предержащих). 25 июня Галич навсегда покидает Советский Союз.

В том году из-под пера Высоцкого родилось стихотворение «Мы все живем как будто, но…», где он рассуждает о ситуации, когда «одни под пули подставиться рискнули — и сразу: кто — в могиле, кто — в почете», а другие «средь суеты и кутерьмы — ах, как давно мы не прямы! — то гнемся бить поклоны впрок, а то — завязывать шнурок…» Вполне вероятно, что стихотворение это родилось после отъезда из страны Галича.

Высылка из страны певца четко укладывалась в стратегию кремлевских либералов, которые, влияя на Брежнева, убедили его в том, что опасность для иделогии представляют лишь «радикальные подрывные элементы», в то время как остальные безопасны, а иные из них (как тот же Высоцкий) даже полезны. Судя по всему, Брежнев доверился мнению Андропова, который в случае с Высоцким выбрал не древний афинский вариант решения проблемы, а китайский (так называемый «принцип шашек го»). Что это за варианты? Вот как их описывает в своих «48 законах власти» уже упоминаемый нами ранее политолог Роберт Грин:

«Жители древних Афин обладали социальными инстинктами, не знакомыми нашим современникам. Граждане в буквальном смысле этого слова — афиняне чувствовали опасность, исходящую от асоциального поведения. Они видели, что такое поведение часто проявлялось в других формах: позиция „я лучше и праведнее всех“, за которой проступает стремление навязать свои стандарты окружающим; чрезмерное тщеславие, удовлетворяемое в ущерб интересам общества; комплекс превосходства; тихое интриганство; разного рода асоциальность… Афиняне не делали попыток перевоспитать людей, ведущих себя подобным образом, или как-то обособить их, или же применить по отношению к ним жестокие наказания — все эти подходы лишь привели бы к появлению новых проблем. Выход был простым и действенным: избавиться от них.

Внутри любой группы можно проследить и обнаружить источник неприятностей — несчастливого, хронически неудовлетворенного человека, постоянно стоящего в оппозиции и заражающего общество своим образом мыслей. Вы не успеваете отдать себе отчет в том, что происходит, а неудовлетворенность, инакомыслие уже расползается. Действуйте, пока еще можно распутать узел неприятностей и понять, кто все заварил… Поступите по примеру афинян: избавьтесь от них, пока не поздно. Отделите их от группы, прежде чем они поднимут смуту. Не давайте им времени внести разлад и заронить тревогу или недовольство, нельзя позволить им развернуться. Пусть пострадает один ради того, чтобы остальные получили возможность жить спокойно. Порази пастыря — и паства рассеется…»

А вот как выглядит другой принцип — китайский:

«В китайских шашках го задача игрока — изолировать шашки врага в тупиках, где они делаются неподвижными и бесполезными. Часто лучше изолировать врага, чем уничтожить, — вы будете выглядеть менее жестоким при равном результате, поскольку в играх власти изоляция равносильна смерти.

Наиболее эффективная форма изоляции — отделить жертву от основания ее власти. Когда Мао Цзедун хотел исключить врага из правящей элиты, он не вступал в прямую конфронтацию с этим человеком. Он тихо и незаметно работал над тем, чтобы изолировать врага, разобщая его соратников, обращая их против него, уменьшая количество тех, кто его поддерживал. Вскоре получалось так, что человек незаметно сходил со сцены вроде сам по себе…»

Итак, советскими властями был избран «афинский» вариант по отношению к Александру Галичу, и «китайский» — с Владимиром Высоцким. Несмотря на то что во власти были влиятельные радикалы, которые советовали Брежневу и с Высоцким разобраться «по-афински», генсек на это не пошел, целиком положившись на мнение Андропова. При этом последнему, судя по всему, не стоило большого труда переубедить Брежнева: достаточно было в качестве последнего аргумента дать ему послушать «радикальные» песни Галича и вполне лояльные (те же военные) песни Высоцкого. Да еще пообещать, что КГБ найдет возможность так изолировать диссидентский пыл Высоцкого, что тот большого вреда обществу не причинит. Шеф КГБ таким образом часто обводил вокруг пальца доверчивого генсека, плетя за его спиной интриги, которые помогали ему проворачивать большие дела. Сохранение Высоцкого относилось к этой же категории андроповских дел: понимая, что певец является одним из самых талантливых (и любимых многими) инакомыслящих в стране, Андропов видел в нем прекрасного «рыхлителя почвы» для будущей либеральной перестройки, во главе которой он видел, естественно, исключительно себя.

И вновь вернемся к событиям лета 74-го.

«Таганка» продолжает гастроли в Набережных Челнах (они продлятся до 4 июля). О том, как они проходили, вспоминают свидетели событий.

В. Смехов: «Под наши выступления был сооружен колоссальный шатер, и получился такой зал тысячи на три зрителей, со стенами высотой метров пять. Снаружи стены мгновенно обросли лестницами, так что полон был не только зал — полны были и эти высоченные стены. Все хотели культурного развития. А мы, как и обещали, решили выдать лучшие силы. Вышла „известная вам по многим кинофильмам“ Демидова, стала читать Блока. В зале — мрачный скепсис. Ушла. Следующий — не приняли. Ушел. Выхожу я — мне уже прямо говорят: „А-а! Давай отсюдова…“ Мне показалось это хамством. И вдруг вышел Володя Высоцкий, отодвинул меня, и наступила… не просто тишина… Они словно вобрали в себя всю свою предыдущую жизнь — одним движением диафрагмы, одним вздохом, — они увидели его… И он сказал… совсем другим тоном, чем мы привыкли слышать: „Если вы, такие-сякие (он им интонацией это уточнил), сейчас же не замолчите, я вас уважать не буду, выступать не буду, потому что вы сейчас обидели не только моих друзей, но и артистов высшего класса. Вы обидели…“ И перечислил того, другого, третьего… И нам: „Ребята, продолжаем…“ Тишина настала мертвая, все чуть не плакали от расстройства, и лица вдруг стали видны!

Ну прочел я Маяковского, потом пел Золотухин. Но чувствую, в зале хоть и молчат, но идет оттуда какой-то напор: давай, давай быстрее, слышали уже, знаем, дальше… А потом вышел Володя. Я даже не стал его особенно и объявлять, сказал: «Теперь выступает Вла…» И — лавина аплодисментов, криков! Мы приросли с Золотухиным к кулисе и смотрели в прорезь на лица…

Не знаю, чем объяснить, только лица в зале стали лицами людей, которые понимают, что такое Рафаэлева Мадонна, они высветились… Потом концерт кончился, мы вышли, и — незабываемое зрелище! — автобус, в котором сидел Высоцкий, подняли на руках. Спокойно и легко. Вот таким было отношение народа к нему…»

В. Спесивцев: «Наш автобус стоял на площади, которая была вся запружена народом. Многие стучали в окна и кричали: „Распишитесь!“ Высоцкий открыл верхнюю часть окна, подтянулся руками, чтобы расписаться удобнее было, и исчез! Его просто вытащили, вынули из автобуса…»

В. Федющенко: «В открытом летнем кинотеатре парка „Гренада“ собралось намного больше народа, чем можно было вместить. Но челнинцев ничто не могло остановить. В ход пошли строительные леса. Их подтащили как можно ближе к стенам кинотеатра и „загрузили“ так, что они скрипели под тяжестью желающих слушать Высоцкого. Рассказывают, что в какой-то момент леса чуть не рухнули, но, слава богу, все обошлось…»

Г. Альферавичуте: «Там на „КамАЗе“ пиво продавали прямо в целлофановые мешки, стаканов не было. Володя тут же сочинил песню и спел ее вечером в „Антимирах“, вклинил между номерами. А на спектакле были люди с магнитофонами, песню записали, и на следующий день она уже всюду звучала. Это был такой скандал!.. Но через два дня появились и стаканы, и бокалы…»

В понедельник, 1 июля, Высоцкий в компании нескольких коллег по театру отправились в Елабугу, чтобы посетить дом, где в августе 1941 года свела счеты с жизнью поэт Марина Цветаева. Инициатором этой эскурсии был Высоцкий, который, пользуясь своей суперпопулярностью, сумел договориться с тамошним начальством, и то выделило актерам небольшой катер. Всю дорогу Высоцкий пел свои песни, таким образом «отрабатывая катер».

Приехав на место, долго не могли найти злосчастный дом. Наконец нашли, но он оказался закрыт. Постучались к хозяйке, которая прекрасно помнила Цветаеву, хотя та и прожила в том доме всего лишь десять дней. Соседка все удивлялась: дескать, чего это в последнее время сюда ходят и ходят люди? Даже сестра погибшей недавно приезжала, искала на кладбище ее могилу. Расспросив соседку, таганковцы тоже отправились на кладбище. Нашли могилу Цветаевой, которая оказалась ухоженной, аккуратной. На ней в тот день лежал маленький букетик свежей земляники и новая одна сигаретка.