— Любимый мой…

Ей не нравилось просыпаться воскресным утром. Началось это с того дня, когда она узнала, что мать покинула их с отцом после шумного субботнего приема. Так что Пола до сей поры встречала воскресенья настороженно.

И надо же было случиться, чтобы именно в последний день недели она проснулась рядом с Роже Бродо! Который к тому же является клиентом их фирмы. Интересно, о чем она думала вчера?

Пола со стоном зажмурилась.

К сожалению, это проблемы не решило. Она все равно ощущала тепло обнаженного мужского тела, запах одеколона, с ночи оставшийся не только на подушке, но и на ней самой!

Роже потянулся и крепче обнял ее. Скрипнув зубами, Пола притаилась как мышка, надеясь, что он вновь уснет.

Не тут-то было! Когда спустя несколько минут она открыла глаза, обнаружилось, что Роже с беспокойством изучает ее лицо.

— Что-то случилось?

Пола слабо улыбнулась.

— Нет.

— Ты уверена?

— Я… э-э… Пожалуй, мне нужно глотнуть воды. — Она высвободилась из его объятий и опустила ноги на пол.

— Обезвоживание организма, — со знанием дела констатировал он. — Ты выпила вчера слишком много шампанского.

— Вчера вообще всего было слишком много, — пробормотала Пола себе под нос.

— Что?

Она не стала повторять сказанное, ища глазами, чем бы прикрыться. Как на грех, поблизости ничего не оказалось. Пришлось через всю комнату идти к креслу, на котором лежал халат.

Роже взбил свою подушку, чтобы удобнее было наблюдать за действиями Полы. Она же, чувствуя его неотрывный взгляд на своем обнаженном теле, испытывала сильное желание дать ему пощечину.

И как только меня угораздило впутаться во все это?

Надев халат, Пола туго затянула пояс. Себя она сейчас ненавидела даже больше, чем своего ночного гостя. Ведь знала же, что он бабник, так почему допустила вчерашнее?

— Нет, все-таки что-то случилось.

Пола предпочла сделать вид, что не улавливает подспудного смысла этого замечания.

— Ничего особенного, — пожала она плечами. — Выпью водички, и все пройдет.

— Подойди сюда, — негромко попросил он.

Вот, снова искушение! С которым тело Полы уже знакомо. Ей пришлось приложить немалые усилия, чтобы не повернуться и не броситься радостно на зов.

Ни одна пребывающая в здравом рассудке женщина не позволит втянуть себя в интимные отношения продолжительностью в один-единственный месяц! — сердито подумала она.

— Подойди!

— Сейчас, — сдавленно ответила Пола, убегая из спальни.

Она действительно выпила немного воды, но в постель не вернулась. Вместо этого, заварив себе чашку чаю, Пола направилась с ней в гостиную. Здесь со вчерашнего вечера горел свет. Они с Роже настолько увлеклись друг другом, что забыли его выключить.

Пола поморщилась. Она никогда не оставляла свет на ночь. Даже умирая от усталости, раскладывала вещи по своим местам и гасила лампы. Ей нравился этот своеобразный ритуал.

А сейчас у нее возникло ощущение, что что-то в ней изменилось.

К этому прибавилось чувство неуверенности, порожденное осознанием того, что Роже — если Поле очень повезет — проведет с ней месяц. А затем исчезнет, оставив ее… С чем?

Выходит, она сама себя предала. С этой невеселой мыслью Пола уселась с ногами в кресло и сжала в руках теплую чашку. За окном завывал холодный осенний ветер.

— Что пьем? — спросил с порога Роже.

Далее почти одновременно случились три вещи. Пола резко повернула голову, едва не пролив чай. Увидела только что покинувшего ванную Роже, на котором, кроме обернутого вокруг узких бедер полотенца, ничего не было. И поняла простую, несмотря на весь ее ужасный смысл, истину: она влюбилась в этого человека. Причем по уши.

— Нет! — Выронив из рук чашку, которая, расплескивая чай, скатилась на ковер, Пола закрыла лицо руками.

Роже метнулся к ней и опустился на колени.

— Ты не обожглась?

О да, как же я обожглась! Ты даже не представляешь, как мне сейчас больно!

— Нет… — выдохнула Пола.

— Но чай, наверное, горячий?

Он обнял ее, и она вновь ощутила чудесное тепло его обнаженной кожи. Настал миг райского блаженства, когда Пола позволила себе прижаться к поросшей мягкими волосками груди и вообразить, что это в самом деле любовь. Она почувствовала, как его рука гладит ее волосы, и с трудом удержалась, чтобы не повернуть голову и не поцеловать красивые длинные пальцы. Но никакая сила не смогла бы запретить ей прижаться губами к тому месту, где билось сердце Роже.

Она так и поступила, однако потом напомнила себе, сколько других женщин точно так же льнули к этой широкой груди, поглощенные мимолетной иллюзией любви. Уколотая болезненной мыслью в самое сердце, Пола отстранилась.

— Все-таки ты обожглась, — озабоченно произнес Роже. — Покажи-ка руки.

— Да нет же. Ты испугал меня, только и всего. — Глаза Полы подозрительно увлажнились. Она провела по лицу тыльной стороной ладони, стараясь не шмыгать носом.

Отстранившись, но не размыкая объятий окончательно, Роже окинул ее внимательным взглядом.

— Что с тобой?

Если бы он добавил ласковое слово или просто назвал по имени, она выложила бы ему все свои сомнения и страхи. Но этого не произошло. И сердце Полы вновь сжалось от боли. Она встала с кресла.

— Со мной все в порядке. — Ее голос звучал уже более спокойно. — Нужно промокнуть ковер, иначе останутся пятна. — Пола сходила на кухню и вернулась со старым полотенцем, которое положила поверх лужицы на светлом персидском ковре. Подождав некоторое время, она подняла тряпку, но особых изменений не обнаружила. — Жаль, что у меня нет горничной. Боюсь, самой мне с этим не справиться.

Роже молча отобрал у нее полотенце и несколько раз с силой прижал к ковру. Спустя минуту от пятна не осталось и следа.

— Да ты специалист! — воскликнула Пола, чувствуя себя полной дурой.

— Думаю, эти навыки передались мне по наследству, — сухо пояснил Роже. — Они у меня в крови. Ведь именно такую работу выполняла моя мать — убирала людям квартиры.

Пола почувствовала, что у нее сжимается горло.

— Вот как? — выдавила она.

Он пристально взглянул на нее.

— Это имеет для тебя какое-то значение?

Вопрос загнал Полу в тупик.

— Для меня? — переспросила она неестественно высоким голосом. — Нет. А почему подобное обстоятельство должно меня волновать?

Он нахмурился.