Лизы нет, но чай, оставленный на столе в маленьком чайнике, еще теплый. Едва я приступил к завтраку, как снизу слышатся два звонка.

У входа молодой человек нагловатого вида в черной кожаной куртке и вельветовых брюках, с сигаретой в зубах. Он явно знает цену своей внешности – у него пышные светлые волосы, красивые голубые глаза, которым позавидовала бы любая девушка. Только вот рост у парня средний – гораздо ниже его гонора.

– Мне нужна Лиза.

Голос тоже низкий, это скорее хрип, чем голос – может быть, из-за дымящейся сигареты.

– Лизы нет.

– Когда будет?

– Не могу сказать.

Я закрываю дверь у него перед носом. Не знаю почему, но существует категория внешне приятных людей, к которым я с первого же взгляда испытываю антипатию. Возможно, причина опять-таки в моей мизантропии, но я пока не задумывался над данной проблемой.

– Тут вас спрашивали, – сообщаю я Лизе, когда она час спустя возвращается с покупками.

– Кто?

В ее голосе удивление, во взгляде – беспокойство. Я вкратце рассказываю о молодом человеке.

– Это Лазарь, – говорит она, рассуждая как бы сама с собой. – Странно, как он меня нашел?…

– Это вас удивляет или пугает?

– И то и другое, – признается Лиза. – Пожалуйста, если он снова придет, скажите, что я здесь не живу.

– Я-то скажу. Но, вы думаете, он поверит?

– Скажите, что я больше здесь не живу, – повторяет она.

– Парень, в общем, приятный, – говорю я как бы между прочим. – Правда, несколько нагловатый.

Она вскидывает брови:

– Несколько?

Тема, похоже, ей не по душе: не сказав больше ни слова, Лиза уходит вниз, на кухню.

После скромного обеда, приготовленного, как всегда, на скорую руку, Лиза садится в чулане за пишущую машинку, а я позволяю себе прилечь с утренней газетой, но вскоре снова слышу доносящиеся снизу два звонка.

И снова в двери светловолосый парень в черном:

– Мне нужна Лиза.

Его голос все такой же низкий и хриплый, хотя во рту больше не торчит сигарета.

– Лиза тут не живет, – отвечаю я, помня ее просьбу.

– С каких пор?

– Со вчерашнего вечера.

– Давеча вы мне этого не сказали.

– Так уж вышло, – небрежно отвечаю я и собираюсь захлопнуть дверь.

Однако мне это не удается. В последний момент молодой человек ставит ногу в черном ботинке на высоком каблуке между дверью и косяком.

– Уберите, – спокойно говорю я.

– У меня еще есть вопросы, – хрипит он, тоже, впрочем, спокойно.

– Уберите, – повторяю я.

И, поскольку парень делает вид, что не слышит, я чуть приоткрываю дверь и что есть силы бью ногой по его ботинку. Парень отшатывается – рефлекс, ничего не поделаешь, – и я тут же захлопываю дверь, успев, однако, увидеть его искаженное от боли лицо.

Но едва я дохожу до лестницы, у входа снова звонят: два очень длинных, вызывающе настойчивых звонка. Неохотно вернувшись, я отпираю дверь и одним махом широко распахиваю ее.

Напрасно. У входа ни души. Но это только кажется в первый момент, а во второй я получаю сбоку резкий удар в лицо. Схватившись за нос, я пытаюсь удержать хлынувшую кровь – рефлекс, ничего не поделаешь. Моя первая мысль – догнать этого красавца и проучить как следует, но он стоит на противоположном тротуаре и спокойно наблюдает за мной, усмехаясь, а убегает от меня совсем другой – я даже разглядеть его толком не успеваю, потому что он скрывается в проходном дворе.

Я поднимаюсь наверх. Из чулана выходит встревоженная Лиза.

– Он вас избил…

– Это не он.

– Кто же?

По пути в ванную я рассказываю, как все произошло, а она идет за мной по пятам, повторяя:

– Мне ужасно стыдно, просто ужасно! Все из-за меня, все из-за меня…