своим людям разместиться в этих помещениях и носа оттуда не высовывать до особого распоряжения. Действие всех договоров между Республикой Сиар и Конфедерацией Эвери приостанавливается до тех пор, пока не найдется команданте. Из страны я вас пока не выдворяю, но лишь потому, что уверен: команданте найдется. И уж он-то решит, что с вами делать дальше.

Закончив речь, он повернулся к своим офицерам и приказал им выйти и ждать внизу.

– Вико, к сожалению, я могу помочь вам только советом… – В голосе генерала уже не звучало угрожающих интонаций. – В сложившейся ситуации я не могу гарантировать безопасность вам и вашим людям. Вам лучше куда-нибудь убраться до тех пор, пока мы не восстановим связь с команданте…

– Генерал… – Вико сделал паузу, собираясь с мыслями. – Неординарная ситуация требует неординарных решений. Я намерен сегодня же ночью отправиться в Вальпо, чтобы все выяснить на месте. Но мне требуется ваша помощь.

– Никакой помощи! Я уже и так достаточно вам помог…

– По нашим сведениям, вы выдаете лицам, исполняющим ваши распоряжения, документ, обязывающий всех военнослужащих и гражданских лиц оказывать предъявителю всяческое содействие.

– Подделайте. – Раус еще раз помог советом.

– У нас нет образца…

Генерал извлек из нагрудного кармана своего белого френча купюру достоинством в одну песетос, перо и, склонившись над столом, написал несколько строк поперек портрета президента Уэсты. Сделав дело, он тщательно пристроил фуражку к голове и вышел, не попрощавшись.

За окном послышался негромкий рокот мотора и металлический лязг.

– Матильда, посмотри, что там такое… – приказал Вико, разглядывая бумажку, оставленную генералом. Оказывается, в Сиаре за одну песетос можно было купить себе жизнь.

Радистка рыжей молнией метнулась к окну и чуть ли не легла на подоконник, вывалившись наружу почти по пояс.

– Шеф, там драндулет какой-то приехал, с открытым верхом. В нем какой-то поп, наверное, кардинал, о котором тут говорили, а с ним оборванец – это, скорее всего, тот самый отшельник, который ясновидец…

– Матильда! Местные власти запретили нам высовывать носы… – мрачно пошутил Вико. – Я простил только посмотреть.

Матильда втянулась обратно и замерла у окна в ожидании дальнейших распоряжений.

– Что они делают?

– Разговаривают, дженти Гресс.

– Микрофон в окно, телефоны мне.

Через несколько секунд все было исполнено. Матильда оказалась расторопной девушкой.

– …ни в коем случае. Иор не может вещать, не сотворив молитвы святому Огиесу-пустыннику, а это полчаса, не меньше. Правда, начал он уже в пути, так что, может быть, скоро закончит во славу Единого- Всемогущего.

– Отец Стефан, дорога каждая минута. Я должен знать, что случилось. Команданте пропал, эверийцы наглеют, кругом чертовщина…

– Не упоминайте всуе ни имя Божие, ни имени Лукавого.

– Как же вы его уговорили ехать на машине?

– А я и не уговаривал. Он сам сказал: как угодно лишь бы быстро. Да, прикажите кому-нибудь вернуть автомобиль владельцу. Его, по моей просьбе, реквизировали у хозяина крокодиловой фермы.

– А он что – давать не хотел?

– Ну, знаете, всю жизнь среди крокодилов…

– Сам он крокодил! Сегодня же к стенке.

– Насколько я помню, к стенке – это по части уважаемого Сальдо Вентуры… Оставьте его. Эта машина – музейный экспонат, ей почти полсотни лет. Человек ее отреставрировал с целью продажи в Национальный музей Коррана.

– Значит, он не просто шпион, а еще и контрабандист.

– Ну, я прошу… Сейчас не до этого. Давайте смиренно подождем, пока нам явится слово блаженного Иора. Кстати, он просил, чтобы его выслушали все, кто окажется поблизости, а не только господа высшие офицеры.

– Кроме, разумеется, эверийцев.

– Он сказал – все.

– Нет. Они под домашним арестом до выяснения.

– Тихо, генерал. Кажется, блаженный Иор сейчас будет говорить.

– Может быть, пройдемте куда-нибудь, хоть в церковь.

– Нет, блаженный Иор может только под открытым небом. Собирайте людей, и побыстрее. И пусть машину отгонят – он не любит.

Раздался оглушительный рев мотора, и потянуло бензиновой гарью – видимо, завели драндулет… Вико сорвал с головы наушники, подошел к окну и, слегка подвинув занавеску, осторожно посмотрел, вниз.