— Дэвид Брэди мертв? Почему мертв?

— Его убили. Сначала избили, потом зарезали. Тот, кто это сделал, потрудился от души. Итак, Джерри, от имени кого вы давали Дэвиду указания? Брока Тейлора?

Далтон отпил глоток пива и отрицательно покачал головой.

— Брока Тейлора? Не думаю. Если честно, то не знаю.

— Как это ты не знаешь? По словам Эмили, ты являлся посредником.

— Ну, это не совсем так. Я ведь работаю на полставки в регби-клубе в Сифилде. Так я заступил на смену в прошлые выходные — вечером в пятницу, если точнее, с десяти до семи. И Барнеси, Тони Барнес, он там менеджер, сказал мне, что для меня есть письмо за баром. Я его открыл, там внутри находился еще один запечатанный конверт и записка, где говорилось, чтобы я обязательно доставил этот конверт Дэвиду Брэди.

— Что за записка?

— От руки. Без подписи. Кажется, она все еще у меня.

Он поднял длинное черное кожаное пальто с пола, порылся в карманах и вытащил горсть бумажек; среди квитанций, обрывков билетов и флайеров он отыскал сложенную кремовую бумажку. Я развернул ее. Чернилами, почерком, который почему-то показался мне странно знакомым, было написано:

— Барнеси сказал, кто принес конверт?

— Он не видел.

— И что случилось потом?

— В тот вечер был матч. Дэвид Брэди потом зашел сюда вместе с регбистами, они все налегли на пиво. Я отдал ему конверт. Немного погодя он подошел ко мне и спросил, не знаю ли я, кто оставил этот конверт. Мне кажется, он был здорово возбужден.

— Что ты имеешь в виду под «кажется»?

Далтон приложил ладонь к губам, как будто собирался сказать что-то, чего говорить не следовало, затем помахал ею над головой.

— Ну, Дэвид был не самым… не хочу говорить плохо о покойном, но он был грубым парнем, понимаете? Вокруг него всегда толпились люди, смеявшиеся над его шутками, а он постоянно кого-то высмеивал… и был довольно агрессивным в отношении работников бара; он останавливался у стойки, молчал, считал, что все должны знать, что он пьет, а когда ему наливали выпивку, он спрашивал: «А ребятам?» — и вы обязаны были знать, что они пьют, а если не знали, он мог быть очень грубым… Понимаю, все звучит довольно мелко; я только хочу сказать, что не помню, взволновало его как-то особенно это письмо или нет, потому что его обычные манеры казались настолько враждебными, что это прошло мимо меня, понимаете?

— Расскажи мне об Эмили.

— Ага. Мы встретились примерно месяц назад. Первый курс, все новые ребята. Мы пару раз встречались, ходили куда-то, мне она понравилась, но она оставалась довольно равнодушна, и я не навязывался. Если бы это зависело от меня, мы бы встречались чаще. Но она не из тех девушек, которыми можно командовать.

— Ты в ее доме бывал?

— Я знаком с ее матерью. Она ничего себе.

— Скажи мне, что ты знаешь о Броке Тейлоре?

Джерри опасливо оглянулся.

— Ему принадлежит это заведение, но он редко тут бывает. Его чаще можно увидеть в регби-клубе в Сифилде. Ходит в костюме, но вообще он парень сильный и крепкий, сам похож на регбиста, хотя по своему происхождению клубу не подходит. Но туда постепенно проникает — ведь у него так много бабок, и он радостно жертвует их на строительство или еще на что-нибудь. Так что все простили ему, чем он занимался раньше, или же забыли.

— А как насчет Рейлли? Ты их там видел?

— В регби-клубе? Им официально запрещено там появляться. Их можно встретить на парковке, где они торгуют своим товаром.

— Кокаин?

— Экстази, но в основном «снежок». Мерзкие типы.

— Дэвид Брэди являлся их клиентом?

— О да. Из-за этого он и играть стал дерьмово. Дэвид единственный, кто мог ввести этих козлов в клуб. Никто не стал бы связываться с Дэвидом Брэди.

Группа на сцене закончила свое выступление крещендо на синтезаторе. В зале раздались редкие аплодисменты. Зажегся яркий свет, немилосердный даже к молодым лицам. Джерри Далтон встал.

— Мы следующие, мистер Лоу. Но если у вас будут еще вопросы, свяжитесь со мной. Мне на самом деле нравится Эмили, так что я сделаю все, чтобы помочь.

Я записал его номер телефона. На сцену вышел рыжий парень с челкой и взял приступом барабанную установку. Думаю, это помогало объяснить его слегка безумный вид. Джерри Далтон подобрал свое пальто и протянул мне руку. Я показал на перевернутый крест у него на шее.

— Это зачем?

Он потрогал крест пальцем, оглянулся по сторонам и широким жестом обвел помещение.

— Тут все дело в ханжестве, мистер Лоу.

Я не стал спорить.

«Гиннесс» оказался отменным, так что я взял еще пинту и стал ждать начала выступления группы. «Поминальный костер Голгофы» представлял собой трио металлистов, где Джерри играл на гитаре и пел, а парень с окладистой бородой и в черном пальто играл на бас-гитаре, повернувшись спиной к залу. Они напоминали тяжелый металл семидесятых и грандж девяностых — все очень мрачно, но ребятки немного умели играть. Их песни назывались «Озеро огня», «Судный день» и «Кровь на ветру». Сначала я улыбался, но потом просто почувствовал себя старым. Я потерял способность слушать музыку, когда умерла моя дочь, и эта способность до сих пор не вернулась. Если подобное произойдет, я сомневаюсь, что стану слушать тяжелый металл. Но они выглядели искренними, а голос Далтона звучал достаточно низко, чтобы не вспоминать о зажатых в тисках яйцах. Когда я допил пиво и ушел, ребятишки на сцене от души орали в микрофоны.

Я вышел через другую дверь, и свежий воздух, казалось, усилил действие выпитого пива, так как я не сразу сориентировался на огромной круговой парковочной стоянке. Небо все еще было затянуто тучами, но туман поредел и мои глаза улавливали паутину фейерверков и костры в предгорье. Рейлли подошли тихо, как раз в тот момент, когда я нашел свою машину. Тот, что покрупнее, обхватил меня сзади, придавив руки к бокам, тогда как тот, что помельче, шумно дыша, быстро подскочил ко мне, сунув мне в грудь серо-синий пистолет и нажал на курок, прежде чем я успел что-то разглядеть. В небе продолжали взрываться петарды, какой-то шум доносился издалека, но, кроме серии щелчков, оглушивших меня, пистолет ничего не выдал.

Наверное, что-то заело. Маленький Рейлли поднял пистолет к моим глазам и ухмыльнулся, блестя живыми синими глазками.

— Держись подальше от дела Дэвида Брэди, понял? — прошипел он и полоснул меня по правой щеке острым краем пистолетного дула.

Я почувствовал боль, а маленький Рейлли снова поднял пистолет и нацелился на мою левую щеку. Я спиной толкнул большого Рейлли на машину сзади, прижался к нему и выбросил ноги каблуками вперед, лягнув маленького Рейлли в грудь, от чего тот упал, с громким стуком ударившись о бетонную площадку. Я с силой толкнул большого Рейлли, свалился вместе с ним, услышал, как упал и покатился по бетону пистолет, саданул большого Рейлли в грудь и пару раз в живот. Я уже стоял на ногах, и кровь струилась по моему лицу. Я чувствовал, какая она горячая, как она течет между шеей и ключицей. Большой Рейлли теперь кинулся на меня с ножом. Маленький Рейлли все еще валялся и тщетно пытался встать, прижимая руку к голове.