Отныне уйду я для новых скитаний Затем, что мудрец покидает обитель, Где с ним обитает его оскорбитель!» Змея Джараткару, дрожа от испуга, Сказала, покорная воле супруга: «К тебе не явила я пренебреженье, Невольное ты мне прости прегрешенье. К тому я стремилась, о верный обету, Чтоб ты поклонился вечернему свету». Сказал Джараткару, смягчившись немного: «Я слово изрек непреложно и строго. Уйду, как пришел я. Тебе это трудно, Но так мы решили с тобой обоюдно: Свершишь неугодное мне, господину, — Уйду я, твой дом безвозвратно покину. О милая, жил я счастливо с тобою, Скитальческой снова пойду я тропою. Служила ты мне терпеливым служеньем, Прощай, о змея с безупречным сложеньем! Ты брату скажи, что ушел я отныне. Иди, не скорби о своем господине». Лицо у жены потемнело от муки. С мольбою сложила бессильные руки. На мужа она посмотрела глазами, Омытыми нежного сердца слезами. Душа у стыдливой жены загорелась. Не зная, откуда взялась ее смелость, Прелестная, робкая, тонкая в стане, Ответила голосом, полным рыданий: «Супруг, соблюдающий свято законы, Яви милосердие мне, благосклонный! Я тоже закон исповедую свято, Пред мужем возлюбленным не виновата. О благе твоем я пекусь каждодневно, Взгляни ж на меня, господин мой, безгневно. Ужели, великий, уйдешь ты отселе, Покинув меня, не достигшую цели? Что скажет мне Васуки, жалкой, несчастной, Чья брачная жизнь оказалась напрасной? Я стала твоей, домогаясь зачатья Во имя спасения змей от проклятья. Еще не созрело желанное семя, Которым спасется змеиное племя, Оно еще только зародыш безликий, А ты меня хочешь покинуть, великий! Прошу я для блага породы змеиной: Останься со мной, пред тобой неповинной!» Ответил подвижник супруге стыдливой: «Отныне себя почитай ты счастливой.
