людей, это для нашей безопасности.

Лили посмотрела на родителей, которые оглядывали платформу с неподдельным восхищением, наслаждаясь всем этим. Она опять повернулась к сестре и сказала тихим твердым голосом.

— А когда ты писала директору и умоляла его принять в школу, ты ее не считала школой для уродов.

Лицо Петуньи налилось кровью

— Умоляла? Я не умоляла!

— Я видела его ответ. Он был очень добр.

— Тебе не надо было читать, — прошептала Петунья, — это мое личное… как ты могла..?

Лили выдала себя взглядом, который бросила на стоящего неподалеку Снейпа. Петунья тяжело задышала.

— Его нашел тот мальчишка! Вы с ним лазили в моей комнате!

— Нет… не лазили… — теперь Лили начала защищаться. — Северус видел конверт, и не мог поверить, что маггл мог написать в Хогвартс, вот и все! Он сказал, что в почтовой службе тайно служат волшебники, которые…

— Эти волшебники суют свой нос везде! — сказала Петунья, она то бледнела, то краснела. — Уродина! — крикнула она своей сестре и побежала к родителям…

И снова все сменилось. Снейп шел по коридору Хогвартс-Экспресса, который сейчас ехал по сельской местности. Он уже надел школьную мантию, скорей всего впервые имея возможность сменить отвратительную маггловскую одежду. Наконец, он остановился перед купе, в котором находилась шумная группа детей. Лили сидела, забившись в угол возле окна, прижав лицо к стеклу.

Снейп отодвинул дверь купе и сел напротив Лили. Она взглянула на него, а затем снова уткнулась лицом в окно. Она плакала.

— Я не хочу с тобой говорить, — сказала она сдавленно.

— Почему?

— Тани н-ненавидит меня. Из-за того, что мы видели письмо от Дамблдора.

— И что?

Она бросила на него полный неприязни взгляд.

— А то, что она моя сестра!

— Да она всего лишь… — он замолчал; Лили была занята тем, что вытирала глаза, и ничего не услышала.

— Но мы едем туда! — сказал он, не в силах скрыть радость. — Мы едем в Хогвартс!

Она кивнула, промокнув глаза, и, на удивление себе, немного улыбалась

— Лучше бы тебе попасть в Слизерин, — сказал Снейп, увидев, что она повеселела.

— В Слизерин?

Один из мальчишек в купе, который до сих пор не интересовался Лили и Снейпом, оглянулся, а Гарри, до сих пор наблюдавший только за двоими у окна, увидел своего отца: худой, черноволосый, как и Снейп, но с каким-то непонятным отпечатком любви, даже обожания со стороны родителей, которого Снейпу сильно недоставало.

— Здесь кто-то хочет в Слизерин? Я, пожалуй, выйду, — обратился он к развалившемуся на противоположном месте мальчишку; Гарри подпрыгнул, когда узнал в нем Сириуса. Сириус не улыбнулся.

— Вся моя семья из Слизерина, — ответил он.

— Вот черт, — сказал Джеймс, — а я то думал, что ты нормальный!

Сириус ухмыльнулся.

— Может, я и нарушу традицию. А ты куда пошел бы, если бы мог выбирать?

Джеймс словно извлек невидимый меч.

— В Гриффиндор, куда идут храбрые сердцем! Как мой отец.

Снейп прыснул. Джеймс повернулся к нему.

— Ты против, что ли?

— Нет, — ответил Снейп, хотя его насмешка именно это и выражала. — Если в тебе храбрости больше, чем мозгов…

— А куда ты попадешь, раз у тебя нет ни того, ни другого? — поинтересовался Сириус.

Джеймс разразился хохотом. Лили села прямо, к лицу прилила кровь, она перевела с Джеймса на Сириуса неприязненный взгляд.

— Пошли, Северус, найдем другое купе.

— Оооооо…

Джеймс и Сириус скопировали ее высокий голос; Джеймс попытался подставить Снейпу ногу, когда он шел мимо.

— Увидимся, Слюнявиус! — донесся до них голос, когда дверь захлопнулась…

Следующее воспоминание…

Теперь Гарри стоял прямо за Снейпом, они с напряженными лицами стояли в одну линию перед факультетскими столами. Профессор Макгонагал вызвала, — Еванс, Лили!

Он смотрел, как его мать идет к шаткому стулу на трясущихся ногах и садится на него. Профессор Макгонагал надевает на нее шляпу, и через секунду, шляпа кричит, — Гриффиндор!

Гарри слышал, что Снейп издал тихий стон. Лили сняла шляпу, вернула ее профессору Макгонагал, и пошла к столу Гриффиндора, по пути она оглянулась на Снейпа, и грустно улыбнулась ему. Гарри видел, как Сириус пододвинулся, освобождая для нее место. Лили посмотрела на него, вспомнила, что произошло в поезде, и, скрестив руки, решительно отвернулась.

Церемония отбора продолжалась. Гарри видел, как Люпин, Петтигрю, и его отец присоединились к Сириусу за столом. Наконец, когда осталось распределить тольно дюжину учеников, профессор Макгонагал назвала Снейпа.

Гарри подошел вместе с ним с стулу, смотрел, как на него надевают шляпу. — Слизерин! — прокричала Сортировочная Шляпа.

И Северус Снейп пошел совсем в другую часть зала, ушел от Лили туда, где слизеринцы приветствовали его, где Люциус Малфой с блестящим значком старосты на груди похлопал его по спине, когда он садился возле него…

Следующее…

Лили и Снейп прогуливаются по внутреннему двору замка, о чем-то споря. Гарри поспешил, чтобы узнать, о чем же. Когда он подошел к ним, он увидел, что Снейп заметно вырос. Видно, уже прошло нескольно лет.

— … думаешь, что мы сможем быть друзьями? — спрашивал Снейп. — Лучшими друзьями?

— Мы уже друзья, Сев, и мне не нравится кое-кто из тех, с кем ты дружишь! Извини, но я ненавижу Эйвери и Малкибера! Малкибер! Что ты в нем нашел, Сев, у меня от него мурашки по коже! Ты знаешь, что он хотел сделать с Мэри Макдональд?

Лили оперлась на колонну и посмотрела в худое болезненное лицо.

— Ерунда, — ответил Снейп. — Это было смешно, вот и все.

— Да это было Черная Магия, и если ты считешь, что это смешно…

— А что творит этот урод Поттер со своими дружками? — внезапно спросил Снейп. От негодования он аж покраснел

— А что он творит? — не поняла Лили.

— Да они где-то шляются ночи напролет. И это как-то связано с Люпином. Куда он пропал?

— Он заболел, — ответила Лили. — Они говорят, что он болеет…

— Каждое полнолуние?

— Я знаю, что ты имеешь ввиду, — произнесла Лили холодно. — Да и вообще, почему ты ими так интересуешься? Какая тебе разница, что они делают ночью?

— Просто я хотел доказать тебе, что они не такие уж замечательные, как все думают.

От его пристального взгляда она покраснела.

— Но они не используют Черную Магию, — понизила она голос. — И почему ты такой неблагодарный? Я слышала о том, что случилось той ночью. Ты полез в туннель под Дракучей Ивой, а Джейми Поттер спас тебя…

Лицо Снейпа исказилось и он начал быстро и бессвязно бормотать, — Спас? Спас? Ты думаешь, что он герой? Да он спасал себя и своих дружков! Ты не уйдешь… я не пущу…

— Не уйду? Не пустишь?

Ярко-зеленые глаза Лили превратились в щелки. Снейп отступил.

— Я не… я просто не хочу, чтобы ты совершила глупость… Он обманывает тебя, Джеймс Поттер обманывает тебя! — эти слова, казалось, вырвались у него против воли. — И он не… все считают… герой квиддича, — в этой бессвязной речи было столько горечи и обиды, что брови Лили ползли все выше и выше на лоб.

— Я знаю, что Джеймс Поттер — заносчивая тряпка, — перебила она Снейпа. — Не надо мне этого объяснять. Но то, что делают Малкибер и Эйвери, это ведь зло. Зло, Сев. Я не понимаю, как ты можешь дружить с ними.

Гарри показалось, что Снейп даже не слышал то, что она сказала о Малкибере и Эйвери. Как только она назвала Джеймса Поттера тряпкой, он сразу расслабился, и, когда они пошли дальше, в его походке появилась живость.

Потом Гарри снова увидел, как после СОВ Снейп вышел из Большого зала и рассеяно расположился рядом с тем буком, где сидели Джеймс, Сириус, Люпин и Петтигрю. Но в этот раз Гарри наблюдал за всем издалека, он знал, что произойдет после того, как Джеми поднимет Снейпа в воздух и начнет издеваться над ним, и ему не хотелось слышать это снова… Он видел, как Лили подошла к ним и начала защищать Снейпа. Издалека слышал, как Снейп выкрикнул это непростительное слово «грязнокоровка».

И вновь все поменялось…

— Прости.

— Отстань.

— Прости меня!

— Не трать слова.

Была полночь. Лили стояла в ночной сорочке, сложив на груди руки, возле портрета Полной Дамы на входе в башню Гриффиндора.

— Я пришла только потому, что Мэри сказала, что ты собирался тут заночевать.

— Собирался. И заночевал бы. Я не хотел называть тебя грязнокоровкой, это…

— Вырвалось? — безжалостно спросила она. — Слишком поздно. Я прощала тебя уже много лет. Никто из моих друзей не понимают, почему я даже разговариваю с тобой. Ты и твои друзья-Пожиратели… видишь, ты даже не отрицаешь! Не отрицаешь, что ты один из них! Не можешь дождаться, когда присоединишься к Сам-Знаешь-Кому?

Он открыл рот, но потом закрыл, так ничего и не сказав.

— Не буду больше обманывать себя. Ты выбрал свой путь, я выбрала свой.

— Нет, послушай, я не хотел…

— … называть меня грязнокровкой? Но таких как я ты называешь грязнокровками, Северус. Чем я от них отличаюсь?

Он хотел что-то возразить, но она, бросив на него презрительный взгляд, исчезла в проходе за портретом…

Коридор исчез, и Гарри пришлось подождать, пока не появится новое воспоминание: вокруг него постоянно сменялись силуэты и цветные пятна, и, наконец, он увидел, что стоит на вершине холма, вокруг темно и холодно, ветер свистит в голых ветках деревьев. Взрослый Снейп, тяжело дышал, вертелся на месте, крепко зажав палочку в руках, ожидая