Во-первых, безбрежность любви.Во-вторых, любоваться осенью:мне не жить, если листья не будутслетать, сливаться с землей.В-третьих, зимние дни,ливень любимый и нежностькостра на свирепом холоде.В-четвертых, спокойное лето,круглое, как арбуз.В-пятых, твои глаза.Матильда[289] моя, желанная,не заснуть мне без глаз твоих,без взглядов твоих мне не жить,я с легким сердцем сменяювесну на взгляды твои.Друзья, это все, что мне нужно:ничто — и почти что все.А теперь я вас не держу…Я столько прожил, что вскорезабудут меня поневоле,стерев с доски мое сердце,желавшее жить бесконечно.Но то, что прошу тишины я,не значит, что я умру.Со мною все это иначе:я буду и дальше жить.Я есть и быть продолжаю.Просто внутри менябудет силы копить пшеница,чтобы зерна, раздвинув землю,над землей увидали свет,но земля-праматерь темна,вот так же темно и во мне:я похож на колодец, в чьи водыночь роняет звезды свои,чтобы в поле уйти налегке.Понимаете, прожил я столько,что хочу прожить еще столько же.Никогда я не был так звонок,так богат поцелуями.Как прежде — все еще утро.Свет летит со своими пчелами.Оставьте меня с рассветом.Позвольте мне снова родиться.
Скатерть для всех
Перевод П. Грушко
Лишь только позвали к столу,как сорвались с места тираныи случайные их кокотки,и было смешно смотретьна этих ос пышногрудых,спешащих в компании бледных,несчастных общественных тигров…Черствого хлеба кусоксъел пахарь в открытом поле,в одиночестве, поздним вечером.Вокруг колосилась пшеница,но не было больше хлеба,он ртом голодным смолол его,глазами голодными съел.
