднимал свою цену. Пока мы торгуемся о цене какой-нибудь вещи, мы двигаемся в нашем мире заурядного человека, который не имеет никакого отношения к миру Будд.
Много лет я вертелся в водовороте кармы, пока дзадзэн не перешёл мне в плоть и кровь. Чем же я заслужил наконец-то найти покой в дзадзэн? Какая бы радость могла быть больше чем возможность просто сидеть в дзадзэн? Ради этого дзадзэн я хочу есть всю свою жизнь и, если болен, принимать лекарства, вся моя жизненная энергия должна быть направлена на этот дзадзэн. И я благодарен, что до сегодняшнего дня все эти люди вокруг меня давали мне поесть, наполняли ванну и давали чистую одежду, чтобы сделать
