них.

Он падал в потоке света, пока его ноги не ткнулись в теплую землю. Он увидел, что находится на детской площадке. Далеко на горизонте была видна огромная труба. Две девочки качались на качелях, а из кустов за ними наблюдал тощий мальчишка. У него были очень длинные черные волосы, а одет он был чересчур несоответствующая: слишком короткие джинсы, слишком большое пальто, которое наверняка принадлежало кому-то постарше, и похожая на блузку рубашка.

Гарри подошел поближе к мальчишке. Снейпу было около девяти или десяти, лицо было землистого цвета, волосы свисали неопрятными прядками. Когда он смотрел на младшую из двух девочек, которая взмывала в воздух все выше и выше, на его лице появлялась нескрываемая жадность.

— Лили, не делай этого, — пронзительно кричала старшая девочка.

Но девочка взмывала в воздух все выше и выше, она будто летела, подлетая вверх, она каждый раз громко смеялась, и, вместо того, чтобы упасть на асфальт, она, похожая на воздушную гимнастку, задерживалась вверху слишком надолго, а вниз спускалась слишком легко.

— Мама сказала тебе не делать этого!

Петунья с хрустом затормозила пятками о землю, затем соскочила с качелей, уперев руки в бока.

— Мама сказала, что тебе нельзя, Лили!

— Да можно мне, — ответила Лили, хихикая. — Тани, посмотри лучше как я умею.

Петунья оглянулась по сторонам. Кроме них на площадке никого не было, а про Снейпа в кустах девочки не знали. Лили подняла с земли цветок, упавший с того куста, за которым прятался Снейп. Петунья придвинулась вперед, разрываясь между любопытством и неодобрением. Лили подождала, пока Петунья не подойдет поближе, а потом протянула ей ладонь. На ней был цветок, который постоянно открывал и закрывал лепестки, похожий на странную устрицу с несколькими губами.

— Прекрати! — взвизгнула Петунья.

— Да это неопасно, — сказала Лили, но руку с цветком убрала, а затем бросила его обратно на землю.

— Это неправильно, — сказала Петунья, но проследила взглядом за полетом цветка, и теперь смотрела на него не отрываясь. — Как ты это делаешь? — добавила она со страстным желанием в голосе.

— Да это ведь просто? — Снейп больше не мог прятаться и выскочил из-за кустов. Петунья взвизгнула и побежала обратно к качелям, а Лили, хоть и напугалась, но осталась на месте. Снейпу, казалось, было стыдно за такое появление. Когда он посмотрел на Лили, к его землистого цвета щекам прилила кровь.

— Что просто? — спросила Лили.

Снейп был очень возбужден. Он бросил быстрый взгляд на Петунью, которая сейчас была у качелей, и понизив голос, сказал, — Я знаю кто ты.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ты… ты ведьма, — прошептал Снейп.

Она выглядела оскорбленной.

— Очень невежливо говорить такое кому-либо!

Она развернула, и, высоко задрав нос, пошла к сестре.

— Нет! — сказал Снейп. Он был очень красный, и Гарри удивлялся, почему он не снимет свое смешное пальто, разве только потому, что не хочет показывать блузку под ним. Он пошел за девочками, выглядя так же как выглядел и повзрослев, как летучая мышь.

евочки с неодобрением рассматривали его, стоя на площадке с качелями, будто это было особое безопасное место.

— Нет, — сказал Снейп Лили. — Ты ведьма. Я давно за тобой наблюдаю. Но это нормально. Моя мама тоже ведьма, а я волшебник.

Петунья холодно рассмеялась.

— Волшебник! — взвизгнула она, шок от его неожиданного появления прошел и к ней вернулась храбрость. — Я знаю кто ты. Ты сын Снейпа! Они живут к конце тупика Прядильщиков у реки, — сказала она Лили, и по ее тону было ясно, что ничего хорошего она об этом месте не думает. — Почему ты за нами следил?

— Я не следил, — сказал Снейп, красный, с грязными волосами и неуютно себя чувствовавший на ярком солнце. — Во всяким случае не за тобой, — добавил он злобно. — Ты — маггла.

Даже если Петунья не знала прежде этого слова, то его тон говорил обо всем ясно.

— Лили, пойдем отсюда! — резко сказала она. Лили послушалась сестру, пристально глядя на Снейпа. Он стоял и смотрел, как они выходят через калитку, и Гарри, посмотрев на Снейпа, понял, что тот сильно разочарован, что он готовился к этому долгое время, но все пошло не так, как он планировал…

Внезапно все вокруг изменилось. Сейчас он стоял в небольших зарослях. Он видел залитую солнцем реку, которая ярко блестела. Тени деревьев создавали прохладный зеленый полумрак. Два ребенка сидели по-турецки на земле лицом к лицу. Теперь Снейп был без пальто; его блузка выглядела очень странно в полутьме.

— … и если будешь колдовать вне школы, Министерство накажет тебя, пришлет письма.

— Но ведь я колдую!

— Все правильно. У нас пока что нет палочек. Можно колдовать, если ты ребенок и не можешь контролировать это. Но если тебе исполнилось одиннадцать, — он важно кивнул. — и они тебя уже учат, то тебе надо быть осторожней.

Ненадолго наступила тишина. Лили подняла с земли веточку и повертела ею в воздухе, и Гарри понял, что она представляет, как из ветки вылетают искры. Потом она бросила веточку и наклонилась к мальчику, — Это правда? Это не шутка? Петунья говорит, что ты мне врешь. Она говорит, что Хогвартса не существует. Он ведь существует?

— Для нас существует, — ответил Снейп, — а для нее — нет. И скоро мы получим письма.

— Правда? — прошептала Лили.

— Правда, — сказал Снейп, и даже со своими нестрижеными волосами и поношенной одеждой он производил на нее очень сильное впечатление, будто от него зависила ее судьба.

— А письмо правда с совой приходит? — шепотом спросила она.

— Обычно — да, — ответил Снейп, — но ты магглорожденная, поэтому придет кто-нибудь из школы и объяснит все твоим родителям.

— А магглорожденные сильно отличаются от остальных?

Снейп помедлил. Его черные глаза, ставшие еще темней от зеленого полумрака, обвели ее бледное лицо, темно-рыжие волосы.

— Нет. — сказал наконец он. — Разницы никакой нет.

— Хорошо, — расслабившись, сказала Лили. Было видно, что она сильно беспокоилась насчет этого.

— У тебя есть дар к магии, — сказал Снейп. — Я видел. Я все время наблюдал за тобой…

Он говорил медленно, растягивая слова; она не слушала, а растянулась на устланной листьями земле и смотрела на зеленый полог над головой. Он смотрел на нее с жадностью, так же, как он смотрел на нее на игровой площадке.

— Как дела у тебя дома? — спросила Лили.

У него между бровей залегла небольшая складка.

— Нормально, — сказал он.

— Они больше не ругаются?

— Нет, еще как ругаются, — он набрал горсть листьев и начал их рвать, не осознавая того, что он делает. — Но это скоро закончится, я скоро уеду.

— Твой отец не любит магию?

— Да он вообще ничего не любит, — сказал Снейп.

— Северус?

Рот Снейпа искривился в подобии улыбки, когда она произнесла его имя.

— Да?

— Расскажи мне еще раз о дементорах.

— А зачем тебе про них знать столько много?

— Если я использую магию вне школы…

— Они не отдадут тебя дементорам за это! Дементоры только для тех людей, кто делает действительно плохие вещи. Они охраняют магическую тюрьму, Азкабан. Ты туда не попадешь, ты еще…

Он опять покраснел и загреб еще больше листьев. Шелест за спиной заставил Гарри повернуться: Петунья, прятавшаяся среди деревьев, упала.

— Тани! — сказала Лили, с удивлением и приветствием в голосе, а Снейп подскочил на ноги.

— Ну и кто теперь следит? — закричал он. — Что тебе надо?

Петунья напряглась, она испугалась когда ее обнаружили. Гарри видел, что она хочет сказать что-нибудь резкое в ответ.

— А что это на тебе одето? — сказала она, указывая на грудь Снейпа. — Блузка твоей мамы?

Что-то сильно затрещало. Ветка над Петуньей отломилась. Лили закричала. Ветка задела Петунью за плечи, и она медленно покачнулась и заплакала.

— Тани!

Но Петунья убежала. Лили развернулась к Снейпу.

— Это ты сделал?

— Но, — он выглядел сразу и дерзко, и напугано.

— Это ты! — Она попятилась от него. — Это ты! Ты ее поранил!

— Нет…нет, это не я!

Лили не поверила. Посмотрев на него обжигающим взглядом, она убежала вслед за сестрой, а Снейп выглядел жалко и подавлено…

Все снова сменилось. Гарри осмотрелся. Он был на платформе девять и три четверти, и Снейп стоял рядом, немного сгорбившись, рядом с женщиной с желтым лицом и угрюмым видом, очень на него похожей. Снейп смотрел на семью, стоящую неподалеку. Две девочки стояли в стороне от своих родителей. Лили как бы оправдывалась перед сестрой. Гарри подошел ближе.

— … прости, Тани, пожалуйста, прости! Слушай… — она схватила ее руку и крепка сжала, но Петунья старалась вырваться. — Может быть я… нет, послушай, Тани! Может быть я смогу попросить профессора Дамблдора передумать!

— Я НЕ ХОЧУ ЕХАТЬ! — ответила Петунья, по-прежнему вырывая руку. — Ты думаешь, что я хочу поехать в какой-то глупый замок и учиться там тому, как стать… стать…

Её глаза блуждали по платформе, по кошкам, мяукающим на руках их владельцев, по совам, которые кричали и хлопали крыльями в клетках, по ученикам, некоторые уже переоделись в черные длинные мантии и грузят сундуки в красные паровоз или приветствуют друг друга после летних каникул.

— … думаешь, я хочу быть такой… уродиной?

Глаза Лили наполнились слезами, когда Петунья наконец вырвала руку.

— Я не уродина, — сказала Лили. — Ты говоришь ужасные вещи.

— Вот ты куда едешь, — со смаком продолжила Петунья. — В школу для уродов. Ты и тот мальчишка… извращенцы, вот вы кто. Это хорошо, что тебя изолируют от нормальных