Я разговаривал с «важняком» из Областной прокуратуры до трех часов ночи. Естественно, мне симпатизировали, естественно, все писалось на пленку, а сидевший следователь незримо для магнитофона поддерживал мои ответы кивками головы… Только легче мне от этого не было. Я гораздо грамотнее этого следователя и всех остальных. Никто здесь не знает Закон лучше, чем его знаю я. И я прекрасно осведомлен в том, что в данном уголовном деле я буду проходить лишь как свидетель. Но судья-свидетель – уже не судья.
8008 я сдал. Так положено. Свой фуфловый «ПМ» забрал. Он тут ни при чем, хоть и сыграл главную роль в той кровавой пьесе. Маленькую роль, секундную. Но именно за них в таких случаях дают «Оскара».
После допроса я почувствовал полное равнодушие к своей судьбе. Моя задача сейчас – найти убийцу Шилкова и вернуть Рольфа. А дальше пусть все горит синим пламенем. Отправить меня в очередной раз в отставку Лукин успеет. Теперь он уже не промажет. Я дал ему в руки все козыри из колоды. Впрочем, нет…
Козырную двойку я оставил. Его обращение в Квалификационную коллегию судей по демаршу Ступицына. Засуну эту двойку подальше, за пазуху. Может так случиться, что она ляжет поверх всей колоды.
Кто сеет ветер – пожнет бурю. Вместе со мной черту дозволенного перешагнули Ступицын и Гурон. Мы имеем разное понимание о градации поступков на дозволенные и недозволенные, но все мы оказались за чертой. И сейчас вряд ли кто остановится. Наоборот, все будет нарастать, как снежный ком, катящийся с горы. Для них это дело нескольких миллионов долларов. Для меня – дело чести. Судейская осталась за той самой чертой. Осталось сохранить просто человеческую. Шилков и Рольф. Когда все встанет на свои места, вот тогда я и… Пойду играть в футбол.
Новый удар. Словно специально кто-то вышибает из-под меня табурет! Звонок в Москву, случайное попадание на руководителя курсов обучения начальников юридических отделов банков и ответ:
– Струге Александра Николаевна три дня назад закончила обучение раньше установленного срока и уехала домой. Группа еще здесь, но ваша жена… гм, простите… Ее как бы здесь нет. Она… За ней какой-то мужчина приехал, и она срочно убыла вместе с ним. Я подумал, это вы… Кстати, после ее отъезда с этим мужчиной, вечером этого же дня, ее спрашивали еще какие-то люди. Мне они очень не понравились.
– Чем, простите?
– Вы знаете, они не «дотягивают» ни до сотрудников банка, ни до юристов. Скорее, знаете, охрана банка. Хамовитые, они здесь только что на пол не плевали…
Спасибо тебе, мужик, за откровенность! За мужскую солидарность. Только ты не понимаешь, что происходит. И не нужно так смущаться. Она не с
Да что же это такое? Меня ежеминутно бьют по голове, даже не спрашивая, больно мне или нет. Сашку похитили так же, как похитили Рольфа. С той только разницей, что во втором случае была применена сила, а в первом – хитрость. Вот тебе и телефонное сообщение. «Жду тебя». Если раньше я думал, что она ждет меня зачем-то в Москве, то теперь совершенно непонятно, где она меня ждет! Неужели ты, Саша, не могла хоть намекнуть о том, где ты есть? Вывод может быть только один – она уверена в том, что я знаю. Значит, тот неизвестный все ей «объяснил».
А если честно, я вообще ничего не понимаю. Если бы рядом был Пащенко… Но он уже «побывал» слишком рядом. Настолько «рядом», что у меня несть конца проблемам.
Ночевал я в кабинете Земцова. Домой мне сейчас нельзя. Прихлопнут, простите, как собаку. Гурову и Ступицыну сейчас даже не то, чтобы терять нечего, а очень выгодно, чтобы Струге замолчал. И, желательно, навсегда. У них в руках несколько миллионов долларов в виде живого собачьего организма. И совершенно определенно об этом знаю только я. Я могу выдать прокуратуре, в случае необходимости, и историю Маркусов, и связь с Виолеттой Штефаниц. Всем остальным просто рассмеются в лицо. Пес, миллионы… Муть голубая, шизофрения. Есть трупы, конкретные преступления. Вот это реально! Были бы преступления, а мотив всегда найдется. Не говоря уже о подозреваемых.
Мне только одно непонятно. Если люди Гурона выжидают у дома Сашу, тогда кто ее обманом увез из Москвы? Ретроспектива последних событий мне ничего не дала. Говоря языком Гурова и иже с ним, я «в непонятках».
Пытаясь заснуть на знакомом диване, я понял, что зря теряю время.
– Если он назовет возможные адреса появления Гурона, не забудь про меня. Хорошо?
После ответа «договорились», он появился ровно через два часа, в половине шестого утра.
– Витя «поплыл». Выдал два адреса, где может находиться братан. Земцов уже собирает группу. Только вас он велел не брать.
Саша беспокоится и за мою репутацию, и за жизнь. Понятно…
– Какой разговор! Конечно, мне там делать нечего. А что за адреса, Макс?
Тот рассмеялся, отвел взгляд и бросил на стол ежедневник. Между его страниц лежали какие-то ключи.
– Все вопросы к Земцову.
То есть – в пустоту. Нет, этих даже в момент шухера не проведешь. Соображают мгновенно.
Макс ушел экипироваться. А зачем он ежедневник на стол бросил? Да еще с таким грохотом? Я подошел к блокноту и раскрыл его на последней странице.
«Ветлужская, 6-51».
«Лаптева, 45–11».
Настала моя очередь рассмеяться. Земцов не хочет брать на себя ответственность за мое участие в проверке адресов и одновременно не желает оставлять меня мучиться в неведении. А ключи – от «девятки» его отдела. Значит, они снова убывают на микроавтобусе, надеясь на богатый урожай? Интерес Земцова понятен. Во-первых, есть реальный шанс раскрыть убийство милиционера на питомнике. Во-вторых, организованные бандгруппы – это его прерогатива. В-третьих, вооруженное нападение на судью, хотя в данном случае последнее неважно. И, наконец, нужно же руоповцу выяснить, что за оружие находилось в доме Виктора Гурова! Только странно, что он так откровенно оставляет мне адреса и ключи. Он не думает, что я могу прибыть туда раньше и все испортить? Значит, Саша надеется на мою порядочность. Странное качество для мента. Если пахнет жареным, ни один опер даже во сне не проговорится об имеющейся информации! А если кто перехватит?! А Земцов спокойно отдает мне адреса. Значит, верит, что не обрыгаюсь во время бала.
Я вышел в коридор и стал медленно спускаться по лестнице. В кармане лежали ключи от «девятки». На улице шестеро оперов уже усаживались в «Мицубиси-делика». Земцов бросил на меня взгляд – я подбросил на ладони ключи. Ни слова не говоря, он уселся на переднее сиденье. Едва автобус стартовал, я сел за руль «Жигулей» и двинулся следом.
Первый адрес – Ветлужская. Нет сомнений. Адреса расположены в противоположных направлениях, а автобус ехал именно туда, где располагался элитный спальный район Тернова. В район улицы Ветлужская.
Оперативники рассыпались перед домом – квартира находилась на первом этаже. Земцов, Макс и еще двое с ними вошли в дом. Я вышел из машины и расположился неподалеку. Оставалось ждать результата. Глядя на оперов, я понял, что они стоят под окнами, на которых нет решеток. Через секунду я понял, что адрес на улице Лаптева этой ночью посетить не придется.
В квартире, под окнами которой засели опера Земцова, раздались беспорядочные хлопки. Черт!.. Я
