с вами наедине. Они меня поняли.
Она открыла дверь и шагнула в маленькую гостиную с темно-красными драпировками. Здесь тоже было много цветов.
– Эти места ужасно угнетают, не так ли? Почему бы не впустить побольше света? – Подойдя к окну, Коллин раздвинула портьеры. – Очевидно, люди находят какое-то утешение в тени. А вы?.. – Она покачала головой. – Простите, у меня путаются мысли. Пожалуйста, садитесь.
Ева повиновалась. Коллин тоже опустилась на стул.
– Я видела вас по телевизору. Вы всегда выглядите деловитой, даже когда посещаете разные светские мероприятия с вашим мужем. Он очень красив, правда?
– Да, мэм.
– С его стороны было очень любезно прийти сюда, поговорить со мной, с моим мужем, с Лили. Кевин иногда о вас рассказывал. Хотя вы, кажется, с ним не работали, не так ли?
– Непосредственно – нет. Но я часто прибегала к помощи электронного отдела. Хэлл… Кевин был очень ценным сотрудником.
– Он вами восхищался. – Коллин улыбнулась при виде смущения на лице Евы. – Кевин говорил, что вы обычно сотрудничаете с капитаном Фини и молодым детективом, Йеном Макнабом. Думаю, он даже немного завидовал их дружбе с вами.
– Миссис Хэллоуэй…
– Я рассказываю вам это, чтобы вы поняли, почему он так себя вел. Кевин был в ужасном состоянии, иначе он бы никогда…
– Я не нуждаюсь в объяснениях, миссис Хэллоуэй. Кевин был очень болен и не виноват в том, что произошло.
– Рада, что вы так говорите. Я слышала оба заявления сегодня утром, но не была уверена, выражаете ли вы мнение департамента или свое собственное.
– Я говорила то, что думаю.
Коллин кивнула. Ее губы слегка дрогнули.
– Я знаю, что вы рисковали жизнью, пытаясь спасти Кевина. Конечно, вы скажете, что просто выполняли свою работу, – быстро добавила она, видя, что Ева собралась возразить. – Так говорите вы все. Но я хочу сначала поблагодарить вас, как мать…
Коллин заморгала, стараясь сдержать слезы, но одна из них все-таки потекла по щеке.
– И я хочу поблагодарить вас от имени Кевина. Пожалуйста, дайте мне закончить… – Она сделала паузу, чтобы прочистить горло. – Мой сын гордился тем, что он полицейский, и отдавал работе все силы. Но они могли лишить его не только жизни, но и чести, если бы не вы, не капитан и майор, не его коллеги… – Коллин открыла черную сумочку и достала оттуда значок сына. – А теперь его хоронят с почестями. Я никогда этого не забуду. – Она наклонилась к Еве: – Остановите их! Вы сделаете это?
– Да, мэм, сделаю.
Коллин кивнула и откинулась на спинку стула.
– Простите, что отняла ваше время. У вас ведь полно работы. Пожалуй, я немного посижу здесь.
Ева встала и направилась к двери, но на пороге обернулась и сказала, подчиняясь импульсу:
– Я уверена, Кевин гордился и вами, миссис Хэллоуэй.
Губы женщины скривились, а по щеке вновь потекла слеза.
Ева выскользнула из комнаты и закрыла дверь. Она уже приближалась к лестнице, когда к ней подошла Франко. Чанг семенил следом, как собачонка.
– Теперь мы можем поговорить. – Вице-мэр направилась к гостиной, но Ева схватила ее за руку.
– Там миссис Хэллоуэй.
Франко посмотрела на дверь, и раздражение на ее лице сменилось сочувствием. Потом она реши тельно двинулась по коридору к соседней комнате. Это оказался рабочий кабинет, в нем сидела за ком пьютером молодая женщина.
– Мне нужна эта комната. Выйдите отсюда, – коротко приказала Франко.
Девушка послушно удалилась, и Ева удивленно приподняла брови. Вице-мэр была поразительной женщиной. Она шла, куда хотела и когда хотела. Ева не могла этим не восхищаться.
Когда Чанг закрыл дверь, Франко устремилась в атаку.
– Вам было приказано пользоваться официальными заявлениями при контактах с прессой. Мы не можем тратить время и силы, разгребая за вами мусор.
– Тогда вам лучше постараться успевать за событиями. У меня оставалось всего несколько минут до того, как последнее заявление «Искателей Чистоты» прозвучало в эфире. Я ответила на него так, как считала нужным.
– Не вам судить, как нужно отвечать СМИ, – вмешался Чанг. – Моя работа – инструктировать вас по этому поводу.
– К счастью, я не должна давать вам объяснения. В тот день, когда мне вменят это в обязанность, я уйду в отставку.
– Шеф Тиббл велел вам сотрудничать с нами, – напомнил Чанг. – А вы выступаете с несанкциони рованным заявлением, причем от имени всего департамента. Это неприемлемо.
– Если шеф или майор решат, что мои слова или поступки неприемлемы, то они могут отчитать меня за это. Но не вы! – Ева шагнула к Чангу и ощутила злобную радость, когда он отпрянул. – Не пытайтесь учить меня моей работе!
– Вы никогда не питали уважения ни ко мне, ни к моей должности! Посмотрим, что скажет об этом шеф Тиббл!
Ева склонила голову набок.
– Ну так бегите и настучите ему, вы, маленький хорек, и дайте взрослым закончить разговор. – Она обернулась к Франко, которая хранила молчание во время этого диалога. – Вы хотели что-то еще сказать мне?
– Да. Пожалуйста, оставьте нас здесь на минуту, Чанг. Остальное обсудим в моем кабинете через… – Франко посмотрела на часы, – …через полчаса.
Чанг вышел, сердито хлопнув дверью.
– Вы намеренно злите людей, Даллас, или это у вас врожденное?
– Думаю, врожденное, так как это происходит само собой. Особенно с занудами вроде Чанга.
– Если я соглашусь с вами, что Чанг – самодовольный зануда, это улучшит наши отношения?
– Тогда почему вы его используете?
– Потому что он очень хорош на своем месте. Если бы я работала только с теми, кто мне нравится, то не занималась бы политикой. Теперь перейдем к вашему утреннему заявлению. В данном случае я согласна с Чангом и считаю, что ваше использование гибели детектива Хэллоуэя было опрометчивым.
– Мое использование?! Это они использовали ее, сложив с себя ответственность! Я просто отклик нулась на это, воткнув ответственность обратно им в задницы.
– Насколько я понимаю, вы в тот момент повиновались инстинкту. Господи, Даллас, неужели вы полагаете, что у меня нет сердца? И что это сердце не болит за несчастную женщину в соседней комнате? Она потеряла сына. У меня тоже есть сын – ему десять лет. Я не могу себе представить, что мне придется прощаться с ним, как прощалась сегодня Коллин Хэллоуэй.
– Мне кажется, было бы куда хуже, если бы ей позволили думать, что ее сын умер напрасно.
– А разве это не так? – Франко покачала головой. – О, я знаю, что думаете вы, копы. Он погиб при исполнении служебных обязанностей. Не стану с вами спорить, но дело в том, что чем чаще станут упоминать его имя, тем труднее будет сосредоточить внимание прессу и публики на том, что мы хотим им внушить. Я разбираюсь в этом лучше, чем вы, а Чанг – лучше, чем мы обе. Кроме того, никакие заявления не должны делаться без санкции.
– Вы меня не убедите. Я не гоняюсь за вниманием СМИ, но буду им пользоваться, если почувствую, что это поможет моему расследованию.
– Тем не менее, вы отказались воспользоваться зарезервированным Чангом эфирным временем, которое мы можем как-то контролировать.
– Я не собираюсь сидеть в студии, повторяя, как попугай, ответы, одобренные департаментом или
