Меня обдало дурманящим ароматом красного дерева, особенно приятным по контрасту со стерильными запахами больницы.

— Да все нормально, Маршал! Все нормально, — промямлила я, когда прошла тошнота.

Когда я двигалась, было такое ощущение, будто я частично сама от себя отстаю, и пока отставшая часть меня не догонит, я как голая. В изнеможении я села, свесив ноги, прислонилась лбом к груди Маршала, не давая себе соскользнуть в темноту. И приятно было ощущать на себе его руки. Не в сексуальном смысле приятно — на больничной-то кровати с волосами во все стороны и в халате в синие ромбики, — а будто я прямо силу черпала в его заботе.

Под давлением его неспокойных, настойчивых рук я легла обратно, он укрыл меня одеялом и подоткнул его. Я не мешала ему. Пусть даже он так тешит свой комплекс белого рыцаря, но какой у меня выбор? Если аура у меня почти сорвана, может быть, я от него что-то получаю. Искренняя забота может способствовать заживлению дыр — как чья-нибудь негативная энергия в той же степени способствует их образованию.

— Да нет, — сказала я, когда он поднес мне кружку с ледяной водой так, будто от нее сейчас же станет лучше. — Все нормально. Просто двигаться надо медленнее.

Но руки у меня тряслись, и меня мутило. Вроде бы вода должна была помочь, и я сделала большой глоток, чувствуя, как он проходит от горла до желудка.

— Айви мне пальцы переломает, если я тебе позволю встать на пол, — буркнул он, беря кружку из моей протянутой руки. — Ты уж веди себя хорошо ближайшие двадцать минут, и не подставляй меня, ладно?

Я попыталась улыбнуться, но внутри у меня все дрожало. Наваливалась усталость, захлестывали воспоминания о юных годах и скитаниях по больницам.

— Я даже не знаю, что случилось, — пожаловалась я. — Помню, как теряла сознание. А что потом было? Вылетело все.

Маршал снова сел на край кровати, будто я могла попытаться встать.

— Еще бы. Рэйчел, это же баньши. Ты о чем думала? Повезло, что жива осталась.

Я подняла и опустила правое плечо. Кто бы еще ее ловил? Наверное, сюда меня привез Эдден. Быть может, поэтому я на этаже для людей. Могла бы лежать в кровати дома, и это обошлось бы куда дешевле. Дэвида кондрашка хватит, когда придется платить по моей страховке.

Вспомнив про Маршала, я вздохнула.

— Ага, баньши. И ее младенец. И убийца-муженек. И все это в молле, не где-нибудь.

Он улыбнулся — почти гордо.

— Ты произвела сенсацию, сбив ту репортершу с ног.

Я метнула на него взгляд и вздрогнула:

— Это записали на камеру?

Он нагнулся вперед, заправил мне за ухо выбившийся локон — у меня мурашки пошли по коже от воспоминаний о катере Кистена. Я поежилась.

— Убрала ее с дороги только так, — сказал он, не заметив моей реакции. — Приятно было видеть тебя снова в деле.

Улыбка его погасла, и я сообразила, что теперь он меня видел в новостях дважды — первый раз в наручниках.

— Гм… ну, спасибо, что навестил.

Я чувствовала нарастающую неловкость, будто он переступил какие-то согласованные между нами границы.

Уже без улыбки он отклонился назад, глядя куда угодно, только не на меня.

— Не пробовала еще местный пудинг?

— Нет, но вряд ли он сильно изменился с последнего раза, когда я тут была.

Он засмеялся, и я попыталась попять, хочу ли я рискнуть самостоятельно убрать катетер. Однажды я это сделала и разодрала себя сильнее, чем можно было бы поверить. Но я не хотела здесь оставаться, и если показатели у меня в норме, из-за простого переутомления меня тут не задержат.

В неловком молчании, воцарившемся в палате, вдруг стало слышно, что Дженкс летит обратно, и мы с Маршалом понимающе переглянулись. Дженкс — как ребенок, которого слышишь раньше, чем видишь. Его высокий голос вел беседу с чьим-то другим, потише, и они медленно двигались в нашу сторону. Может быть, это Айви?

У меня зачастил пульс, Маршал встал, увидев, что толстая широкая дверь чуть приоткрылась. Он явно нервничал, и его можно было понять. Айви его недолюбливала и практически не давала себе труда это скрывать.

— Эй! — громко крикнул Дженкс, описывая три круга по палате. — Смотри, кого я нашел!

Я не могла не улыбнуться. Это была не только Айви, а еще и Гленн. Он шел медленно, опираясь на Айви и на штатив для капельниц. Выглядел он ужасно, и не только из-за больничного халата. И все же я улыбнулась в ответ на его улыбку, когда он поднял на меня глаза. Он был рад, что хоть как-то функционирует. Лицо его было покрыто жуткими багровыми синяками, рука, которой он держался за Айви, распухла, белые ленты пластырей закрывали порезы.

— Привет, Рэйчел! — сказал он чуть слышно и снова опустил глаза к полу, медленно продвигаясь вперед.

Маршал кивком поздоровался с Айви, задвинул помидор за цветы, пока Гленн не заметил, и отодвинулся к дальней кровати, вделанной в стену под окном, — отдавая вошедшему ближайший стул. Как ни странно, но у Айви был такой вид, будто ей не впервой помогать раненому ходить — она умело обвела Гленна вокруг стула, следя, чтобы трубки капельницы не запутались. Даже сообразила придержать ему халат, чтобы не распахнулся, когда Гленн сел.

Он опустился на стул — видно было, как напряглись мышцы у него на руке, — и громко с облегчением выдохнул, когда ноги освободились от веса тела.

— Рэйчел, — заговорил он, еще не успев перевести дыхание, — мне Айви сказала, что ты здесь, и я должен был проверить сам. Ну и вид у тебя, подруга, — хуже, чем у меня самочувствие.

— Да? — огрызнулась я. — Ты мне дай несколько часов, побежим наперегонки вокруг сестринских столов, и я тебя как младенца сделаю.

Насколько я понимала, ему досталось куда хуже, чем мне, но выглядел он куда лучше, чем в прошлый раз, когда я его видела — без сознания среди белых простыней. А что я не могу стоять, это ерунда. Еще до заката начну ходить, даже если ползать придется.

Айви подошла ближе, и у меня сердце будто теплой волной обдало. Стул, где сидел сейчас Гленн, стоял рядом с кроватью, когда я очнулась. Наверняка это она сидела всю ночь рядом. У нее был усталый вид, и вряд ли она вообще утром поспала.

— Привет, Айви, — сказала я, протягивая руку — я знала, что она этого первой не сделает. — Дженкс сказал, что Римус тебя стукнул. Как ты сейчас?

Дженкс затрещал крыльями, скрывшись за цветами. Спокойное лицо Айви слегка скривилось.

— Нормально. Единственное что — очень на себя злюсь. — Наши руки соприкоснулись, и я услышала все, чего она не собиралась говорить. — Рада, что ты очнулась, — сказала Айви вполголоса. — Ты нас заставила поволноваться.

— Больше всего пострадала моя гордость, — возразила я. — Как только смогу встать, сразу все станет хорошо.

Дженкс выглянул из-за вазы с вопросительной миной и руками, полными пыльцы. Маршал хрустнул пальцами. До меня дошло, что мы их обоих смущаем, я покраснела, и мы с Айви разняли руки.

— Маршал, ты знаком с Гленном? — вдруг спросила я. — Он специалист по внутриземелью из ФВБ. Гленн, это Маршал, тренер по плаванию в университете.

Маршал вышел вперед, перегнулся через угол кровати, осторожно пожал перевязанную руку.

— Рад знакомству, — сказал он, и я не могла не отметить, что в нем не было ни тени тревоги или нежелания знакомиться с агентом ФВБ. Не то что у Ника. Я улыбнулась.

— Очень приятно, — ответил Гленн. — Вы с Рэйчел давно друг друга знаете?

— Нет, — быстро ответил Маршал, но я подумала, что Гленн заслуживает более подробного