поля, давали множество новых возможностей и, как бы наделяли нас рентгеновским зрением. В общем друзья сказали мне, что мой новый шлем настоящее чудо и просто находка для шпиона, но всех его возможностей они ещё так и не раскрыли. Голова минувшие дни тоже не сидел сиднем и подготовился к разговору со своим белорусским другом и не только с ним, самым обстоятельным образом. Он снял в аренду нечто вроде офиса, расположенного в здании одного из выходов московского метро, расположенного в центре города, куда было легко незаметно войти, если тебя, конечно, пропустит здоровенный бугай, но что самое примечательное, из этого офиса, состоящего из трёх небольших комнат и двух тамбуров, можно было выйти через вторую дверь.

Вот там-то мы и встретились с его другом, Иваном Матвеевичем Загребельным, жгучим, но уже начавшим седеть, худощавым брюнетом, рослым, широкоплечим и крепким, полковником, но не запаса и не в отставке. Как и мы, он тоже был родом из разведки, только 'пиджаком' из 'Леса', мы ведь были 'сапогами-грушниками' из ПГУ. Наш Беркут уже предварительно созвонился с Диего, такой оперативный псевдоним был у Вани Загребельного в прошлом, и договорился о встрече. Мы выехали из санатория в Москву и, оставив 'Мерседес' Головы возле станции метро 'Белорусская' и проехали на нужную нам станцию, как все порядочные пенсионеры. Вскоре, слегка кивнув нашему другу, стоявшему на стрёме, я вошел в вербовочный пункт. Парой минут раньше туда вошел Айболит и уже, сняв видавшую виды куртку, приготовил шприц со своим зельем. Вслед за мной в комнату вошел Мишка с мороженым в руках, а вскоре прибыли Беркут и Диего. Володя представил нас просто и без затей:

— Ваня, это мои старые друзья, они, как и я, тоже 'сапоги', — Голова представил нас всех по очереди, после чего с улыбкой прояснил ситуацию, — ну, а тебя, 'пиджака', мы вызвали сюда, чтобы задать несколько вопросов и после этого решить, годишься ты хоть на что-нибудь, бульбаш, или грош тебе цена, как последней паскуде. Вот такие дела, Ванюша. Командир у нас вот этот хлопец, майор Круглов, позывной Кроткий, но ты можешь звать его Колобком или Маркони. Он и задаст тебе эти вопросы.

Полковник Загребельный, посмотрев на нас насмешливо и даже с вызовом, как и мы тоже снял своё дорогое кожаное пальто, явно итальянское, а не турецкий дерибас и, оставшись в отлично сидящем на нём английском костюме, фыркнув ответил:

— Ну, наконец-то, москали поганые за ум взялись. Давненько я этого ждал, давненько. Ну, что же, Коля, задавай свои вопросы.

— Ваня, наш первый вопрос такой, готов ли ты бросить всё и заняться одним единственным делом — возродить великую Российскую империю и восстановить всё её потери? — Спросил я — Только не считай мой вопрос риторическим. Дело очень серьёзное.

— Да, готов, — незамедлительно последовал ответ, — и даже готов за это отдать свою жизнь, мужики.

Мои друзья заулыбались, а я угрюмо проворчал:

— Нашел чем удивить. Мы тут все такие. Ты мне лучше ответь, Ваня, согласен ли ты ради этого пожертвовать жизнью всех своих родных и близких, твёрдо зная, что добьёшься поставленной цели?

От этого вопроса полковник Загребельный опешил и, задумавшись, потёр рука об руку. Пристально посмотрев мне в глаза, такого тяжелого взгляда я в жизни не видал, он тихо сказал:

— Если будет надо, то пожертвую, но чтоб не впустую.

— Тогда ответь на последний вопрос, Ваня, — негромко сказал я бывшему коллеге, работавшему в Южной Америке, — Ты согласен на подробное интервью с наркотиком правды? Мы через это все прошли и ты сможешь прочитать распечатки, а через какое-то время снова пройдём, чтобы после этого отправиться в бой. Если ты не согласен, то вали отсюда, мы только и потеряем, что этот вербовочный пункт, а если согласен, то запомни, Иван, войти в наше братство ты войдёшь, вот только потом навсегда в нём останешься и освободит тебя от него только смерть. Каждому из нас уже вшита под шкуру одна фиговина, с помощью которой мы следим друг за другом и контролируем каждый произнесённый нами звук даже тогда, когда лежим в постели с любовницей или с женой. Как только выяснится, что кто-то вздумал стать предателем, смерть последует немедленно. Ты согласен жить и работать на благо Великой России на таких условиях?

Старый друг Головы почему-то облегчённо вздохнул и сказал:

— Согласен, мужики, но предупреждаю, если вы вздумаете заняться какой-то хернёй вместо дела, я вас всех уничтожу. — Иван снял пиджак, заголил правую руку и спросил Айболита — Пентотал?

Наш Химический Айболит рассмеялся и воскликнул:

— Смеёшься, Ваня? Мы же не бомжи какие-нибудь. Это, братишка, ментоларгин, бесиво новейшей разработки и что самое приятное, совершенно безвредное, но рубит капитально, похлеще героина. Зато никаких побочный эффектов и его можно колоть даже беременным бабам, вот только боюсь у них после этого дюже правдивые детки родятся. Уже никогда в жизни врать не будут. Через два часа ты очнёшься и почти ничего не будешь помнить, зато мы о тебе за это время столько интересного узнаем, что ты вообще можешь не очнуться. Ну, как, Ванёк, останешься или свалишь?

— Конечно останусь, Айболит.

Через два часа мы убедились в том, что имеем дело с настоящим патриотом Великой России, ненавидящим каждого, кто только посмеет произнести вслух презрительное — Рашка. После этого мы взгрелись чайком с найденным в холодильнике тортиком и Беркут вместе с Диего отправились в двухчасовое темпоральное путешествие. Когда же они сняли с себя шлемы, я увидел, что на глазах Ивана, этого кремень-мужика блестят слёзы и сердитым голосом спросил:

— Голавль, ты что же ему такое показал, вражина?

— Как что? — Насмешливо фыркнул Володя — Сначала я показал, как валары рас***чили его родной Могилёв в будущем, а потом сволок в прошлое и там полтора часа зевал, наблюдая, как он пожирает взглядом себя самого, юного и неопытного, и свою первую любовь. Я ведь не ты, Маркони, чтобы ерундой заниматься. Ну, а теперь давай послушаем, что Диего думает о нашем десанте в прошлое. Ему ведь придётся вселиться в тело какого-нибудь юного идальго в Южной Америке или в Испании. Он же испаноговорящий хлопец.

Полковник Загребельный быстро пришел в себя и спросил:

— Маркони, что я должен сделать для вас?

— Найти подход к Железному Батьке, — тут же выдал я директиву Диего, — и сделать так, чтобы мы смогли создать в Белоруссии такой лагерь подготовки, куда ни одна сволочь нос не сунет. Для этого ты предложишь людям Батьки или ему самому всё то золото, которое находится на дне Тихого океана в том месте, где затонул испанский галеон 'Ла капитана Хесус-Мариа'. Наши друзья, создавшие в Испании компанию 'Хозяин морей', ту, что уже заявила о своих намерениях добраться до золота инков и передать двадцать пять процентов правительству Перу, прилетят в Минск сразу же, как ты обо всём договоришься с белорусскими властями. Хотя на его борту было всего сорок восемь тонн золота, это не слитки, а ювелирные изделия инков, которым нет цены. Помимо этого мы знаем, где действительно затонул галеон 'Сан-Хосе' с шестьюстами тоннами золота на борту, стоимость которого составляет не менее пяти миллиардов долларов. Железный Батька получит эти деньги в обмен на лояльность к нам и полное невмешательство в наши дела. Осилишь это дело?

Иван переспросил меня:

— Коля, я не ослышался? Ты сказал пять миллиардов долларов? Да, за такие деньги Батька сам стукарем в нашем городе станет. Он же сейчас находится в очень сложном положении и ему срочно нужны деньги. У меня есть выход на генерала Втюрина, так что я быстро обо всём договорюсь. За этим дело не станет. Поверьте, в Белоруссии вы найдёте именно то, что ищете — тихую гавань.

Полковник Загребельный был человеком дела и уже через полторы недели Александр Григорьевич принял у себя обоих наших 'испанцев' — подполковника Бастрыкина и майора Гребнева и те не только рассказали, но и показали золотую статуэтку, изготовленную инками, поднятую на поверхность аквалангистом-глубоководником, которому пришлось для этого нырнуть на глубину в сто тридцать два метра. Золотая статуэтка была передана в дар Республике Беларусь и её президент подписал с компанией 'El amo de los mares'. Об этом было заявлено во всеуслышание и негодующих воплей хватало с избытком, но зато Лукашенко поговорил по телефону с президентом Перу и администрация стала готовить его визит в эту страну. Золото инков было нужно Белоруссии, как корове седло, зато дешевые долгосрочные кредиты были теперь гарантированы, ведь наши испанцы уже сказали, что знают где лежат останки галеона 'Сан-