стены, стук и торопливые шаги. Гарри постучал в дверь, и внутри всё внезапно затихло. Затем дверь приоткрылась, и сквозь тоненькую щёлку они увидели смотрящий на них глаз Локхарта.

«О, мистер Поттер, мистер Висли, – сказал он, приоткрывая дверь чуточку шире. – Я сейчас немного занят – но если вы ненадолго…»

«Профессор, у нас для вас кое-какие сведения, – сказал Гарри. – Мы думаем, они вам помогут».

«А – ну хорошо – это не очень, – часть лица Локхарта, которую они могли видеть, очень неловко выглядела. – Я имею в виду – ну ладно – хорошо…» Он открыл дверь, и они вошли.

Кабинет был почти полностью ободран. Два больших чемодана стояли открытыми на полу. Мантии, нефритово-зелёная, сиреневая, тёмно-синяя, как ночное небо, были наспех сложены в одном; в другом были кучей свалены книги. Фотографии, ранее покрывавшие стены, были распиханы по ящикам на столе.

«Вы куда-то уезжаете?» – спросил Гарри.

«Собственно говоря, да, – ответил Локхарт, срывая с двери свой портрет в натуральную величину и сворачивая его. – Срочный звонок – неотложный – должен ехать…»

«А как же моя сестра?» – отрывисто спросил Рон.

«Ну, что касается её – очень прискорбно, – сказал Локхарт, избегая смотреть им в глаза, в то же время рывком открыв ящик стола и выгребая его содержимое в мешок. – Никто не сожалеет более чем я…»

«Вы учитель защиты от Темных Сил! – воскликнул Гарри. – Вы не можете уйти сейчас! Сейчас, когда здесь столько Чёрной магии!»

«Ну – должен сказать – когда я брался за эту работу, – пробормотал Локхарт, укладывая носки поверх своих мантий, – в перечне обязанностей ничего – я не ожидал…»

«Вы хотите сказать, что вы удираете? – не веря своим ушам, спросил Гарри. – После всего, что вы сделали, если верить книгам…»

«Книги могут вводить в заблуждение», – деликатно заметил Локхарт.

«Их же вы написали!» – крикнул Гарри.

«Дорогой мой, – сказал Локхарт, выпрямляясь и строго глядя на Гарри. – Рассуждай здраво. Мои книги и вполовину бы так не продавались, если бы люди не думали, что всё это сделал я сам. Никто не захочет читать про старого уродливого колдуна из Армении, даже если тот действительно спас деревню от оборотней. На книжной обложке он выглядел бы отвратительно. А у ведьмы, изгнавшей бэндонскую баньши, была заячья губа. Я только хочу сказать – рассуди сам…»

«То есть вы просто присвоили себе заслуги других?» – недоверчиво спросил Гарри.

«Ах, Гарри, Гарри, – сказал Локхарт, укоризненно качая головой, – это далеко не так просто. Это потребовало усилий. Мне нужно было разыскать этих людей. Расспросить их в точности, как им удалось это сделать. Затем я должен был наложить на них заклятье беспамятства, чтобы они не вспомнили, что они сделали. Если есть на свете что-то, чем я горжусь, так это мои заклятья беспамятства. Нет, Гарри, это была огромная работа. Видишь ли, подписывать книги и фотографии – это ещё не всё. Если ты жаждешь славы, ты должен быть готов к долгому, тяжёлому и изнурительному труду». Он со стуком захлопнул крышки чемоданов и запер их.

«Так, – сказал он. – Думаю, это всё. Ах да, ещё одна вещь». Он вытащил свою волшебную палочку и направил на них.

«Ужасно сожалею, мальчики, но я должен применить заклятие беспамятства и к вам. Я не могу позволить, чтобы вы выболтали мои секреты. А то мне никогда больше не продать ни одной книги…» Гарри выхватил свою палочку как раз вовремя. Локхарт не успел прицелиться, когда Гарри завопил:

«Разоружармус!»

Локхарт отлетел назад, завалившись за чемоданы; его палочка взлетела высоко в воздух; Рон поймал её и выкинул в открытое окно.

«Не следовало позволять профессору Снэйпу учить нас этому заклинанию», – яростно сказал Гарри, отпихивая чемодан. Локхарт испуганно глядел на него снизу вверх, ещё более ничтожный. Гарри продолжал целить в него своей палочкой.

«Чего вы от меня хотите? – промямлил Локхарт. – Я не знаю, где находится Потайная Комната. Ничем не могу помочь».

«Вам везёт, – сказал Гарри, под прицелом своей палочки заставляя его встать. – Мы думаем, что мы знаем, где она. И что находится внутри. Пошли». Они отконвоировали Локхарта из его кабинета, вниз по ближайшей лестнице, через тёмный коридор, на стенах которого светились надписи, к двери туалета Мрачной Миртл. Они пропустили Локхарта вперед. Гарри было приятно видеть, как он дрожит. Мрачная Миртл сидела на бачке в последней кабинке.

«А, это ты, – сказала она, увидев Гарри. – Чего тебе нужно теперь?»

«Спросить тебя, как ты умерла», – сказал Гарри. Весь облик Миртл моментально изменился. Она выглядела так, будто ей ещё никогда не задавали столь лестного вопроса.

«Ооо, это было ужасно, – со смаком произнесла она. – Это случилось как раз тут. Я умерла в этой самой кабинке. Я спряталась, потому что Оливия Хорнби дразнила меня из-за моих очков. Дверь была заперта, я плакала, и тут я услышала, как кто-то вошёл. Они сказали что-то странное. Я думаю, это был какой-то другой язык. Но вот что меня действительно удивило – так это то, что разговаривал мальчик. Так что я отперла дверь, чтобы сказать ему, чтобы он шёл в свой туалет, и тут, – Миртл важно напыжилась, сияя, – я умерла».

«Каким образом?» – спросил Гарри.

«Понятия не имею, – приглушенно сказала Миртл. – Я только помню, что увидела огромные жёлтые глаза. Всё моё тело будто онемело, а затем я почувствовала, что меня уносит… – она мечтательно смотрела на Гарри. – А потом я вернулась. Мне, видишь ли, было предначертано являться Оливии Хорнби. О да, она пожалела, что когда-то смеялась над моими очками».

«А где именно ты увидела глаза?» – спросил Гарри.

«Где-то там», – сказала Миртл, неуверенно показывая в направлении раковины перед её туалетом. Гарри и Рон кинулись к раковине. Локхарт стоял на значительном удалении, с выражением крайнего ужаса на лице.

Раковина выглядела совершенно обыкновенно. Они обследовали каждый дюйм внутри и снаружи, включая трубы под ней. И тут Гарри увидел: на боку одного из медных кранов была нацарапана крошечная змейка.

«Эти краны никогда не работали», – оживленно объяснила Миртл, пока он пытался повернуть его.

«Гарри, – сказал Рон. – Скажи что-нибудь. Что-нибудь на языке Заклинателей».

«Но ведь…», – Гарри тяжело задумался. У него получалось говорить на языке змей только когда он встречался с настоящей змеей. Он пристально смотрел на миниатюрную гравировку, пытаясь вообразить её живой.

«Откройся», – произнёс Гарри. Он взглянул на Рона, который покачал головой.

«Это английский», – сказал Рон. Гарри снова посмотрел на змейку, стараясь поверить, что она живая. Когда он повернул голову, ему показалось в неверном свете свечей, что змейка движется.

«Откройся», – произнес он снова. На этот раз он не услышал слов; странное шипение сорвалось с его губ, и в то же мгновение кран засветился ярким белым светом и начал поворачиваться. В следующую секунду раковина рухнула вниз, открывая большую трубу, достаточно широкую, чтобы в неё мог проскользнуть человек. Гарри услышал тяжёлое дыхание Рона и снова посмотрел на трубу. Он решил уже, что он будет делать дальше.

«Я спускаюсь», – сказал он. Теперь, когда они нашли вход в Комнату, пока ещё оставался самый слабый, самый маленький, самый безумный шанс, что Джинни жива, он не мог не идти туда.

«Я тоже иду», – отозвался Рон. Повисла пауза.

«Ну что ж, похоже, я вам не нужен, – сказал Локхарт, улыбаясь бледной тенью своей прежней улыбки. – Я только…» Он положил ладонь на ручку двери, но и Рон, и Гарри направили на него свои волшебные палочки.

«Ты пойдешь первым», – рыкнул Рон. Бледный, без волшебной палочки, Локхарт приблизился к отверстию.

«Мальчики, – сказал он, и его голос упал. – Мальчики, к чему это?» Гарри ткнул его своей палочкой в