Арагог-то уже умер. Если бы надо было его спасти…

— …я бы ещё меньше хотел пойти, — твердо сказал Рон. — Эрмиона, ты с ним не встречалась. Поверь мне, мёртвый он много лучше.

Гарри взял назад записку и начал рассматривать усеивающие её пятна. Тут и гадать не надо — на пергамент падали частые крупные слёзы.

— Гарри, ты же не собираешься туда пойти, — сказала Эрмиона. — Ради этого не стоит рисковать получить взыскание.

Гарри вздохнул: — Да, понимаю. Похоже, Хагриду придётся хоронить Арагога без нас.

— Пожалуй, — с облегчением произнесла Эрмиона. — Смотри, на Зельях сегодня почти никого не будет, все же пойдут на тест… Попробуй немного смягчить Слизхорна.

— Пятьдесят седьмой раз счастливый, полагаешь? — невесело спросил Гарри.

— Счастливый, — внезапно воскликнул Рон. — Гарри, это то, что надо — стань счастливым!

— Что ты имеешь в виду?

— Используй свое счастливое зелье!

— Рон, это — это оно самое! — ошеломлённо произнесла Эрмиона. — Конечно! Как я об этом не подумала?

Гарри уставился на них обоих: — Феликс Фелицис? Я не знаю… Я его, вроде, берёг…

— Для чего? — недоверчиво потребовал ответа Рон.

— Что вообще может быть важнее этой памяти, Гарри? — спросила Эрмиона

Гарри не ответил. Мысли о маленькой золотистой бутылочке нет-нет да появлялись в дальних уголках его воображения: смутные и нечёткие планы, где Джинни расставалась с Дином, Рон радовался, увидев её с новым парнем — эти планы бродили где-то на задворках его мозга, появляясь только в неясное время между сном и пробуждением…

— Гарри? Ты где витаешь? — спросила Эрмиона

— Что?… Ну да, именно так, — сказал Гарри, собравшись. — Да… хорошо, если я не смогу поговорить со Слизхорном сегодня днём, я выпью немного Феликса и повторю попытку вечерком.

— Тогда всё решено, — живо произнесла Эрмиона, встала и сделала грациозный пируэт. — Цель… Решимость… Собранность… — бормотала она.

— Ой, прекрати — взмолился Рон. — Меня и так уже тошнит от всего этого… Ой, быстро, спрячьте меня!

— Это не Лаванда! — раздраженно сказала Эрмиона, когда ешё какие-то девочки появились во дворике, и Рон нырнул за её спину.

— Славно, — Рон выглянул из-за плеча Эрмионы, чтобы проверить. — Ого, а они не очень счастливо выглядят, не так ли?

— Это сёстры Монтгомери, и конечно им не с чего радоваться, разве ты не слышал, что случилось с их младшим братом? — сказала Эрмиона.

— Если честно, я уже теряюсь в том, что происходит со всякими родственниками, — сказал Рон.

— Ну, на их братишку напал оборотень. Ходят слухи, что их мама отказалась помочь Пожирателям Смерти. Так или иначе, мальчику было всего пять лет, и он умер в больнице Святого Мунго, его не смогли спасти.

— Умер? — Гарри был в шоке. — Но оборотни же не убивают, они просто превращают тебя в одного из них, разве не так?

— Иногда убивают, — непривычно серьёзно сказал Рон. — Я слышал, такое случается, когда оборотень слишком увлёкся.

— А как звали того оборотня? — быстро спросил Гарри.

— Ну, по слухам это был Фенрир Бирюк, — ответила Эрмиона.

— Я знаю — это маньяк, который любит нападать на детей, про него мне как раз Люпин рассказывал, — сказал Гарри со злобой.

Эрмиона посмотрела на него.

— Гарри, ты должен достать эту память, — сказала она тусклым, без выражения, голосом. — Это же всё к тому, чтобы остановить Волдеморта, так ведь? Все эти ужасы, которые происходят, это всё из-за него…

Наверху, в замке, прозвенел звонок, и Эрмиона с Роном испуганно вскочили на ноги.

— У вас всё получится, — сказал Гарри им обоим, когда они направились в вестибюль, где уже собрались все остальные, сдающие Телепортационный Тест. — Удачи!

— И тебе тоже! — Эрмиона многозначительно сказала Гарри, направившемуся в подвальный класс.

В этот день на Зельях их было только трое: Гарри, Эрни и Драко Малфой.

— Слишком молоды, чтобы телепортировать? — дружелюбно спросил Слизхорн. — Ещё семнадцать не стукнуло?

Они покачали головами

— Ну хорошо, — улыбнулся Слизхорн, — раз нас сегодня так мало, мы немножко поразвлекаемся. Я хочу, чтобы вы мне намешали что-нибудь диковинное!

— Славно сказано, сэр, — с подчёркнутой радостью потёр руки Эрни. Малфой, напротив, даже не улыбнулся. — Что вы умеете в виду под «диковинным»? — раздражённо спросил он.

— Ну, удивите меня, — Слизхорн явно не хотел быть серьёзным.

Малфой хмурился, открывая свой учебник по зельям. Было яснее ясного, что для него этот урок — просто потеря времени. Гарри, глядя на него из-за своей книги, подумал, что Малфой, без сомнения, предпочёл бы провести его в Выручай-комнате.

Было ли это его воображением, или Малфой, как и Тонкс, выглядел похудевшим? Он точно стал бледнее, его кожа как-то посерела, но это, может быть, потому, что он сейчас редко выходил на солнце. Но что точно пропало — так это прежний дух самодовольства, радостного возбуждения и превосходства; пропала та важность, с которой Драко в Хогвартском экспрессе открыто хвастался миссией, порученной ему Волдемортом… По мнению Гарри, тут мог быть только один вывод: какой бы эта миссия ни была, шла она плохо.

Ободрённый таким заключением, Гарри пролистал свой экземпляр «Углублённого приготовления зелий» и нашел изрядно исправленный Принцем-полукровкой рецепт «Эйфорического Эликсира», который не только в самый раз соответствовал заданию Слизхорна, но и (сердце Гарри подпрыгнуло, когда он про это подумал) мог так улучшить его настроение, что он был бы согласен отдать ту самую память… если Гарри заставит его этот эликсир попробовать…

— О, это выглядит ну просто замечательно, — сказал Слизхорн полтора часа спустя, когда, потирая руки, смотрел на сияющее как солнце золотистое содержимое котла Гарри. — Эйфория, как я понимаю? Но… чем это пахнет? Мммм… ты добавил щепоточку перца, верно? Необычно… но какой прилив вдохновения, Гарри! Да, это уравновесит кое-какие побочные эффекты, ну там тягу распевать песни, или чесотку в носу… Я действительно не могу понять, мой мальчик, как у тебя рождаются такие идеи, если только…

Гарри ногой задвинул книгу Принца-полукровки поглубже в сумку.

— …это не говорят гены твоей мамы!

— Нда…наверное, — с облегчением вздохнул Гарри.

Эрни насупился; твёрдо намеренный хоть раз обогнать Гарри, он опрометчиво изобрёл свое собственное зелье, которое свернулось на дне котла и стало похоже на лиловую клёцку. Малфой, с кислой миной, уже собирал свои вещи; Слизхорн назвал его Икотный Раствор «удовлетворительным».

Прозвенел звонок, и Эрни с Малфоем тут же вышли.

— Сэр, — начал Гарри, но Слизхорн тут же посмотрел через плечо и, увидев, что в комнате только он и Гарри, поторопился уйти так быстро, как мог.

— Профессор… профессор, вы не хотите попробовать мое зе…? — отчаянно воззвал его Гарри, но Слизхорн уже сбежал.

Расстроенный, Гарри очистил свой котёл, собрал вещи, вышел из подземелья и медленно побрёл вверх по лестнице, в гостиную.

Рон и Эрмиона пришли ближе к вечеру.