привычку. Мария увлечения мужа спиртным активно не принимала, но они жили вместе с матерью Крючкова, а та как раз оказалась на стороне сына. Перед обедом она всегда ставила на стол «чекушечку», а на недовольные возгласы невестки отвечала: «Коля хочет пить, и пусть пьет, все русские люди пьют. Ничего страшного в этом нет».

Когда Мария окончила театральный институт, весь ее курс направили в Брестский областной театр. Мария уехала, а Крючков остался в Москве.

А спустя несколько месяцев началась война. Целый месяц Мария с однокурсниками добиралась из Бреста обратно в Москву… Потом вместе с мужем они отправились в Алма-Ату, где Крючков начал сниматься в фильмах «Парень из нашего города» и «Русские люди». В последнем главную женскую роль исполняла и Пастухова. Причем первоначально ее роль предназначалась актрисе Валентине Серовой, но потом режиссер Пудовкин предпочел взять в картину жену Крючкова. Когда же к нему прибежал возмущенный муж Серовой Константин Симонов, Пудовкин отшил его одной фразой: «Не хочу ваших стертых пятаков, мне нужно свежее лицо». Позже супруги совместно снялись еще и в фильме «Малахов курган».

О том, каким Крючков был в быту, рассказывает Мария Пастухова: «Что касается быта, то в этом смысле он был просто золотой человек. Мог съесть целую сковородку котлет. Обычно еще с порога говорил: «Мать, жрать!» Съедал все, что дашь, и всегда был благодарен. Мог, конечно, и гвоздь забить, но об этом ему обязательно нужно было напомнить. Мог и в магазин сходить…

После съемок муж приносил большую сумму денег и просто говорил: «Мать, смотри, я кладу их сюда, в шкаф». Он никогда не требовал отчета, на что и сколько денег я потратила… И подарки дарил постоянно. Николай подарил мне мою самую первую шубу. Из белки. Она была серо-голубая и удивительно красивая. Мы вместе с ним ездили ее заказывать…

А вот в любви Коля мне не признавался. Мог прийти с букетом роскошных цветов, мог бросить под ноги коробку шоколадных конфет, поцеловать, но слов «Я тебя люблю» не говорил…

Он меня, по-моему, не ревновал, а вот я это делала часто. У него же было море поклонниц! Иногда они звонили по телефону и говорили мне разные гадости. Я бросала трубку и плакала…»

Брак Крючкова и Пастуховой продержался почти семь лет. Потом ему суждено было закончиться, поскольку все эти годы Крючков являл собой далеко не самый лучший образец семьянина. Он периодически крутил романы на стороне, продолжал сильно выпивать. Собутыльники у актера были сплошь и рядом именитые. Самым главным среди них был Василий Сталин, который Крючкова просто обожал. В 41-м году, когда Николай согласился сниматься в роли прохвоста Кузьмы в комедии «Свинарка и пастух», Василий в пьяном виде явился к нему домой и потребовал, чтобы артист отказался от этой роли: дескать, нечего похабить прежние образы, любимые народом. Но Крючков совету влиятельного друга не внял. Правда, на следующий день, протрезвев, Василий позвонил и извинился за свою выходку.

Жена Крючкова долго мирилась с недостатками своего знаменитого мужа, но однажды твердо сказала: «Баста!» Вот как она сама вспоминает об этом: «Коля мог по три дня не приходить домой. И где его искать, было неизвестно. Мы с его матерью обзванивали все морги, все больницы… А потом выяснялось, что он был в какой-то части то ли у летчиков, то ли у танкистов…»

Мария Пастухова ушла от Крючкова в 1945 году. Он за это сильно на нее обиделся и потом при встречах если и здоровался, то крайне сухо.

Говорили, что чашу терпения женщины переполнил очередной роман актера: на съемках фильма «Небесный тихоход» он увлекся студенткой Театрального училища имени Щукина Аллой Парфаньяк, которая играла в фильме одну из главных женских ролей – корреспондентку газеты. Говорили, видимо, не зря: вскоре после выхода фильма на экран Крючков и Парфаньяк поженились. В 1946 году у них родился сын Николай.

Этот брак популярного артиста продлился чуть дольше первого – 10 лет. В 1955 году он распался: Николай ушел жить в общежитие, а Алла с сыном остались в двухкомнатной квартире на Кутузовском проспекте. (В 1957 году Парфаньяк вышла замуж за Михаила Ульянова.)

Крючков же вскоре после развода переехал в однокомнатную квартирку (11 метров) на первом этаже дома в центре Москвы. Туда же он привел и свою третью жену, которая не имела никакого отношения к миру искусства: была заслуженным мастером спорта. Звали ее Зоя Кочановская.

Крючков познакомился с нею в 1959 году, когда снимался в фильме «Домой». После свадьбы им обещали дать новую квартиру, однако въехать в нее молодоженам было не суждено – помешала трагедия. Рассказывает А. Аршанский:

«Мы возвращались из экспедиции в Ленинград, ехали втроем в «газике». В центре города Зоя попросила остановить машину – захотела купить губную помаду. Перешла улицу, купила помаду, а когда стала возвращаться обратно, ее прямо на наших глазах, буквально в трех метрах от нас сбил военный «Студебекер». Умерла Зоя на руках у нас с Крючковым. Спустя два дня мы летели домой в грузовом самолете. Только мы с ним – и гроб…»

Крючков после этой трагедии очень долго и с большим трудом приходил в себя. Его друзья всегда были рядом с ним, и постепенно боль утихла.

Спустя два года после этого актер встретил свою последнюю любовь – на съемках очередного фильма он познакомился с 30-летней ассистенткой режиссера с «Мосфильма» Лидией Николаевной. Вот как она сама вспоминает об этом:

«Однажды во время обеда он пригласил меня за свой столик. Я отказалась, потому что было много работы. Оказывается, уже тогда Крючков хотел выразить мне свою симпатию, но нашлись «доброжелатели», которые сказали Николаю Афанасьевичу, что я занята, и даже назвали ему фамилию «моего» мужчины из съемочной группы. Сам Крючков был человеком прямым, откровенным и потому всем верил. Когда позже я обо всем этом узнала, то решила объяснить, что его, мягко говоря, ввели в заблуждение. К счастью, мне это удалось.

Вскоре Николаю надо было уезжать на съемки в Сочи, но перед отъездом он успел сказать, что я ему нравлюсь и что он обязательно ко мне вернется. Накануне он решил устроить застолье. Я считала, что это может повредить его здоровью, но Николай стоял на своем. Тогда я в знак протеста на проводы не пошла. Позднее Крючков разыскал меня и сказал: «Этот вопрос мы потом отрегулируем, дело в другом. Сделай так, чтобы, когда я вернусь, не было разговоров, ранящих мою душу». Я ответила, что если он будет все время только со мной, то так и будет…

Он приехал, как и обещал, на мой день рождения, сделал мне предложение и… снова уехал на съемки. Перед ноябрьскими праздниками 62-го он возвращался в Москву из Сочи, а я – из Канева. Наши поезда не совпадали по расписанию на два часа. Он оказался дома раньше. Когда я при-ехала, Николай позвонил и сразу сказал: «Мы с тобой завтра встречаемся и никогда больше не расстаемся». Предупредил также, что, если я его обману, это будет его самым большим огорчением. По его словам выходило, что во мне он нашел то, что давно искал…

Когда мы решили пожениться, это не понравилось лишь моей сестре, ведь он был старше меня на девятнадцать лет (в 62-м Крючкову был 51 год. – Ф. Р.). А мама мне доверяла, она всегда считала меня достаточно серьезным человеком. Брат любил Крючкова просто как актера. При первой же встрече все мои родные были им очарованы. Он излучал столько обаяния, что разница в возрасте абсолютно не чувствовалась…

У Николая была однокомнатная квартира на первом этаже, у меня – своя комната. Мы съехались, когда поженились…»

Вскоре у них родилась девочка, которую назвали редким именем Эльвира.

О том, каким Крючков был в повседневной жизни, рассказывает его жена Лидия Крючкова:

«Он всегда считал, что на рынок и обратно я должна ездить только на машине, а не на троллейбусе. Я могла пригласить кого-то помочь убрать в квартире, постирать белье. Он всегда говорил, что если мне тяжело, то надо нанять кого-то. Всегда спрашивал, в чем я нуждаюсь. Однажды случился смешной эпизод. На вопрос Николая Афанасьевича, что мне требуется, я ответила, что, мол, уж об этом-то я его точно не попрошу. Он: «Почему?» – «Да хлеб мне нужен». Он: «Принесу». Я удивилась: «Что, ты сам в булочную пойдешь?» Муж: «Почему? Я сейчас приду в театр, любого молодого актера попрошу, и он мне хоть десять батонов принесет».

По магазинам он не ходил. Когда заказы давали, всегда их домой приносил. Холодильник он не открыл