продолжил Дож более холодно. — К твоему сведению, я писал от всего сердца.

— О, мы все знаем о твоем преклонении перед Дамблдором, я бы даже осмелилась сказать, что ты все еще думаешь, что он святоша, несмотря на то что он отказался от сестры сквиба!

— Мюриэль!!! — завопил Дож.

Озноб, с которым не могло справиться ледяное шампанское, прокрался в грудь Гарри.

— Что ты имеешь ввиду? Кто сказал, что она была сквиб, я думала она больна?

— Тогда ты ошибался, Барри! — отпарировала тетушка Мюриэль, наслаждаясь произведенным эффектом. — В любом случае, как ты предполагаешь себе эту историю? Это произошло за много лет до того как ты появился в проекте и реальность для нас, тех кто выжил и никогда не знал что же произошло. Именно поэтому я не могу дождаться когда увидят свет раскопки Риты Скитер! Дамблдор долгое время скрывал о своей сестре.

— Вранье! — прохрипел Дож. — От начала до конца вранье!

— Он никогда не рассказывал мне о своей сестре, — произнес все еще с холодом внутри Гарри.

— Почему бы он рассказывал тебе?! — взвизгнула Мюриэль, немножко подпрыгнув на стуле, и попыталась уставиться на Гарри.

— Причина, по которой Альбус никогда не говорил об Ариане, — начал безэмоционально Элфай, — заключается в том, что ее смерть опустошила его.

— Почему никто никогда ее не видел, Элфай? — закудахтала Мюриэль. — Почему половина населения даже не знала, что она существует, пока не вынесли ее гроб из дома и не устроили похороны? Где был святоша Альбус, в то время как Ариана была заперта в подвале? Все время проводил в драгоценном Хогвартсе и не задумывался заглянуть в свой собственный дом?

— О каком подвальчике вы говорите? — спросил Гарри. — Что это значит?

Дож выглядел жалко, Мюриэль прокудахтала в ответ:

— Мать Дамблдора вселяющая ужас женщина была магглорожденной, хотя я слышала сама она утверждала иное…

— Она никогда ни на что не претендовала, Кендра была хорошей женщиной, — убого пробормотал Дож, а Мюриэль даже не обратила внимания.

— гордая и очень доминантная, она была из того сорта женщин, которых укрощает рождение Сквиба…

— Ариана не была сквибом.

— Пусть будет как ты говоришь, Элфай, но почему же она не посещала Хогвартс? — сказала Мюриэль и опять развернулась к Гарри. — В наши дни сквибы чаще всего остаются в тени, хотя это крайняя мера запирать маленькую девочку в доме и заставлять влачить жалкое существование…

— Я тебе говорю, что ничего такого не было, — вставил Дож, но тетушка пропустила мимо ушей и продолжила обращаясь к Гарри.

— Сквибы обычно отправляются в Маггловскую школу и вынуждены приживаться в обществе Магглов. Некоторые благодетели пытаются найти им место в мире Волшебников, где они будут вторым сортом. Но у Кендры Дамблдор не было и в мечтах отдавать дочь в Маггловскую школу.

— Ариана была слабой, — сказал Дож в отчаянии, — ее здоровье ей не позволяло…

— Не позволяло выходить из дома? — закудахтала Мюриэль. — Она никогда не посещала больницу Святого Мунга и ни один Лекарь не обследовал ее.

— Действительно? Как ты можешь знать об этом…

— К твоему сведению, Элфай, мой кузин Ланселор работал в свое время лекарем там и рассказал моей семье по большому секрету, что Ариана никогда не бывала в больнице Святого Мунго.

Дож был на грани истерики, а тетушка Мюриэль, казалось, весьма довольная собой, щелкнула пальца, чтобы принесли еще шампанского. Оцепеневший Гарри, вспоминал как Дурсли кричали на него, запирали и держали подальше, как будто преступление быть волшебником. Пеняла ли на свою судьбу сестра Дамблдора в своем заключении, запертая от магии? Пытался ли Дамблдор изменить ее судьбу, пока не уехал в Хогвартс воплощать свои таланты и гениальность.

— Сейчас я думаю, если бы Кендра не умерла раньше, — Мюриэль возобновила. — Должна сказать, она бы прикончила Ариану…

— Как ты так можешь Мюриэль? — закричал Элфай. — Мать убьет свою дочь? Думай что говоришь!

— Если мать может запирать долгие годы свою дочь из-за такого пустяка, почему бы и нет? — пожала плечами Мюриэль. — Как я сказала этого не произошло, ведь Кендра умерла раньше. Да, Ариана была доведена до отчаяния, может она и убила Кендру в борьбе? Пораскинь мозгами, Элфай, ты же был на похоронах Арианы?

— Да, был, — сказал Дож дрожащими губами. — Более печального события я не помню. Сердце Альбуса было разбито…

— Не только сердце, разве Аберфорт не разбил ему нос в середине церемонии?

Если до сих пор Дож выглядел ужасно, то по сравнению с тем каким он стал сейчас, это ничего не значило. Мюриэль убила его, она разгоготалась, закинув подбородок, набрала полный рот шампанского.

— Как ты… — прокряхтел Дож.

— Моя мама дружила с Батильдой Бакшот, — прервала его счастливая Мюриэль. — Батильда описывала это маме, а я подслушивала под дверью. Поссорились прямо у гроба! По словам Батильды, Аберфорт орал, что вся вина за смерть Арианы лежит на Альбусе и затем ударил его по лицу. Согласно Батильда, Эльбрус даже не защищался и его неординарность поведения оказалась достаточно для прекращения драки. Он бы мог вызвать на дуэль Аберфорта и разделать его с завязанными руками.

Мюриэль выпила еще шампанского. Рассказ об этом древнем скандале, веселил ее настолько, насколько приводил в ужас Дожа. Гарри не знал что думать, чему верить. Он хотел правды, а вся правда Дожа заключалась в том что он сидел и блеял, что Ариана была больна. Гарри не верилось, что Дамблдор оставался безучастным к жестокости, происходящей в его доме и все же было что-то странное в этой истории.

— Я вот что еще вам скажу, — продолжила уже икая Мюриэль. — Я думаю, что Батильда подкинула что-то Рите Скитер. Все эти намеки в интервью на важный источник приближенный к Дамблдору. Если бы она была там в связи с делом Арианы, это бы пригодилось.

— Батильда никогда бы не стала говорить с Ритой Скитер, — прошептал Дож.

— Батильду Бакшот, — спросил Гарри. — Автор «Истории Магии»?

Имя было напечатано на одном из учебников Гарри, надо признаться не очень внимательно изучаемых.

— Да, — вцепился в вопрос Дож, будто он жизнеопределяющий. — Самый талантливый историк магии и старый друг Альбуса.

— Слегка выжившая из ума, я слышала, — с готовностью добавила Мюриэль.

— Если это так, то со стороны Скитер было бы подло извлекать из этого выгоду, — сказал Дож. — И полагаться на слова Батильды.

— О, есть способы выудить воспоминания, думаю Рита Скитер хорошо с ними знакома. Но даже если Батильда совершенно ку- ку, я уверена, у нее сохранились старые фотографии, может быть даже письма. Она была знакома с Дамблдором долгие годы… Имеет смысл съездить в Годрикову Лощину, я думаю.

Гарри подавился глотком масляного эля. Дож постучал ему по спине, пока Гарри не прокашлялся и не посмотрел в помутневшие глаза тетушки Мюриэль.

— Батильда Хлоп живет в Годриковой Лощине?

— Да, она уже там вечность! Дамблдор поселил ее туда, после того как Персиваля посадили в тюрьму, и они стали соседями.

— Дамблдор жил в Годриковой Лощине?

— Я только что сказала это Барри, — раздраженно сказала Мюриэль.

Гарри сидел опустошенный. Почему ни разу за шесть лет Дамблдор не говорил ему, что родился, рос и потерял любовь в Годриковой Лощине? Там же где взаперти скрывались Лили и Джеймс, как мать и сестра Дамблдора? Посещал ли он их могилы, прогуливался в прошлом с Лили и Джеймсом? И никогда не рассказывал Гарри, ни разу не обмолвился…

И почему это было так «важно» Гарри не мог объяснить даже себе. Скрывать такую расхожую историю — это напоминает вранье. Он уставился прямо перед собой, едва замечая что происходит вокруг и не заметил как вышла из толпы Гермиона, пока она не поставила рядом с ним стул.

— Просто не могу больше танцевать, — она, задыхаясь, сняла туфлю и потерла ступню. — Рон пошел искать масляный эль. Это лишнее. Только что видела бушующего Виктора рядом с отцом Луны, похоже что они о чем-то спорили, — она опустила голос и спросила. — Гарри, все в порядке?

Он не знал с чего начинать, да это и не имело значения. В этот миг что-то большое и серебристое свалилось сквозь навес на танцпол пренебрежительно грациозно, поблескивая приземлилась рысь среди изумленных гостей, тут же неподвижно застывших посреди музыки. Затем Патронус широко открыл рот и медленно заговорил громким глубоким голосом Кандалболта Кингсли:

Всё казалось неясным и медленным. Гарри и Гермиона поднялись на ноги и достали палочки. Многие только начинали понимать, что произошло что-то странное; головы всё ещё были повёрнуты к тому месту, откуда исчезла серебряная кошка. Молчание расползлось от того место, где появился Патронус. Затем кто-то закричал.

Гарри и Гермиона бросились в паникующую толпу. Гости разбегались в разных направлениях; многие дисаппарировали; защитные чары вокруг Норы сдались.

— Рон! — кричала Гермиона. — Рон, где ты?

Они пробирались через танцплощадку, Гарри видел, как в толпе появились люди в мантиях и масках; затем он увидел Люпина и Тонкс, они оба подняли палочки и закричали "Протего!", крик разнёсся повсюду и отозвался эхом…

— Рон! Рон! — звала Гермиона, почти плача, пока они с Гарри пробирались сквозь толпу напуганных гостей. Гарри схватил её за руку, чтобы на не отстала, когда вспышка света пролетела над их головами, это было либо защитное заклинание, либо