которого с предыдущего года вся советская пропаганда начала расписывать как «выдающегося деятеля коммунистического движения» (тогда же «Политиздатом» была выпущена и его первая биография):
Судя по всему, члены худсовета, принимавшие эти песни, весь этот подтекст быстро расшифровали, посмеялись и… приняли все песни оптом, выплатив автору приличную сумму в рублях. Поскольку что-что, а «фиги» у Высоцкого получались талантливые. Например, еще в одной сказке — «Алиса в стране чудес», — которая записывалась на «Мелодии» в виде долгоиграющей грампластинки (в том же 1974 году), Высоцкий тоже написал почти три десятка песен — и среди них одна — про короля. Сами понимаете, кого он имел под ним в виду:
В кругах советской интеллигенции под прозвищем Королева проходила дочка генсека Галина Брежнева, с который Высоцкий был хорошо знаком и даже несколько раз выступал перед ней с концертами («меня к себе зовут большие люди — чтоб я им пел „Охоту на волков“).
Но вернемся к хронике событий середины весны 74-го.
12 апреля Высоцкий дает концерт в столичном НИИ радио.
15 апреля он играет в театре «Пугачева» и «Антимиры».
16 апреля в Театре на Таганке состоялась премьера спектакля «Деревянные кони» по Ф. Абрамову. Высоцкий в нем не участвовал, однако вместе со всей труппой радуется этому событию. Для «Таганки» это и впрямь было знаменательное событие, поскольку ей наконец удалось приобщиться к «деревенской» теме (с «Живым», как мы помним, этот трюк не прошел). «Коней» власти разрешили, что было симптоматично для середины 70-х, когда разрядка была в самом разгаре. А ведь мысль, заложенная Любимовым в эту постановку, была все та же: до чего же довела деревню советская власть! Вот как об этом пишет уже известный нам таганковед А. Гершкович:
«…Когда выходишь из зала, пораженный открывшейся тебе трагедией русских судеб на русской же, но колхозной и вроде бы уже не совсем русской, вымороченной земле, обязательно вспомнишь спокойный, этнографически точный зачин спектакля с полузабытым культом деревенского быта. И тогда наш проход через сцену-избу обретет свой смысл, как образ той первосреды, той основы, той подпочвы, с разрушения которой и началась советская явь…»
Напомним, что строки эти принадлежат человеку, который в 80-е уедет из СССР в США и станет там одним из специалистов по «русской жизни», устроившись работать в Гарвардский университет. В тот самый, который в 90-е будет участвовать в переустройстве России на свой, «гарвардский» манер. Пусть современный читатель сам для себя выбирает, какая Россия ему милее: советская или «гарвардская», где разрыв между богатыми и бедными достиг уже цифры в 40 раз и где уже вымерли и обезлюдели около 10 тысяч деревень. Советской власти подобные кошмары даже не снились.
Возвращаясь к «Деревянным коням», отмечу, что не все писатели-«деревенщики» восприняли этот спектакль как положительное явление. Например, Василий Белов, которого Юрий Любимов тоже обхаживал на предмет постановки спектакля сразу по двум его повестям, отозвался об этом так:
«В атмосфере суеты и всякой возни искусство, по-моему, улетучивается. Даже в театре, когда актера превращают в марионетку, как делает это Юрий Любимов, оно исчезает. И, на мой взгляд, напрасно один из наших общих с Макарычем (Шукшиным.
Но вернемся в апрель 74-го.
Сразу после показа «Деревянных коней» Высоцкий вместе с несколькими коллегами мчится на Чистопрудный бульвар, чтобы поздравить своих коллег из театра «Современник» с переездом в новое здание (он состоялся в тот же день, 16 апреля, а до этого театр располагался на площади Маяковского). Бывшее здание кинотеатра «Колизей» было переоборудовано по последнему слову техники: сцена была 16 метров в глубину, в зале было установлено 799 кресел, приспособленных для перевода текста спектаклей на четыре языка мира. Короче, супер. В качестве презента таганковцы дарят новоселам… живого петуха из «Гамлета». И еще ехидную телеграмму от Любимова, который в «Современник» не поехал, поскольку никогда его не любил (тот считался конкурентом «Таганки» по части либеральной фронды).
18 апреля в Театре на Таганке давали «Гамлета». Спектакль прошел со скрипом, с большим количеством всевозможных накладок: то актеры путали текст, то занавес еле-еле ползал, а в один из моментов даже перекосился и готов был вот-вот рухнуть, как это произошло в те дни во время такого же показа. Все эти нюансы здорово сказывались на игре актеров, занятых в спектакле: например, Гамлет- Высоцкий в тот вечер выглядел крайне агрессивным, буквально рвал и метал на сцене. Но самое интересное, что зрители были в восторге от представления и много раз кричали актерам «браво».
