Георг отвечал на их предостережения пожатием плеч. Он не любил сына и сожалел о том, что к нему перейдет правление. Он не доверял принцессе Уэльской, хотя и восхищался ею как женщиной. Он будет ставить сыну условия, и тот должен или принять их, или довольствоваться ссылкой.

Между тем красота и очарование фрейлин Каролины притягивали в Лейстер-хаус отпрысков самых благородных фамилий Англии. К примеру, блестящего лорда Гервея, автора умных стихов и очень красивого молодого человека. Правда, в его красоте было что-то женственное, так что порой он походил на переодетую красивую девушку. Но ум сделал бы этого лорда украшением любого двора, и Каролина всячески привечала его. В Лейстер-хаус часто приезжал умный молодой лорд Стенхоп, наследник лорда Честерфилда, такой остроумный, что его шутки всегда попадали в цель, хотя порой бывали и жестоки. Лорд Стенхоп выглядел полной противоположностью Гервея и казался странным. Он будто бы с трудом носил свою огромную голову на маленьком, почти карликовом теле. Несмотря на молодость (ему было чуть больше двадцати) все зубы у него почернели. Однако при столь непривлекательной внешности он постоянно хвастался своими успехами у женщин. Шутки его, правда, были колкими и убивающими наповал. Другой постоянный визитер, лорд Питербороу, высокий, мертвенно бледный молодой человек, несомненно, вел распутный образ жизни, но был очень веселым. Эти и другие молодые люди вились вокруг красивых фрейлин. Визиты таких многообещающих джентльменов радовали Каролину.

Но самый радушный прием встречали писатели, для них двери всегда были открыты. Еще задолго до переезда в Лей-Лестер-хаус Каролина познакомилась с Александром Попом [3] и Джоном Га,[4] которые и теперь регулярно посещали ее. И она просила их, чтобы Джонатан Свифт, когда приедет в Лондон, обязательно появился у нее. В Лейстер- хаусе всегда с удовольствием встречали Исаака Ньютона, и так как он жил на Сент-Мартин-Лейн, недалеко от Лейстерских полей, то имел возможность наслаждаться беседами с Каролиной.

Именно об этом она всегда мечтала. О дворе, где собираются не только политики, но и о центре искусства. Еще в детстве, находясь под впечатлением двора Софии Шарлотты, она хотела быть вдохновительницей такого двора, и теперь могла осуществить свою мечту. Но они с Софией Шарлоттой были не во всем схожи. Различие заключалось в том, что София Шарлотта любила только искусство и никогда не хотела участвовать в управлении государством. Каролина же любила и искусство и власть.

У Георга Августа не хватало времени на писателей. Он презирал то, что называл «боэзией», и даже упрекал лорда Гервея за то, что тот пишет стихи.

– Зачем вам нужно заниматься этой боэзией? – спрашивал он. – Это дело для незначительного мистера Попа и людей его сорта, а не дело для благородного лорда.

Но Георг Август прощал жене увлечение «боэзией».

– Если тебе, моя торогая, нравятся эти люди, тогда пусть приходят… Но они всего лишь боэты. Разве они помогут нам и борьбе с отцом?

Каролина отвечала, что она убеждена, нет ничего сильнее пера, а в этих людях ее восхищает их искусное владение словом.

– Ты всегда была воспитательницей, – с нежностью глядя на жену, соглашался принц.

И писатели продолжали приходить.

Каролина знала, что со временем наступит очередь важных политиков.

И она не удивилась, когда в Лейстер-хаус приехал сэр Спенсер Комптон с посланием от короля. Принц и принцесса приняли его в новых апартаментах.

– Его Величество огорчен разногласиями между ним и сыном, – объяснил сэр Спенсер цель своего визита.

Георг Август ответил, что пусть отец ведет себя как разумный родитель, и тогда он и принцесса готовы забыть о разногласиях.

– Это как раз соответствует желаниям Его Величества, – сказал сэр Спенсер, – и если Ваше Высочество согласится соблюдать определенные условия, то с разладом будет покончено.

– Вы можете мне сказать, что это за условия?

– Да, я пришел сюда для того, чтобы изложить их вам.

– Прошу вас, продолжайте.

– Его Величество требует, чтобы вы платили за содержание ваших детей, дочерей в Сент-Джеймсском дворце и сына в Ганновере.

– Если бы отец разрешил моему сыну приехать в Англию и воспитываться здесь под моим руководством, я бы с величайшим удовольствием заплатил за его содержание здесь.

– По желанию короля ваш сын остается в Ганновере.

– Тогда пусть его содержание там будет привилегией короля! – Георг Август побагровел от гнева.

– Это окончательный ответ Вашего Высочества на данный вопрос?

– Да, это мой окончательный ответ. – Принц с силой ударил кулаком по столу.

– А что насчет содержания ваших дочерей?

– Если король взял их под свое попечительство, пусть он и платит за них.

– Тогда я продолжу перечисление условий, которые король поручил мне изложить вам. Вы не должны заполнять места при вашем дворе без согласия короля и принимать к себе на службу лиц, преданность которых Его Величеству сомнительна.

– Это, разумеется, означает, что мы должны отказаться от людей, которые нам особенно дороги, – быстро вставила Каролина.

– Это условие, которое выдвигает король.

Каролина посмотрела на принца и покачала головой. Но могла этого и не делать. Гнев Георга Августа возрастал с каждой минутой.