«Но, мой повелитель…»

«Успокойся, ничтожный слуга. Шесть месяцев дали нам многое. Зевс вконец разгневан. Посейдон в отчаянии разыграл свою последнюю карту. Теперь мы должны использовать ее против него. Скоро ты получишь награду, которой так жаждешь, — и отомстишь. Как только оба предмета окажутся в моих руках… но постой. Он здесь».

«Что? — Голос невидимого слуги сделался напряженным. — Вы призвали его, повелитель?»

«Нет. — Внимание монстра было теперь целиком приковано ко мне. Я застыл. — Да будет проклята кровь его отца, он слишком изменчив, слишком непредсказуем. Мальчишка проник сюда сам».

«Не может быть!» — вскричал слуга.

«С таким слабаком, как ты, все возможно, — прорычал голос. Затем его холодная мощь вновь обратилась на меня. — Итак… ты мечтаешь об успешном завершении своего поиска, юный полукровка? Что ж, сделаю тебе одолжение».

Картина изменилась.

Я стоял в просторном тронном зале с облицованными черным мрамором стенами и бронзовым полом. Передо мной высился наводящий ужас пустой трон, сложенный из человеческих костей. У подножия его стояла моя мать, протянув руки, застыв в золотистом мерцании.

Я хотел шагнуть к ней, однако ноги не слушались меня. Я дотянулся до нее лишь затем, чтобы убедиться, что руки мои касаются иссохших костей. Усмехающиеся скелеты в греческих доспехах столпились вокруг меня, облачая меня в шелковые одеяния, венчая мою голову лавровым венком, провонявшим ядом Химеры, насквозь прожигавшим мой мозг…

«Приветствую тебя, герой-победитель!» — расхохотался дьявольский голос.

Я резко проснулся. Гроувер тряс меня за плечо.

— Грузовик остановился, — сказал он. — Мы думаем, они решили проверить животных.

— Прячься! — прошипела Аннабет.

Ей-то сделать это было проще простого. Она надела свою кепку-невидимку и исчезла. Нам с Гроувером пришлось зарыться в мешки, притворившись репой.

Щелкнул замок, и двери трейлера открылись. Солнечный свет и тепло ворвались внутрь.

— Черт! — скривился от вони один из водителей, размахивая рукой перед своим уродливым носом. — Лучше бы я перевозил электробытовые товары.

Он забрался внутрь и плеснул немного воды из кувшина в миски животных.

— Ну что, жарко, дружище? — спросил он у льва, после чего выплеснул остатки воды на львиную морду.

Лев заревел от негодования.

— Ах-ах-ах, — передразнил мужчина.

Я почувствовал, как Гроувер, лежавший рядом со мной под мешками, весь напрягся. Для миролюбивого травоядного вид у него стал слишком кровожадный.

Шофер швырнул антилопе пакет «хэппи мил», похожий на мешочек для мячей, предназначенных для игры в сквош. Потом исподлобья посмотрел на зебру.

— Как дела, полосатая? Хоть от тебя за эту остановку избавимся. Тебе нравятся магические шоу? Этот фокус тебе уж точно понравится. Распилим тебя напополам!

Зебра посмотрела на меня в упор обезумевшими от страха глазами.

Вслух не раздалось ни звука, но ясно прозвучало (и я это услышал!):

«Повелитель, освободи меня. Пожалуйста».

Я был слишком ошеломлен, чтобы хоть как-то отреагировать.

Со стороны одного из бортов трейлера раздался громкий стук.

Находившийся внутри шофер громко выкрикнул:

— Чего тебе, Эдди?

— Морис? Что ты сказал? — крикнул кто-то снаружи, должно быть, Эдди.

— Ты чего там колотишь? Стук, стук, стук.

— Кто колотит? — завопил снаружи Эдди.

Наш приятель Морис выпучил глаза и стал выбираться, проклиная идиота Эдди.

Через секунду рядом со мной появилась Аннабет. Должно быть, стучала она, чтобы выманить Мориса из трейлера.

— Эти перевозки наверняка незаконные, — заявила она.

— Именно так, — подтвердил Гроувер. Потом замолчал, как будто прислушиваясь. — Лев говорит, что эти парни провозят животных контрабандой!

«Верно», — произнес у меня в голове голос зебры.

— Мы должны освободить их, — решительно сказал Гроувер.

Они с Аннабет оба посмотрели на меня, ожидая указаний.

Я слышал говорящую зебру, но почему молчал лев? Почему? Возможно, это был еще один недостаток моего образования… Значит, я могу понимать только зебр?

«И еще лошадей, — внезапно понял я. — Что сказала Аннабет про Посейдона, создавшего лошадей? Была ли зебра близкой родственницей лошади? Неужели поэтому я слышу ее?»

«Открой мою клетку, повелитель. Пожалуйста, — попросила зебра. — После этого со мной все будет в порядке».

Снаружи Эдди и Морис продолжали орать друг на друга, но я понимал, что в любую минуту они могут появиться снова, чтобы мучить животных. Схватив свой меч, я одним махом срубил замок с клетки зебры.

Та мигом вырвалась наружу. Повернувшись ко мне, она поклонилась.

«Спасибо тебе, повелитель».

Гроувер протянул сложенные вместе руки и, по всей видимости, благословил зебру по- козлиному.

Как только Морис сунул голову внутрь, чтобы проверить, откуда шум, зебра перескочила через него и бросилась бежать по улице. Раздались вопли, скрип покрышек и гудки автомобилей. Мы кинулись к дверям трейлера и увидели, как зебра галопом мчится по широкому бульвару, по обе стороны которого стояли отели и казино, залитые неоновыми огнями. Мы выпустили зебру точнехонько в Лас-Вегасе.

Морис и Эдди побежали за зеброй, а за ними рванулись несколько полицейских с криками:

— Эй, вы! На это нужно разрешение!

— Вот теперь пора уходить, — сказала Аннабет.

— Нет, сначала остальные животные, — возразил Гроувер.

Я срубил замки с клеток. Воздевая руки, Гроувер напутствовал их по-козлиному, так же как и зебру.

— Удачи, — пожелал я животным.

Антилопа и лев мигом вырвались из клеток и вместе выскочили на улицу.

Среди туристов поднялся визг. Большинство попятились и стали щелкать камерами, вероятно думая, что это трюк, специально придуманный каким-то казино.

— С ними все будет в порядке? — спросил я Гроувера. — То есть пустыня и всякое такое…

— Не беспокойся, — сказал он. — Я возложил на них благословение сатиров.

— И что это значит?

— Это значит, что они благополучно доберутся до необитаемой местности, — ответил сатир. — Они найдут воду, еду, сумеют укрыться от солнца, пока не доберутся до места, где можно жить в безопасности.

— Почему бы тебе не возложить такое же благословение на нас? — спросил я.

— Оно годится только для диких животных.

— Возможно, Перси это не повредит, — улыбнулась Аннабет.

— Эй! — запротестовал я.

— Шутка, — ответила она. — Пошли. Пора выбираться из этого гадюшника.

Пошатываясь, мы выбрались на пустынные полуденные улицы. Температура была градусов сто