был более щедрым: крупная армия могла насчитывать от 2500 до 3000 всадников и
примерно от 6000 до 10 000 пехотинцев. Размеры армии допускали ее разделение на
несколько корпусов по региональному или этническому признаку, последние могли потом
сливаться и сообща выполнять стратегическую задачу[58]. К. Ф. Вернер, рассматривая
вопрос в общем виде, показывает недостатки выводов Ф. Лота и настаивает на
протяженности земель, обитатели которых призывались в войска Карла Великого[59]. Он
предлагает два метода подсчета, которые, хотя и опираются на разные базы данных, дают
сходные результаты. Статистическая опись по
каролингскую империю, позволяет выдвинуть предположение о существовании не менее
200 дворцов (palatia), 600 фисков (fisci), 500 аббатств (abbates) (200 из них находились в
непосредственной зависимости от короля) и 189 городов (civitates) или епископских
резиденций, 140 из которых были настоящими крепостями (castra). Итого примерно 1500
населенных пунктов, напрямую зависевших от королевской власти; кроме того, вся
Империя включала в себя не меньше 700 областей (pagi), 500 из которых управлялись
графами. Естественно, при таких условиях цифра в 5000 всадников слишком занижена.
Если предположить, что каждое графство выставляло до 50 всадников, то количество
бойцов, собранных со всей Империи, возрастает до 35 000. Можно исходить также из
количества прямых вассалов, которые находились в распоряжении Карла Великого: 100
епископов, около 200 аббатов, 500 графов и, по приблизительным подсчетам, около 1000
каждый из них приводил в королевское войско 20 всадников, набранных среди своих
вассалов, то получается 36 000 конных воинов. Заметим, что число 20 не кажется
Корвейского монастыря использовал для собственных нужд 30 вассалов, освобожденных
от службы в королевской армии; во многих графских актах часто встречаются подписи
трех десятков вассалов. Таким образом, по мнению К. Ф. Вернера, в 800-840-х гг. империя
Каролингов могла выставить порядка 35 000 хорошо экипированных всадников, не считая
пехотинцев и вспомогательных отрядов, численность которых, возможно, доходила до
100 000 человек. Часть этих предполагаемых сил действительно использовалась для таких
крупномасштабных операций, как поход 796 г. против аваров, во время которого все
войска Карла Великого, двигавшиеся несколькими колоннами, вероятно, насчитывали 15-20 тысяч всадников.
Может быть, К. Ф. Вернер чрезмерно завысил эти цифры, но он сделал важный
акцент на протяженности территорий, подчиненных Карлу Великому и Людовику
Благочестивому. В соответствии с тем, насколько государи были способны, при их
методах управления, навязывать свою волю или хотя бы передавать приказы[60] в своих
огромных владениях, они могли собирать довольно многочисленные армии, даже если
каждая область выставляла лишь скромный отряд, по сравнению с общим количеством
юридически военнообязанного населения. Кроме того, выводы К. Ф. Вернера показывают, что, по крайней мере, в начале IX в. ядро каролингской армии формировалось из людей, прочно связанных с сувереном, и эта связь носила либо публичный характер, как в случае
с графами, либо личный, – как в случае с вассалами.
Существование четких правил набора в армию наводит на мысль о том, что зачастую
власти боялись недобрать бойцов. Конечно же, добровольцев, привлеченных жаждой
приключений и добычи, было недостаточно. Не следует забывать, что сохранение
воинской повинности преследовало также экономическую и фискальную цели. Ведь
уклонение от службы каралось
неявившиеся по призыву в королевское войско, владея движимым имуществом (золото, серебро, доспехи, скот, одежда), оцененным в 6 ливров, должны были заплатить большой
штраф в размере 60 солидов; соответственно тот, кто владел имуществом на 3 ливра, платил 30
