Была Савитри и добра и смиренна,И, скромная, нравилась всем неизменно:Свекрови — заботами и обхожденьем,А свекру — усердным богам угожденьем,А мужу — красой, и работой прилежной,И ласкою — в уединении — нежной.Так жили в покое, свой подвиг свершая,И горя не ведала пу́стынь лесная,Но утром иль вечером, в тайном терзанье,Забыть не могла Савитри предсказанье.
[Сатьяван и Савитри уходят в лес]
Шло время. К Сатьявану смерть приближалась.В душе Савитри были горе и жалость,На дни, что летели, смотрела в печали,Речения Нарады в сердце звучали.«День близок, — подумала, — неотвратимый.Умрет на четвертые сутки любимый», —И строгий обет возгласила трехдневный:Не ела, недвижно стояла царевна.Услышал слепой об обете суровом,К снохе обратился с сочувственным словом:«Решенье такое — уму непостижно:Три дня крайне трудно стоять неподвижно!»В ответ — Савитри: «Так я твердо решила.Меня не жалей, ибо есть во мне сила».А царь: «Я обет призову ли нарушить?Скажу я: «Нарушь», — не должна меня слушать!»Незрячий замолк, сокрушаясь душевно.Столпом неподвижным застыла царевна.В безмолвном и долгом страданье стояла,И ночь отошла, и заря засияла.«День вспыхнул, чтоб жизнь дорогая погасла!» —С той думой в огонь возлила она масло,Почтила, как должно, с смиренной любовью,Отшельников-брахманов, свекра с свекровью.Подвижники, движимы скорбью живою,Взмолились о ней: да не станет вдовою!Царевна ждала рокового мгновенья,Но стало ей легче от благословенья.И свекор с свекровью смиренно сказали:«Исполнила ты свой обет, — так нельзя лиНизринуть, сноха, послушания бремя,Смотри, приближается трапезы время».Ответила с ласкою дочь Ашвапати:«Поем я, когда будет день на закате».Тогда подошел, с топором на заплечье,Сатьяван: он в лес отправлялся, далече.
